Я учился у них всем урокам любви. а теперь у меня такое чувство, что всё это было ложью.

- Люди пропадают из-за любви, - печально сказала Ханна.

Лиам снова посмотрел на свой телефон, затем снова запихнул его в задний карман и взял Ханну за руки.

- У меня есть идея.

Давай убежим отсюда на некоторое время.

Как насчёт Южного Пляжа? Держу пари, что ты великолепно выглядишь в бикини.

Ханна была удивлена таким резким изменением, но приложила все усилия, чтобы ещё поиграть.

Она погладила рукой по плечам Лиама.

У него было сильное натренированное тело пловца или теннисиста.

- Звучит здорово!

Я люблю океан.

- Я мог бы снять наше собственное частное бунгало прямо на воде.

У нас мог бы частный дворецкий, который служил бы нам и подавал еду в постель.

Ханна покраснела и застенчиво захихикала при словах о постели.

Даже при том, что это было сумасшествием, но это заставило её наполовину развести Лиама на предложение.

Мало того, что он сам был великолепен, так ещё и то, что Майами было в бесчисленных количествах миль далеко от Э.

Внезапно, как только она об этом подумала, как будто сказав вслух, её телефон громко засигналили в сумке.

В раздражении она полезла в карман, чтобы выключить звук, но заметила тревогу на экране.

Одно новое текстовое сообщение.

Её сердце бешено забухало.

Она осмотрела бар, чтобы увидеть наблюдающего за ней.

Группа девочек хихикала в соседней кабинке.

Бармен вручал парню напиток и счёт.

Но тут она заметила фигуру, скользящую среди занавесок в дальней части комнаты.

Кем бы он ни был, он не был слишком высоким и Ханна могла ощутить, что она наблюдала за ней.

- Погоди минутку, - сказала она, отклоняясь от Лиама и проверяя сообщение.

Её живот упал, когда она поняла, что это было от человека, которого она боялась больше всего.

"Ханнакинс, Вам двоим стало слишком удобно, лучше спроси у него его водительские права.

Э."

Ханна нахмурилась.

Водительские права? Что, чёрт возьми, она хотела этим сказать?

То, что он носил корректирующие линзы, чтобы водить? Или то, что он был родом из Нью-Джерси, а не из Пенсильвании?

Она снова засунула телефон в сумку и повернулась обратно к Лиаму.

- Итак, мы говорили о Южном Пляже?

Лиам кивнул, придвинувшись ближе к ней.

- Я хочу чтобы ты была вся моя.

Он начал снова целовать её.

Ханна ответила на поцелуй, но сообщение Э не выходило из головы.

Э был ужасающим и страшным, но Ханна знала лучше, чем кто либо, что информация Э была верной.

Что, если на фотографии в правах всё лицо было в герпесе? Что, если у него был другой нос? Или что если - о, ужас - Лиам скрывал свой возраст и молодо выглядевший Лиам приближался к сорока годам?

Она, наконец, отстранилась.

- Только знаешь, я меня есть одно правило, - аккуратно сказала она.

- Прежде, чем я еду на каникулы с парнем, то должна увидеть его лицензию.

Ошеломлённая улыбка появилась на лице Лиама.

- К счастью, моя лицензия удивительна.

Он полез в бумажник.

- Я покажу тебе свою, если ты покажешь свою.

- Идёт.

Ханна вытащила свой бумажник от Луи Витон из сумки, и вручила ему свои новенькие права, которые она получила несколько месяцев назад.

Лиам вручил ей свои документы в ответ.

Когда она изучила его изображение, волна облегчения растеклась по ней.

Он выглядел великолепным.

Никаких герпесных ран.

Никакого другого носа.

Он был всего лишь на два года старше неё, и никак под сорок.

Её пристальный взгляд скользил по остальным строкам документа.

Когда она заметила его имя, то глаза округлились прямо на него.

Она остановилась и посмотрела снова.

Лиам Уилкинсон.

Сердце Ханны готово было выскочить наружу.

Нет.

Этого не может быть.

Но когда она снова посмотрела на Лиама, доказательства выплыли наружу.

