Насыщенность советских танковых войск боевыми машинами неуклонно возрастала. Если в контрнаступлении под Сталинградом в ноябре 1942 г. на участках прорыва нашему командованию удавалось создать плотность в 4–7 бронеединиц на один километр фронта, то к концу войны, в Берлинской операции, например, плотность танков на участках прорыва составляла по 30–70 бронеединиц на один километр фронта[133]. При этом численность тяжелых танков с мощным вооружением заметно увеличилась: если в общем производстве советских танков с 1 июня 1941 г. до 1 сентября 1945 г. удельный вес тяжелых танков составил 10,8 процента, то в последние месяцы Великой Отечественной войны он повысился до 18 процентов. Только в 1944 г. Кировский завод, по-прежнему единственный завод в стране, выпускавший тяжелые танки, дал Родине 2250 танков ИС. В общем производстве самоходных артиллерийских установок машины на базе тяжелых танков составляли 20,9 процента. В 1944 г. их было выпущено 2510[134].

К концу войны в строю тяжелых танковых полков чаще находились новенькие танки ИС. Ну а как себя вели стареющие заслуженные KB, много ли их оставалось в строю, когда наша армия на всех фронтах повела решительное наступление на оборонявшегося всеми средствами опытного и вооруженного до зубов противника?

Тяжелые танки KB, спроектированные Ж. Я. Котиным в довоенное время, несли службу в танковых войсках до победных залпов Великой Отечественной войны, и свидетельств тому немало. В Петсамо-Киркенесской наступательной операции, например, в октябре 1944 г. действовали 21 тяжелый танк KB, 59 средних танков Т-34 и 24 самоходные артиллерийские установки ИСУ-152[135]. Наступать нашим войскам пришлось в краю вечной мерзлоты, на местности, насыщенной густой сетью полузамерзающих рек и речушек, среди озер и бесчисленных валунов. «Немцы считали, — пишет по этому поводу генерал-лейтенант А. А. Сосенков, — что в арктической зоне применение танков исключено. Но наши КВ действовали здесь отлично. 150 километров, пройденные ими с боями, — выдающийся успех не только танковых экипажей, а и тех, кто готовил машины к этому труднейшему переходу»[136]. К этой оценке качества машин нелишне прибавить и оценку работы тех, кто создавал эти машины в конструкторских бюро, лабораториях, в заводских цехах и на испытательных полигонах.

К танкам КВ у старых, много повидавших танкистов осталось более чем доброе — трепетное отношение. Первые советские тяжелые танки навечно завоевали их сердца. Боевой командир 3-го Котельниковского танкового корпуса генерал-майор И. А. Вовченко, рассказывая в своих воспоминаниях о переформировании соединений корпуса и переходе на новую технику, пишет, что наряду с лучшими танковыми экипажами они, как святыню, сохранили для себя тяжелый танк КВ № 11385 — танк-знаменосец, на котором перевозили Знамя корпуса.

Описывая заключительные бои на немецкой земле, генерал армии Е. Ф. Ивановский вспоминает о боевых действиях роты танков КВ под городом Либштадтом. Там кировские машины-ветераны нанесли удар по танковой части врага, отбросили ее за реку Пассарге, а затем, сбивая подвижные заслоны из двух-трех танков противника, успешно продвигались вперед. Так на самом финише войны в Заполярье, под Берлином и на Балатоне заслуженные танки КВ победно заканчивали войну.

Последняя точка войны, как известно, была поставлена не в Берлине, где бои закончились в начале мая, а на баррикадах восставшей Праги, где сражались окруженные со всех сторон гитлеровцами чехословацкие патриоты. На волне танковых раций то и дело слышались призывы: «Говорит чешская Прага! Большое количество германских танков нападает на наш город… Пришлите нам на помощь танки, не дайте погибнуть нашему городу!..»

