Итак, на конец июня в корпусе готова к бою только одна бригада. Десантная бригада по штату должна иметь 2588 человек. Этого вполне достаточно, чтобы захватить… ну если не Европу, так Португалию.

Когда я читал эти строки, у меня возник закономерный вопрос: а почему корпус был не готов? Ответ я нашел в книге «Советские воздушно-десантные»:

«Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко в декабре 1940 г… указывал, что воздушные десанты в войне на западе сыграли значительную роль. Будучи хорошо подготовленными не только к прыжкам с самолетов, но и к самостоятельным боевым действиям, эти войска своим появлением на земле и энергичными действиями дезорганизовали противника…

В марте — апреле 1941 г. в целях дальнейшего укрепления воздушно-десантных войск принимается решение о реорганизации воздушно-десантных бригад в воздушно-десантные корпуса» (С. 50).

Итак, корпуса начали формировать только в апреле. К обучению их приступили летом. К 22 июня боеготовыми были только те бригады, которые являлись десантными до создания корпусов: 201, 204, 211, 212, 214-я, и не входящая в корпуса, отдельная, 202-я бригада. Общая численность этих бригад: 2588 человек умножить на 6. 15 528 человек боеготовых на 22 июня 1941 года.

Но у нашего фантаста десантников — миллион!

«Пять воздушно-десантных корпусов — это начало. Это первая волна, это для первого удара. Запланировано было пять корпусов развернуть весной 1941 года, их развернули, и еще пять — вторая волна — с французским и испанским уклоном. Их планировали развернуть летом 1941 года».

Ну что тут сказать?

Никаких десантных корпусов «с французским уклоном» не было и в помине. Французы воевали только в эскадрильи «Нормандия — Неман». Да и откуда можно было в 1941-м набрать французов на десантный корпус

— более 10 тысяч крепких парней, — я и не могу представить.

А вот с испанцами дело обстояло несколько иначе. Парашютистов-испанцев действительно готовили для заброски в качестве партизан и диверсантов. Свидетельств об этом сохранилось множество. Бывший интернационалист А Ветров, вспоминая об испанцах в рядах РККА, писал:

«С немецко-фашистскими захватчиками на советской земле храбро сражались испанские антифашисты. Одни из них громили гитлеровцев в качестве летчиков, пехотинцев и артиллеристов, а другие в составе особых партизанских отрядов в тылу у врага» (Ветров А. Волонтеры свободы. С. 211).

Среди испанцев было много специалистов по минно-подрывному делу, приобретших этот богатый опыт во время Гражданской войны в Испании. И. Г. Старинов, бывший воин-интернационалист, писал о 26 испанцах, что работали инструкторами. Под Харьковом некоторые из них ходили в тыл врага, но из-за их большого опыта их придерживали в качестве инструкторов. Р. Я. Малиновский — тоже бывший солдат республиканской Испании — уступил, однако, испанцам в их просьбе направить их в действующую армию. Первая вылазка оказалась неудачной: группа рассеялась в сильной пурге, один испанец, Мануэль Бельды, замерз. Но в дальнейшем диверсионные вылазки и минирование вражеских позиций шли у них много успешней. Настолько успешней, что товарищ Старинов решил обратиться за пополнением в испанскую секцию Коминтерна.

Партизан из испанцев готовили и под Москвой. Летчик Франсиско Мероньо, воевавший в советской авиации, написал книгу «И снова бой» (М., 1977), где вспоминал:

«Почти все, кто проходил подготовку в лагере для партизан под Москвой, участвовали в битве за столицу. Большинство испанцев, обучавшихся в этом лагере, тоже прошли суровые испытания подмосковного сражения. После разгрома немцев под Москвой испанцы, участвовавшие в этих боях, с гордостью называли себя «москвичами» (С. 30).

