— Ну, слава тебе Господи! — обрадовалась Фарида.

— Спасибо, огромное, Госпожа Фарида Гуппичопоновнааааааа! — поблагодарил Далаказан, и полетел все дальше и дальше на север. Он долго летел и летел, хлопая дверьми своей шкаф-квартиры и… заблудился. Он потерял ориентир, летел над океаном. У него не было ни компаса, ни карты. Приземлиться было некуда. Сесть на воду опасно, так как там рыскала стая подводных плывучих волков, то есть акул, которые за считанные минуты могли съесть его вместе с однокомнатной шкаф-квартирой. Не надо рисковать, наоборот, нужно лететь наугад, кто знает, может он обнаружит в океанском просторе какой-нибудь остров или атолл.

Далаказан продолжал полет. Он летел очень долго и вдруг он увидел, что у него вместо носа — клюв. Это было особенно заметно, когда он кричал, потому что его крик был похож на крик птицы. Кыйк! Кыйк! Кыйккалалалулалулаааааааа!

Он летел над океаном сквозь облака всю ночь напролет, не складывая свои деревянные крылья. Под утро он увидел под собой красивые, зеленые леса, горы с белоснежными вершинами, широкие реки и озёра. Далаказан медленно и осторожно начал спускаться вниз. Когда он приблизился к земле, то увидел вдоль дороги табличку, где было написано «Псков». Он также увидел двух людей, которые сидели и разговаривали на опушке леса, у костра. Рядом с ними лежали охотничьи ружья, двустволки тульского производства. Один из охотников, разливая водку по стаканам сказал:

— Давай, Алик, выпьем за дружбу и за удачную охоту!

— Давай, Иван! — сказал охотник по имени Алик, беря стакан с водкой, который протянул ему его друг Иван. Они чокнулись, и залпом выпили огненную воду, под названием русская водка. Потом вкусно закусили солеными огурчиками.

— Ахх, как хорошо жить на этом свете, Алик! — сказал охотник по имени Иван.

— Да-аа-а, не говори, Ваня! Хорошо сидим! А то сидишь дома у компьютера и не замечаешь, как прошел день. А тут, гляди, вокруг псковские хвойные леса, кристально чистый воздух, рядом озера с прозрачной водой, тлеет костер, птички поют, одним словом — романтика! — сказал, жуя хрустящий соленый огурчик, другой охотник по имени Алик. В этот момент охотник по имени Иван увидел летящего Далаказана с однокомнатной квартирой на спине и ошалел.

— Алик, гляди! Вот эта птица! Ни фига себе! Давай бери ружье, чего смотришь?! Улетит же сейчас! Пали! — закричал он.

Охотник по имени Алик быстро схватил ружьё и, не целясь, произвел выстрел из двустволки тульского производства. Бедный Далаказан, вращаясь в воздухе, стремительно полетел вниз и с грохотом упал в озеро. Тут Фарида и проснулась.

62 глава Шкаф-школа учителя Далаказана

В жизни отличника народного образование, учителя Далаказана Оса ибн Коса, который из чувства патриотизма давал ученикам бесплатные уроки птичьего языка и литературы начались будние дни. Ему было нелегко, поскольку он одновременно был директором этой школы, замдиректора, завучем и завхозом, на всякий случай. Сам же работал и уборщиком. С утра до вечера Далаказан преподавал, работая в две смены, вечером до глубокой ночи писал конспекты при свете керосиновой лампы, проверял тетради учеников, с упражнениями по птичьему языку, диктантами и сочинениями на птичьи темы. Параллельно народный учитель писал докторскую диссертацию. Иногда выходил он на улицу и, глядя на луну, кричал во весь голос:

— Жить-Жиииить Житталалалулалулаааааа! Жить — Жиииить Житталалалулалулаааааа!

Кроме всего прочего, он изготавливал различные наглядные пособия для использования на уроках. Работал он до глубокой ночи, когда усталая луна уходила к горизонту, тихо освещая берега, оврагов и полей, и звезды начинали тускнеть.

В тот день он встал рано, когда за рекой начали кричать первые петухи и на утреннем небосклоне Таппикасода появились бледные полосы. Начинало медленно рассветать. Вдалеке, в прохладном клеверном поле, пели перепелки:

«Вывык! Вывык! Битбылдык! Битбылдык!»

Но, не дожидаясь песен жаворонков, Далаказан сонно зевнул и заснул сладким сном. Но через часа два он встал, как молодой солдат, и, умывшись, позавтракал, съев хрустящие куски засохшего хлеба, которые ученики оставили под партой. Оставшиеся крошки он высыпал в кормушку для птиц.

Каждое утро он выходил к своим ученикам в полосатой пижаме, в спортивных шароварах и, всегда с галстуком на шее. Ну, подумайте сами, куда без галстука культурному учителю? Ведь, галстук главный атрибут парадной форме настоящего учителя. Правда, спортивные шаровары были ему коротковаты, и поскольку он ходил босиком, эти шаровары выглядели смешно. Но это ничуть не смущало его. Самое главное — это народное образование, считал он. Когда он вёл урок, из шкаф-школы доносились голоса похожие на птичьи песни.