И вот по приказу Ставки в ночь на 9 мая 1945 г. танковые армии 1-го Украинского фронта приблизились к Праге. Одним из первых в город ворвался танк № 23 под командованием гвардии лейтенанта И. Г. Гончаренко. Танк № 23 был кировской машиной ИС 2. О подвиге его экипажа нам известно из книги «Москва — Сталинград — Берлин — Прага» генерала армии Д. Д. Лелюшенко, в которой он пишет: «У первой баррикады на броню танка ИС-2 сели ликующие повстанцы. С ними был чех, вызвавшийся служить проводником, Франтишек Соучек. При подходе к мосту через реку Влтаву танк № 23 по-прежнему шел головным. Остальные машины отстали. У моста замаскированные самоходки противника открыли огонь по нашей машине. Один из вражеских снарядов ударил в башню и наповал убил командира машины лейтенанта И. Г. Гончаренко. Но экипаж продолжал бой. Новым вражеским снарядом были ранены механик-водитель И. Г. Шкловский и чешский патриот проводник Франтишек Соучек. Третьим попаданием был ранен радист A. Н. Филиппов, а четвертый снаряд заклинил пушку, и стрелять из нее стало невозможно. Танк не мог двигаться, и израненный экипаж, потерявший своего командира, вышел из машины. К этому времени к мосту подоспели остальные машины роты танков ИС под командованием старшего лейтенанта B. Т. Полегенького, и мост через Влтаву удалось захватить невзорванным».

Чехословацкие патриоты высоко оценили подвиг славного экипажа, первым вступившего в Прагу на помощь восставшим патриотам. Советский танк ИС-2 № 23, изготовленный в славном Танкограде, стоит на площади Советских Танкистов в городе Праге, он стал символом нерушимой братской дружбы советского и чехословацкого народов. Всему экипажу тяжелого танка № 23 присвоено звание почетных граждан спасенного ими города.

Великая Отечественная война окончилась, но на заводах, выпускавших военную продукцию, трудовой ритм на первых порах снизился незначительно. Изготовив в первом полугодии 1945 г. рекордное количество боевых машин — 15,4 тысячи, танковые заводы страны в июле и августе дали еще 5,1 тысячи танков и САУ: необходимо было обновлять вооружение и материальную часть в войсках Дальнего Востока, ибо милитаристская Япония не была еще сломлена. В район боевых действий решили направить новейшие котинские танки ИС-3.

Танк ИС-2, первым ворвавшийся в Прагу 9 мая 1945 г. Установлен на пьедестале в столице Чехословакии Праге.

Для технического обслуживания целого полка новых для армии машин Ж. Я. Котин направил бригаду заводских специалистов во главе с испытателем Е. И. Рощиным. Евгений Иванович рассказывал, вспоминая об этом походе: «В район боевых действий тяжелые танки ИС-3 доставлялись вначале по железной дороге, а затем морским путем из порта Посьет в порт Дайрен. Сложные маршевые переходы тяжелые танки ИС-3 в целом выдержали хорошо, если не считать, что на некоторых машинах вышли из строя седьмые-восьмые опоры коленвалов. Мы быстро сменили опоры на четырех двигателях, а три двигателя пришлось заменить полностью. Но в целом длительный и сложный переход — сотни километров по горам и бездорожью — тяжелые танки ИС-3 вынесли вполне удовлетворительно. Отлично шли они даже по болотам, по залитым водой рисовым полям…».

Как солдат, не покидавший строя до особой команды, стоял трудовой Танкоград. Как приняли героический коллектив в тревожном октябре 1941 г. директор И. М. Зальцман, главный конструктор Ж. Я. Котин, парторг ЦК ВКП(б) М. Д. Козин, так и довели его до победных рубежей 1945 г.

Славным ленинградским руководителям-инженерам было чем гордиться. На заводе непрерывно наращивались темпы производства, внедрялись новейшие технологические процессы. Под руководством члена-корреспондента Академии наук СССР В. П. Вологдина впервые в отечественном танкостроении группа инженеров внедрила промышленную закалку деталей токами высокой частоты. В результате резко уменьшилось время термообработки деталей, повысилась их износоустойчивость.

В начале 1942 г. по инициативе мастера В. Д. Бахтеева развернулось соревнование, в ходе которого шла борьба за лучшее использование рабочего времени, за наивысшую производительность. Каждый второй рабочий в смене Бахтеева стал трудиться за двоих. Этот почин нашел широкое распространение во всех цехах завода. Он способствовал успешному выполнению важнейшего фронтового заказа при изготовлении колонны танков, предназначенных для укомплектования танкового соединения «Челябинский комсомол».