НА ПЕРИФЕРИИ
За окнами комнаты, в ряд,
Красные трубы дымят и дымят.
Целую ночь до утра —
Дымная феерия…
Утром заводы зовут — пора,
Вставай и сегодня, как вчера,
Вставай, периферия!..
Сны причаливают на мель.
Скрипит деревянная постель.
И вот —
Человек встает.
В комнате — тьма, в окнах — тьма,
По углам — мышиная кутерьма…
В теле — тоска и дрожь зевот,
Ощущаемая как бедствие…
А завод —
Зовет и зовет —
Утреннее приветствие…
Хлопает дверь о морозный порог.
По камням — грохот свинцовых ног.
Жизнь — это труд, и любовь — труд.
Слабые плечи не унесут.
Вольностей дух — суров и груб.
Великая хартия —
Красных труб
Красная Гвардия!..
ПОМИНАЛЬНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ
Воскресенье — весенний день.
Такой голубой и белый.
Ты синее платье надень
На белое свое тело.
Я подправлю крахмальную грудь
Под черный пиджак танцора.
И когда выйдем из дома — не забудь
Сказать, что вернемся не скоро.
Пусть не ждут с обедом, и пусть
Не греют для тебя молока на ужин.
Сегодня белая грусть,
Как птица, над городом кружит.
Мы выйдем теплом вздохнуть —
И снега, и дожди иссякли.
Сегодня весь город чуть-чуть,
Как на любительском спектакле.
Трамваи с поклоном выносят из-за кулис
Жестяные венки трагедий.
Спасательные круги для актрис
От сердобольных соседей…
Мы и на кладбище зайдем —
Посмотреть на мраморное горе лилий.
Ведь мы тоже с тобой вдвоем,
Как белые ангелы на могиле.
Ты — над жалкой гробницей детей,
Невыполненных рождений.
И я — в крематориуме теней
Сожженных стихотворений.
РОМАНС ИЗ РАДИО-ПАЛАСА
Расставаясь с любовью нездешнею
В конторе аэролинии,
На полюс посылкою спешною
Отправляю глаза ваши синие.
Это все, что осталось, чем пробили,
Замерзая, часы расставания.
Ледяной экспедицией Нобиле
Отъезжая на мягком диване.
А вокруг —
Над платформами и баулами
Близорукий трепет зари
Звал по-пушкински Мариулою
Легкомысленную Мари.
До свиданья, мой друг!
…Сторожат голубыми павлинами
Океанские зыбкие ночи.
Ваши руки летят цеппелинами
Над заливами Санта-Кроче.
А в горах предрассветный дансинг
Курит трубку меж трав и листьев.
Засыпают без сна в дилижансе
Утомленные контрабандисты.
И возница махает сомбреро
Вслед плывущему цеппелину.
— Это новая ваша вера
Подставляет покорную спину…
А ковбои, швыряя лассо
И ругаясь, идут на пари,
Что в гондоле первого класса
Пролетела, как смерть, Мари…
С громом лопнул Полярный Круг.
Прощайте, мой друг!..
ВЕЧЕР В ЗООЛОГИЧЕСКОМ САДУ
Подымая оранжевые паруса
Над клетками зоологического сада,
Закат отплывал в тропические леса
Под флейты змеиного яда.
И тигры, прощаясь, рыдали навзрыд,
Протягивая лапы сквозь решетки палуб…
Смотри — в пустынях экватор горит
От этих пламенных жалоб.
И звезды падают в зыбь морей,
Синий смерч сквозь леса кораллов,
Над последней улыбкой Мэй Муррей
Опуская ночное забрало,
Когда обезьяны играют в носы,
Как ветхие старички в городской богадельне,
А тщательный Аптекарь выносит Весы
Взвешивать грядущий понедельник.
И негр-победитель колет копьем
Рассыпающиеся яблоки мертвой леди,
Меж тем как в саду, в черный водоем,
Кряхтя, опускаются белые медведи…
АМЕРИКАНСКИЙ ПЕЙЗАЖ
Полосы и звезды над Белым Домом
Взвивают в небо шелковый свист.
Океанский ветер старым знакомым
Присаживается сыграть с президентом в вист.
Карты разлетаются по плитам террасы.
Чугунно хохочут железные короли.
Президент размышляет о чистоте расы
И топит в море эмигрантские корабли.
А ветер — уже над аэродромом
Воспевает священный консерватизм свобод.
И старый механик, благоухая ромом,
Сняв кепи, слушает и утирает пот.
Сам Линдберг, смеясь, заводит пропеллер.
У входа в седло садится ковбой.
«Прощайте, пишите!» — кричит Рокфеллер
И машет сухою и желтой рукой.
Но ветер все дальше, как с колокольни.
Раскрывая глазам горизонт дорог,
Путает бронзовые волосы Линкольна
Над черным чистильщиком сапог.
И затихает на пляже Пальм-Бича,
Где бокс и скука — скуловорот.
Где ночью в дансингах Беатриче
Танцует танго и виски пьет…