Все же что касается иностранного «уклона» наших десантных корпусов, то уклона не было даже немецкого. И потому в первые же дни войны пришлось обучать парашютному делу студенток языковых педучилищ. В «Воспоминаниях и размышлениях» Г. К. Жукова я встретил такой эпизод:

«В первых числах июля, когда противником был занят Минск и вражеские войска устремились к реке Березине, в тыл противника в районе Минска должна была быть заброшена диверсионно-разведывательная группа. В нее входили две девушки и двое юношей — комсомольцы, хорошо владевшие немецким языком. Если не ошибаюсь, девушки были из института иностранных языков. В разговоре выяснилось, что они москвички. На мой вопрос, не боятся ли они летать в тыл врага, переглянувшись и чуть улыбаясь, ответили:

— Конечно, страшновато. Плохо будет, если нас схватят в момент приземления. Ну а если не схватят в этот момент, все будет в порядке.

Они были очень молоды и хороши собой. Родина позвала их, и они пошли на опасное и нелегкое дело. Как сложилась их судьба, я не знаю. Если кто-нибудь из группы остался в живых, может быть, он вспомнит встречу в Москве, Генштабе, на улице Фрунзе, в июльские дни 1941 года…»

Перед смертью Жуков успел подготовить второе, дополненное издание книги. Я сравнил первое и второе издания. Этот эпизод он оставил в неприкосновенности. Значит, из группы не отозвался никто…

Далее Суворов-Резун доказывает, что у Сталина было много средств доставки десантников. А раз много средств доставки — значит, Сталин готовился завоевать Европу.

«Советские бомбардировщики ДБ-Зф перед войной специально модернизировали, чтобы кроме бомб могли возить десантников или грузы дм них».

Верно. Были такие работы. Но не по распоряжению Сталина. С идеей создания для десантов цельнометаллических кабин выступил Глеб Котельников — личность легендарная. Достаточно сказать, что он был создателем первого в мире ранцевого парашюта. По его предложению проводились эксперименты по высадке цельнометаллических кабин на 10 человек. В серию эти кабины не пошли — и позднее об этом пожалели. Уже во время войны, когда ДБ-Зф были переименованы в Ил-4, пришлось снова разрабатывать эти кабины — уже на 12 человек для того чтобы выбрасывать разведывательные и диверсионные группы, а также помогать партизанам.

Советский бомбардировщик Ил-4 (ДБ-Зф)

В книге «Самолеты ОКБ имени Ильюшина» (М., 1990) читаем:

«… на основе предвоенных работ по приспособлению самолетов ДБ-3 к выполнению военно-транспортных задач для Ил-4 были разработаны различные виды наружных подвесок — подвесные 12-местные десантные кабины, подвески для транспортировки 45-миллиметровых противотанковых пушек, 82-миллиметровых и 120-миллиметровых минометов» (С. 59).

В 1942-м, спешно разрабатывая новые кабины, приходилось кусать локти, что довоенная разработка не была доведена до производства.

Полностью абзац из книги Суворова-Резуна выглядит так:

«Советские бомбардировщики ДБ-Зф перед войной специально модернизировали, чтобы кроме бомб могли возить десантников или грузы для них. То же относится к огромному флоту бомбардировщиков СБ».

Обратимся к фактам. Флот бомбардировщиков СБ был огромным. Это верно. Но — бомбардировщиков. Модификация же для десанта выпускалась малой серией. Имела эта модификация название СБ-3—2М-103 (УСБ). «Учебный буксировщик планеров А-7 конструкции ОК. Антонова. Доставлял в годы войны оружие партизанам» (Крылья Родины. 1994. № 2. С. 7).

Ага, значит, Сталин все-таки готовил нападение!

Не торопитесь. Посмотрим, когда выпускался планер А-7.

«В начале Великой Отечественной войны Антонов с небольшим коллективом налаживает серийное производство десантных планеров А-7» (Яковлев А. С. Советские самолеты. С. 288).

Итак, массово планеры стали выпускаться после 22 июня 1941 года.

Что касается всех других модификаций, читатель может справиться о них в журнале «Крылья Родины» (1994, № 2). Этих модификаций было много. Самолет для Аэрофлота, пикирующий, торпедоносец, пассажирский, грузовой, транспортный.