У него был такой же взгляд карих глаз, как у Такера Уилкинсона.

Та же самая ленивая люди-любят-меня улыбка на лице.

Даже его густые брови были похожи.

Видимо, до Лиама дошло то же самое, когда он получил в руки документы Ханны.

Его лицо побледнело.

Ханна видела, что такие же выводы формировались в его голове.

- Ты родственница Тома Мэрина? - медленно спросил он.

- Вот почему ты была в Хайд прошлым вечером.

Ханна опустила глаза, всем своим существом желая сейчас провалиться сквозь эту бархатную кушетку.

- Он...

...мой отец, - призналась она, чувствуя как каждое слово наполняется болью, потому что это говорила она сама.

- А твой отец....

- Такер Уилкинсон. - печально закончил Лиам.

Они в ужасе уставились друг на друга.

Но тут, среди хохота мальчиков из братства, поющих Ча-ча-ча, музыки, стучащего льда в шейкере с мартини, Ханна услышала хихиканье.

Она повернулась и уставилась на длинное окно, выходящее на улицу.

Так, снаружи, торчал размазанный по окну неоново-зелёный листок бумаги.

У Ханны не заняло много времени, чтобы понять, что это был флаер, который раздавали помощники Тома Мэрина на вчерашнем флеш-мобе.

Края были аккуратно порваны так, чтобы на нём остались только лицо её отца и написанное его имя.

Одинокая, смелая Э.

Глава 14.

СПЕНСЕР ОСВОБОЖДАЕТ МЫСЛИ.

Следующим серым и холодным днём, Спенсер потуже запахнула свой шарф-плед, направилась в переулок в старом Холлисе и уставилась на хаотичный викторианский стиль дома перед ней.

Нахмурившись, она снова проверила адрес на листе требований из кружка драммы.

Она стояла перед Фиолетовым Домом, названном так потому, что каждый дюйм его стен покрывала искрящаяся фиолетовая краска.

Дом был одной из достопримечательностей Розвуда - когда Спенсер была в шестом классе, она, Эли и другие всё время катались на велосипедах вверх и вниз по переулку и перешёптываясь о слухах о людях, владеющих этим местом.

- Кто - то говорил мне, что они никогда не моются, - говорила Эли.

- Это место кишит постельными клопами.

- А я слышала, что они устраивают оргии, - добавила Ханна.

Девчонки громко охнули, но тут вдруг в окне Фиолетового Дома дёрнулась штора и появилось лицо, и девчонки с визгом закрутили прочь педали своих велосипедов.

Убийца.

Спенсер на секунду остановилась на ступеньках крыльца, её сердце громко бухало.

Она уставилась на тихие, почти свободно выглядевшие здания на улице.

В переулке, позади пары мусорных баков, мелькнула тень.

Она задрожала и подумала о последней записке от Э.

Возможно, её друзья и не были уверены в том, что Келси могла быть их новым отправителем таинственных записок, но это был единственный логичный ответ.

Спенсер разрушила жизнь Келси.

Теперь Спенсер должна была остановить её прежде, чем Келси разрушит её - и её друзей тоже.

За то лето Келси и Спенсер стали верными друзьями.

Келси как то призналась, что когда её родители развелись, то она начала гулять и присоединилась к плохой группе девочек.

Она начала принимать наркотики, а потом продавать их.

Во время обыска её шкафчика в школе охрана нашла её товар.

Единственная причина, по которой её не исключили из школы Св. Агнесс, было то, что её отец недавно пожертвовал огромную сумму денег на научное оборудование, но в ответ её родители грозились выслать её в суперстрогую Католическую школу в Канаде, если она ещё раз свернёт с правильного пути.

- Я решила пересмотреть некоторые вещи, - сказала Келси однажды вечером, когда они со Спенсер валялись на кровати после занятий.

- Мои родители отказались платить за моё обучени, сказав, что это теперь мои проблема, которую я заработала, но, что удивительно, некоммерческое обучение, о котором я услышала в последний момент, и я получила стипендию, что позволило мне пройти эту программу в Пенн.