Вот такой был в СССР «нападающий флот».
Суворов-Резун:
«По приказу Кузнецова запасы снарядов, торпед, мин, корабельного топлива были переброшены к германским границам, к румынским границам: в Лиепаю, в речные порты Дуная. Там запасы и были захвачены немцами.
Лиепая находилась так близко к границе, что бои за город начались уже 22 июня. Оборону Лиепаи от нападения с суши никто не готовил. В Лиепае, кроме всего прочего, были сосредоточены (и потеряны) три четверти запасов топлива Балтийского флота».
Проверим.
Почитаем того же Кузнецова, на приказ которого ссылается Суворов-Резун. О Лиепае Кузнецов пишет в книге «Накануне» (М., 1966) в связи с Мерецковым:
«Мне приходилось решать с ним ряд вопросов, например, об усилении сухопутных гарнизонов Либавы и Ханко, о взаимоотношениях Балтфлота с Прибалтийским военным округом».
Суворов-Резун, видимо, пропустил эти строчки, поскольку не знает, что Либава — это дореволюционное название Лиепаи, использовавшееся моряками.
Из слов Кузнецова видно, что гарнизоном Либавы занимался командующий советскими ВМФ Кузнецов и начальник Генштаба Мерецков. Совсем незначительные фигуры, так что и в самом деле «оборону Лиепаи с суши никто не готовил»…
А между тем с суши Лиепаю прикрыли 67-й дивизией. Благодаря этой дивизии оборона Лиепаи вошла в книги по истории Великой Отечественной войны в качестве примера героического сопротивления Красной Армии в июне 1941 года — наряду с защитой Брестской крепости. Суворов-Резун не удосужился взять краткую историю истории Великой Отечественной и прочитать в ней:
«На Балтике части 67-й дивизии 8-й армии, оборонявшие индустриальный город и военно-морскую базу флота Лиепая, сорвали попытку гитлеровцев с ходу овладеть этим городом и портом. Вплоть до 1 июля воины 67-й дивизии, заставы пограничного отряда, подразделения военно-морской базы и отряд курсантов военноморского училища ПВО вместе с рабочими отрядами сдерживали численно превосходящего врага. Обороной руководили командир 67-й дивизии генерал Н. А. Дедаев, секретари горкома партии М. Бука и Я. Заре. 291-я пехотная дивизия противника, которую поддерживали морская пехота, артиллерия, танки и авиация, понесла значительные потери и на десять суток оказалась скованной у стен Лиепаи» [Великая Отечественная война Советского Союза (1941–1945). С. 61].
Никто не готовил Лиепаю к обороне от нападения с суши!
Но Лиепая (Либава) действительно находилась близко от германских границ. И в 1940 году туда были переброшены советские корабли и, соответственно, их снаряжение. По какой причине?
Нарком ВМФ СССР Кузнецов писал в книге «Накануне»:
«В самом конце 1940 года я докладывал правительству о базировании кораблей на Балтике. Зима стояла на редкость суровая. Все базы, включая Таллин, замерзли. Речь шла об использовании Балтийским флотом Либавы».
Ах вот в чем дело! Корабли перебросили из-за льда на Балтике, а Либава была незамерзающим портом.
Но мы не верим Кузнецову. Мы верим Суворову-Резуну. Он говорил, что сам Сталин готовил нападение. Почитаем Кузнецова дальше, чтобы ущучить его, поймать на подготовке внезапного нападения на Германию.
И мы находим этот отрывочек без труда!
«А обстановка все ухудшалась и ухудшалась. В мае участились не только нарушения воздушного пространства. Из различных источников мы узнавали о передвижениях немецких войск у наших границ…
Опять возник вопрос о Либаве. Как я уже писал раньше, скученность кораблей в этой базе нас беспокоила и раньше. Но теперь в обстановке надвигающейся военной угрозы требовалось предпринять решительные меры. Необходимо было перевести часть кораблей оттуда, но мы знали, что И. В. Сталин смотрел на дело иначе. Решили обсудить вопрос официально на Главном морском совете в присутствии А. А. Жданова…
Я развернул уже приготовленную подробную карту базирования кораблей.
