Предыдущий вампирец, которого я убил, умер тихо, но этот весь трясся, что-то бормотал, перевернулся, увлекая меня за собой. Попытался встать. Он и сам понимал, что не получится, но, зная, что умирает, боролся до конца.

Ноги у него подкосились, он повалился прямо на меня, чуть не пригвоздив меня к полу ручкой моего собственного кинжала. Он стонал и бился в конвульсиях, а я задыхался под его тяжестью. Но все же мне удалось оттолкнуть его тело в сторону и выбраться. Я уже встал и поднялся на колени, когда жизнь покинула его тело. Я замер и посмотрел ему в лицо. Как и у мертвого Гэвнера, на нем отразились удивление, обида и… страх.

Я осторожно закрыл ему глаза. Потом приложил средний палец ко лбу, указательным и безымянным прикрыл веки, а большой и мизинец оттопырил — знак «прикосновение смерти».

— И в смерти обрел ты славу, — тихо произнес я и подошел к Арре.

Она была еле жива. Хотела встать, но я не позволил. Заставил прижать руками рану на животе, чтобы хоть как-то остановить поток крови.

— Я… умру? — прошептала Арра побелевшими от боли губами.

— Нет, конечно, — заверил я, но она приподнялась, схватила меня за руку и строго повторила погромче:

— Я умру?

— Не знаю, — честно ответил я. — Может быть.

Она со вздохом опустилась на пол.

— Меня радует, что ты отомстил за меня. Ты хороший воин, Даррен Шэн. Ты настоящий вампир.

— Спасибо, — без радости ответил я.

К нам подошел мистер Джутинг и с беспокойством осмотрел Арру. Он замазал края раны слюной, пытаясь остановить кровотечение, но ничего не получилось.

— Больно? — спросил он.

— Ду… рацкий вопрос! — ответила она.

— Ты всегда ругала меня за то, что я говорю глупости, — с улыбкой отозвался он и нежно стер кровь с уголков ее губ.

— Я бы попросила тебя… меня поцеловать, только… я не в силах сейчас… целоваться.

— Еще нацелуемся, — пообещал он.

— Может быть… — со вздохом ответила Арра. — Может быть…

Пока мистер Джутинг беседовал с Аррой, я бессмысленными глазами глядел на вампиров, добивающих врагов. Побежденных осталось всего шесть или семь, и каждого окружала толпа победителей. Люди бы на их месте признали свое поражение, но я знал: эти не сдадутся. Для вампиров и вампирцев не существует такого понятия — признать поражение. Победа или смерть. Эти гордые существа никогда не идут на компромиссы.

Я увидел, как два вампирца, сражавшихся плечом к плечу, прорвали кольцо окружавших их вампиров и бросились к выходу. Группа вампиров, в их числе Вейнис Блейн, бросилась им наперерез. Конечно, беглецам не дали уйти, но один из них за секунду до того, как был убит, последним отчаянным движением метнул свой кинжал. Он пронесся, как самонаводящаяся ракета, к своей беспомощной жертве — Вейнису!

Распорядитель состязаний отпрянул, пытаясь увернуться от кинжала, но слишком поздно: кончик клинка вонзился в его единственный глаз. Хлынула кровь, Вейнис взвыл, закрыв лицо руками. Себа Нил бросился к нему и отвел в сторону.

По этому отчаянному крику я понял, что даже если Вейнис выживет, он никогда больше не увидит ни сияния луны, ни блеска звезд. Вампирцы завершили то, что начал лев. Теперь Вейнис совсем ослеп.

С тоской окинув взглядом пещеру, я увидел, как Гром вместе с одним из молодых волков грызет голову раненого вампирца. Я поискал глазами третьего волка и увидел его у стены. Живот вспорот, клыки обнажены в предсмертном оскале.

Лук ушел, и его место занял Парис Скайл. Старый Князь размахивал толстым посохом, остро заточенным с обоих концов. Он не отличался такой кровожадностью, как молодые вампиры, но видно было, что тоже вошел в раж и бросился на одного из последних вампирцев. Он не предложил ему сдаться, не скомандовал вампирам взять продержавшихся до самого конца вампирцев живыми. Может, так было даже лучше. Если бы оставшихся вампирцев взяли живыми, конец был бы один — Зал смерти, где их бросили бы на колья под торжествующие крики вампиров. Конечно, имея такой выбор, любой предпочтет с честью умереть в бою.

