Ваш Альтшуллер.

На обороте:

Ст. Подсолнечная Никол. ж. д.

Доктору Ивану Ивановичу Орлову.

2650. Ф. Ф. ФИДЛЕРУ

18 февраля 1899 г. Ялта.

Дорогой Федор Федорович, будьте добры, пришлите мне мой рассказ "Отрава"; я возвращу Вам его тотчас же, как минет в нем надобность. Что касается "Аптекарши", то этот рассказ у меня уже есть.

Позвольте поблагодарить Вас за Вашу готовность помочь мне, желаю Вам всего хорошего и крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

18 февр.

Ялта.

На обороте:

Петербург.

Его высокоблагородию

Федору Федоровичу Фидлеру.

Николаевская, 67.

2651. Г. А. ХАРЧЕНКО

19 февраля 1899 г. Ялта.

19 февраля 1899.

Многоуважаемый

Гавриил Алексеевич!

Отвечаю кратко на Ваше последнее письмо. Моих книг в настоящее время при мне нет, я вышлю Вам их весной или летом, когда буду дома. Мой летний адрес: Лопасня, Москов. губ. Это адрес всего нашего семейства.

К желанию Вашему дать образование дочерям я могу относиться только с полным сочувствием. Когда Вашей старшей дочери минет девять лет, то отдайте ее в гимназию и позвольте мне платить за нее до тех пор, пока ее не освободят от платы за учение.

Желаю Вам всего хорошего. Будьте здоровы и благополучны.

Искренне Вас уважающий

А. Чехов.

2652. М. П. ЧЕХОВОЙ

19 февраля 1899 г. Ялта.

19 февр.

Милая Маша, опять пишу тебе, опять скучное поручение. Как ты видишь из прилагаемой при сем земской квитанции № 1154, я в конце прошлого года, 18-го декабря, послал в Серпухов страховые за дом. Между тем сегодня я получил уведомление от Земельного банка; пишут, что вследствие невозобновления мною страхования, банк уплатил Моск<овской> губернской земской управе 28 руб. и поставил мне их недоимкою. Пожалуйста, побывай в Москве в губернской земской управе (Ермолаевская Садовая) и покажи там квитанцию Серпуховской управы и уведомление банка и скажи, чтобы тебе немедленно уплатили 28 р. 30, иначе я подам в суд. Если хочешь, побывай и в банке, хотя банк не виноват, ибо земство, вопреки правилам, его не уведомило. (Кстати посылаю тебе почтовые квитанции: ты видишь, что я послал в банк 141 р. 7 к. процентов.) Получив из земской управы 28 р. 30 к., оставь их у себя или снеси в банк и уплати недоимку. В земской управе прочти нотацию за неисправность, если же тебе начнут грубить, то обратись к Ник. Ник. Хмелеву, члену управы, или к П. И. Куркину, который служит там же в санитарном бюро.

В Серпухов напишу я сам.

Кстати возьми в Зем<ельном> банке квитанцию об уплате мною процентов — это когда захочешь.

Только что получил от Кондратьева из Малого театра письмо: просят "Дядю Ваню". Я отвечу, конечно, согласием. А для Немировича, если обидится, я напишу другую пьесу, уж так и быть.

В Ялте погода ужасная. То снег, то дождь — при сильном ветре. Постройку занесло, давно уже не работают.

Будь здорова. Поклон мамаше и всем.

Твой Antoine.

2653. А. М. КОНДРАТЬЕВУ

20 февраля 1899 г. Ялта.

20 февр.

Большое Вам спасибо за письмо, многоуважаемый Алексей Михайлович! Пьесу свою "Дядя Ваня" отдаю в Ваше распоряжение. Так как она не читалась еще в Театрально-литературном комитете, то прошу Вас взять на себя труд послать в комитет два экземпляра и попросить прочесть.

Как Вы поживаете? Получив от Вас письмо, я вспомнил, как мы с Вами весной в Бабкине ловили наметкой рыбу. Кстати о Бабкине. А. С. Киселев теперь в Калуге; он служит там в Земельном банке. Мария Владимировна, говорят, очень постарела, у нее уже настоящая старость. Саша вышла замуж.

Если летом Вы будете в Москве или недалеко от Москвы, то напишите мне (Лопасня Моск. губ.), и я приеду к Вам, чтобы повидаться и поговорить о пьесе.