— Чырррр, чку — чку — чку! Чирик — чирик! Фиииийт — фиииийт — фю — фю — ди — ди — ди — ди — ди — ди! Чяааак! Чяааак! Блю! Блю! Карррр! Карррр! — кричали дети, осваивая новую науку в истории человечества.

Однажды, во время урока Далаказан выглянул в окно и увидел милицейский газик с группой оперативников из отделения родной милиции. Он страшно испугался. Его лицо резко побледнело.

— Кажется, снова оклеветали меня. Сейчас опергруппа ворвется в шкаф-школу, менты заломят мне руки, наденут наручники и, закрыв шкаф-школу, увезут меня, подвесив под брюхо вертолета-подумал он.

Чтобы дети не испугались, Далаказан опередил милиционеров. Нет, он не сбежал, ускользнув от них через проем в шкафу, наоборот, вышел навстречу к милиционерам с поднятыми руками.

— Я сдаюсь добровольно, начайники! — крикнул Далаказан.

Но милиционеры в ответ только заулыбались.

— Что Вы, гражданин учитель, опустите руки. Мы приехали не для того, чтобы арестовать Вас, а по совсем другому делу — сказал один пузатый милиционер в звании младшего лейтенанта.

— Аа-аа, вы пришли за учениками, чтобы отправить их на полевые работы?! — обрадовался Далаказан.

— Нет, гражданин учитель, не угадали. Мы приехали учиться в Вашей шкаф-школе! — сказал пузатый милиционер с ученической сумкой за плечами.

Услышав такое, Далаказан, окосел от удивления.

— Да, Вы что, начайник, шутите что ли? Дык, у Вас эвон сколько спецшкол и академий!

— Да, гражданин учитель Вы правы. Есть у нас свои спецшколы и академии, но, к сожалению, там не преподают птичий язык и литературу. А мы хотим изучать птичий язык. Почему? Объясню четко и ясно. Допустим, мы нашли в юлгуновых зарослях труп неизвестного человека с многочисленными ножевыми ранениями. Голова трупа, к примеру, так изуродована, что даже его родственники не в силах опознать. Судя по червям, которые едят тело убитого, можно сделать хоть какие-то выводы о том, что его убили, скажем, три дня назад. Ну, скажите сами, как нам найти убийцу, который в это время успел уехать из страны и скрыться? Не знаете? Мы тоже. А ваши друзья знают — сказал пузатый милиционер.

Далаказан побледнел еще сильнее.

— Какие мои друзья? О каком трупе и убийце Вы говорите, начайник? — спросил он удивлённо.

— Ну, эти Ваши пернатые друзья — объяснил пузатый милиционер.

— Аа-аа, так бы и сразу сказали, гражданин начайник. А то от испуга я чуть не наложил в спортивные шаровары — сказал Далаказан, облегченно вздыхая и поправляя свой короткий галстук красного цвета.

— Вот-вот, гражданин учитель Далаказан Оса ибн Коса, преступники обычно совершают свои преступления в безлюдных местах, в зарослях, где растут деревья и думают, что их злодеяния, кроме них, никто не видит. А там на деревьях сидят Ваши пернатые друзья с фотографической памятью всё фиксируют. Они бесценные свидетели. А в этом космическом веке задержать преступников не так-то легко, как Вы себе представляете. Говорят, что за рубежом на каждом углу установлены камеры наблюдения, которые помогают поймать преступников. Но преступники тоже не лыком шиты, правильно? Они ведь, прежде, чем совершить свое гнусное злодеяние, либо отключают установленные камеры, либо действуют в масках. А тут у нас под рукой бесплатная живая система наблюдения. Прилетит птичка, сядет на ветку дерева за окном отделения милиции, чирикнет, и родная милиция во время будет проинформирована. Возьмём оружие с боеприпасами, сядем тихонько в уазик и направляемся по указанному адресу, где злоумышленник пытается совершить преступление. Незаметно окружаем здание и цоп — злоумышленник в наших руках. Потом увезем его, затолкнув в воронок, пинком по заднице, похожей на рюкзак. Он удивится, подумав, мол, у них, то есть у нас наверно, появилось какое-то новое и сверхсовременное оснащение. А мы скромно улыбнёмся ему в ответ. Одним словом, птичий язык для нас тоже является большим открытием. Овладев птичьим языком, мы быстро будем находить преступников, работая на опережение, и закрывать уголовное дело, не успев открыть его. Так будет происходить со всеми делами, и, глядишь, через месяц станем старшими лейтенантами, через два — майорами, а через год будем носить погоны подполковника. А для того, чтобы завербовать птиц-информаторов и работать с ними, мы, чекисты, должны знать их язык основательно. Теперь поняли, гражданин учитель Далаказан Оса ибн Коса?! — сказал пузатый милиционер, снимая фуражку и почёсывая свою лысую голову.