Битва закончилась. Последний вампирец был убит. Перед смертью он прокричал: «Будьте вы прокляты!» Генералы, минуту назад размахивавшие мечами и топорами, выискивали раненых вампиров и уводили их к лекарям, возбужденно обсуждая бой. Другие собирали тела мертвых — сначала вампиров, потом вампирцев, — стаскивали их в кучи. Вампиры начали выносить тела. Работали они быстро и слаженно. Потом Хранители крови (должно быть, они ждали окончания битвы у входа в пещеру) забрали тела, чтобы подготовить их к кремации.

Все это они делали в самом веселом расположении духа. Генералов не очень-то опечалило, что в бою погибло девять вампиров (когда тяжелораненые тоже умерли, в итоге получилось двенадцать). Битву выиграли, вампирцев уничтожили, теперь в Горе бояться нечего. Они считали, что с честью «выпутались из этой передряги».

Послали за носилками для Арры: сама она идти не могла. За это время она притихла, печально смотрела в потолок, как будто он был расписан удивительными картинами.

— Даррен, — прошептала она.

— Я тут.

— Помнишь… я тебя победила… на состязаниях?

— Конечно, — с улыбкой ответил я.

— Ты тогда… хорошо дрался.

— Недостаточно хорошо, — слабо хихикнул я.

Она закашлялась и посмотрела на мистера Джутинга.

— Лартен, не дай им убить его! — прошептала она. — Я тоже… была за то… чтобы его казнили, когда он провалил… испытания. Но теперь… скажи им, я считаю… что его нужно пощадить. Он… достойный вампир. Он заслужил… помилование. Скажешь? Обещай!

— Ты и сама им все скажешь, — утешил ее мистер Джутинг. По щекам у него катились слезы. Я такого никогда не видел, ведь он всегда был очень спокойным. — Ты выздоровеешь, мы пойдем в Тронный зал, и сама все скажешь.

— Может быть… — выдохнула Арра. — Но вряд ли… Так обещаешь? Обещаешь сказать им? Защитишь его?

Мистер Джутинг молча кивнул.

Принесли носилки. Двое вампиров подняли Арру и положили на них. Мистер Джутинг пошел рядом с носилками, не выпуская ее руку и стараясь утешить. Когда ее выносили из комнаты, она посмотрела на меня, поднесла пальцы к лицу — «прикосновение смерти», — на губах у нее показалась кровь, и… Арра мне подмигнула.

Вечером, вскоре после того, как зимнее холодное солнце опустилось за горизонт, несмотря на все старания лекарей, Арра Грацис закрыла глаза, помолилась богам вампиров, испустила последний вздох и… умерла.

ГЛАВА 18

Спустя несколько часов после того, как стало известно о смерти Арры, я вернулся в пещеру, чтобы привести в порядок свои мысли. Вампиры ушли. Тела унесли отвратительные Хранители крови. Даже растоптанных пауков куда-то убрали. Осталась только кровь — огромные лужи. Она просачивалась в трещины пола, высыхала на стенах, капала с потолка.

Я потер щеки, покрытые пылью, высохшей кровью и слезами, посмотрел на багровые пятна на полу и стенах и вспомнил битву и сколько вампирцев я убил. С потолка капала кровь: кап, кап. Я вновь услышал крики сражавшихся, стоны умирающих, вновь увидел, как Себа уводит ослепшего Вейниса; горящие ненавистью глаза вампиров, опьяневших от битвы; выражение, застывшее на лице Глальды, убитого мной; Арру и как она мне подмигнула.

— Можно к тебе присоединиться? — раздался чей-то голос.

Подняв голову, я увидел, что ко мне, прихрамывая из-за полученной в битве раны, подходит престарелый интендант Горы вампиров Себа Нил.

— Чувствуйте себя как дома, — глухо сказал я, и он присел рядом.

Несколько минут мы молча оглядывали багровую от крови пещеру. Наконец я спросил Себу, знает ли он о том, что Арра умерла.

— Да, — тихо ответил он и положил мне руку на колено. — Не надо так переживать, Даррен. Она умерла славной смертью, как того и хотела.

— Она умерла глупо! — резко возразил я.

— Не говори так, — мягко упрекнул меня Себа.

— Почему? — спросил я. — Ведь это правда! Это была глупая битва, в которой участвовали глупые создания.