Кто собирается в Монте-Карло? Если в марте в Ялте будет дурная погода, то, по всей вероятности, и я тоже поеду в Монте-Карло.

Позвольте пожелать Вам всего хорошего и крепко пожать руку.

Искренно Вас уважающий и преданный

А. Чехов.

Ялта.

2654. Ал. П. ЧЕХОВУ

21 февраля 1899 г. Ялта.

21 февр.

У меня нет сказки или рассказа с заглавием "Миллионеры", но есть сказка, в которой идет речь о миллионерах; напечатана она на праздниках, должно быть, в 1888 г. или в конце сего года, или в начале 1889 г.

"Сказка" напечатана в 4253 №.

Из перечисленных тобою в последнем письме рассказов, напечатанных в 1887 г., надлежит переписать только "Встречу".

А что такое "Миряне"? Если в этом рассказе фигурируют духовенство и письмо, то переписывать его не нужно.

За переписку заплати из своего кармана, я же израсходованные тобою деньги пожертвую какой-нибудь бедной девице.

"Скука жизни" и "Тяжелые люди" и "Учитель" напечатаны, кажется, в 1886 г. И "Сестра" тоже. Остальные перечисленные тобою рассказы уже помещены в сборнике.

В 1890 г. мои письма из Сибири. И их тоже нужно. Жду обещанного подробного письма насчет петерб<ургских> событий. Извини, из 75 тысяч я не могу тебе ничего уделить, напротив, я жду, что ты еще пришлешь мне что-нибудь, хоть пять рублей. Мне деньги нужней, чем тебе, потому что я имею собственные дачи.

Кланяйся своему семейству.

L'homme riche*.

"Тяжелые люди", "Учитель" и "Скуку" получил. Но зачем ты сам переписываешь? Зачем?

Переписывать надо на тетрадке четвертушечного формата, для каждого рассказа особая тетрадка.

На обороте:

Петербург.

Александру Павловичу Чехову.

Невский, 132, кв. 15.

* Богач (франц.)

2655. И. И. ОРЛОВУ

22 февраля 1899 г. Ялта.

22 февр.

Здравствуйте, милый Иван Иванович! Ваш приятель Крутовский был у меня; мы поговорили о французах, о Панаме, но ввести его, как Вы желали, в кружок ялтинских знакомых я не успел, так как он, поговоривши о политике, ушел к шарманкам; это было вчера, а сегодня он в Гурзуфе.

Я продал Марксу всё — и прошедшее и будущее, стал марксистом на всю жизнь. За каждые 20 листов уже напечатанной прозы я буду получать с него 5 тысяч; через 5 лет буду получать 7000 и т. д. — через каждые 5 лет прибавки, и, таким образом, когда мне будет 95 лет, я буду получать страшную уйму денег. За прошедшее я получу 75 тыс<яч>. Доход с пьес я выторговал себе и своим наследникам. Но все-таки — увы! — мне еще далеко до Вандербильта. 25 тысяч уже тю-тю, а остальные 50 я получу не сразу, а в течение двух лет, так что не могу задать настоящий шик.

Новостей никаких особенных. Пишу очень мало. В будущем сезоне пьеса моя, раньше в столицах не шедшая, пойдет на Малом театре: доходишка, как видите. Дом мой в Аутке почти еще не начинался благодаря сырой погоде, которая продолжалась почти весь январь — февраль. Придется уехать, не дождавшись конца постройки. Мой кучукойский майонез (так Н. И. Пастухов, издатель "Моск<овского> листка", называет майорат) очарователен, но почти недоступен. Мечтаю выстроить там домик подешевле, но по-европейски, чтобы проводить там время и зимою. Теперешний двухэтажный домик годен только для летнего жития.

Моя телеграмма насчет Чёртова о<стро>ва не предназначалась для печати; это совершенно частная телеграмма. В Ялте она вызвала ропот негодования. Один из здешних старожилов, академик Кондаков, по поводу этой телеграммы сказал мне:

— Мне обидно и досадно.

— Что такое?! — изумился я.

— Мне обидно и досадно, что не я напечатал эту телеграмму.

В самом деле, Ялта зимой — это марка, которую не всякий выдержит. Скука, сплетни, интриги и самая бесстыдная клевета. Альтшуллеру приходится кисло на первых порах, многоуважаемые товарищи сплетничают про него неистово.