— Их как селедок в бочке. Между тем близ Риги — прекрасное место для базирования. Оттуда корабли могут пойти в любом направлении.
— Послушаем, что скажут другие, — ответил Жданов.
На совете разногласий не было. Все дружно высказались за перебазирование отряда легких сил и бригады подводных лодок в Рижский залив. Так и решили…
Сталин, правда, резолюции писать не стал, но устно дал согласие».
Казалось бы, Кузнецов опровергает Суворова-Резуна. Он пишет о том, что перед войной советские морские силы были отведены от границы.
О, не торопитесь с выводами! Кузнецов пишет про «отряд легких сил и бригады подводных лодок». Но ударную-то мощь советского флота составляли линкоры! На Балтике их было целых два! А о них Кузнецов не пишет.
Это если цитировать, как Резун. А вот читаем дальше:
«Беспокоились мы и о Таллине — главной базе Балтийского флота. Расположенный в Финском заливе Таллинский порт был плохо защищен от нападения с севера. К тому времени рейд еще не успели оборудовать хорошими бонами и сетями, а на нем ведь стояло два линкора. Посоветовавшись с начальником Главного морского штаба и командующим флотом, решили перебазировать линкоры в Кронштадт. Всего за несколько дней до войны из Таллина ушел «Марат», а второй линкор, «Октябрьская революция», перебазировался только в июле, когда шла война, с большим риском».
Вот те на! Сталин готовит нападение, а линкор «Марат» — половина всех линкоров Балтийского флота — уходит в Кронштадт, что совсем рядом от Ленинграда!
Ну как коварно! Как непостижимо коварно! Сталин был еще хитрее, чем мы о нем думали…
Как и нарком ВМФ Кузнецов.
Но вернемся к Суворову-Резуну. К бесхитростному, порядочному, честному борцу за справедливость и правду. Припадем же к его чистому, как горный ключ, потоку правды.
«Советские корабли, имея мощное артиллерийское и минно-торпедное вооружение, имели весьма слабое зенитное вооружение. В войне агрессивной мощного зенитного вооружения кораблям не требовалось просто потому, что войну советские генералы и адмиралы замышляли начинать внезапным сокрушающим ударом по аэродромам противника и подавлением его авиации».
Да, слабоватое было у нас зенитное вооружение…
Никто не спорит: бесполезно!
Н. Г. Кузнецов (о дне 22 июня 1941 года):
«К вечеру мы узнали, что немцы несколько раз бомбили Либаву. Налеты отражались зенитным огнем и истребительной авиацией».
Между строчек: отбивались небось бескозырками и сложенными вдвое ремнями…
«Было важно, что противник в первый день войны не потопил ни одного нашего корабля…»
Ни одного советского корабля не потопили немцы 22 июня 1941 года.
А почему?
Не было мощного зенитного вооружения у Красного флота…
К наступательной войне он готовился. К нападательной…
Суворов-Резун развивает далее эту свою историческую мысль:
«Война вопреки замыслам получилась оборонительной, не мы нанесли первыми удар, а по нам. Противник господствовал в воздухе, а у советских войск и кораблей — слабое зенитное вооружение. От ударов с воздуха в августе 1941 года сильно пострадал, к примеру, лидер «Ташкент». Он был отремонтирован, в июне 42-го снова сильно поврежден авиацией противника, а в июле авиацией же и потоплен».
Блистательный пример агрессивных планов Сталина!
Год охотились немцы за «Ташкентом» — никак потопить не могли.
Плохое было у «Ташкента» зенитное вооружение…
Временами «Ташкент» был единственным кораблем, что связывал окруженный Севастополь со своими. Целую охоту организовали на него немцы — и все без толку. Лидер несся так, что прицельно сбросить на него бомбы было невозможно. Подкараулили его немцы только в порту, но он уже перевез 20 тысяч человек — раненых, гражданского населения — с осажденного пятачка. Доставил защитникам Севастополя 2, 5 тысячи тонн боеприпасов…
Но пример хороший. К месту привел пример Суворов-Резун. У него что ни пример, то перл. Всегда к месту. Все, все говорит у него о грядущем нападении Сталина.
Целый год не могли немцы уничтожить корабль. Не был Сталин готов к оборонительной войне. Готовил наступательную.