Я переоденусь в женское платье, и ты будешь выдавать меня за свою дочь. Мы вместе пойдем к царю, когда он в помещении судилища будет заниматься делами, и ты ему скажешь: «Вот моя единственная дочь. Мать ее умерла сразу после родов. Я один ее вырастил, был для нее одновременно и отцом, и матерью. Мой родственник по женской линии, один молодой брамин, ее жених, отправился в Уджаини, главный город царства Авантийского. Там он приобретает познания, которые составят для него ту цену, которую он заплатит мне за мою дочь. Я дал слово выдать ее за него и потому не могу отдать ее другому. Между тем она уже выросла, а его все еще нет. Поэтому я решил сходить за ним, привести его, отдать ему руку дочери и затем, передав им все хозяйство, удалиться в пустыню. За взрослыми девицами, в особенности когда они лишены матери, нужно следить очень зорко, осуществлять же этот надзор очень трудно, потому я прибегаю к тебе, царь! Ты заменяешь твоим подданным, когда нужно, и мать, и отца, ты естественный защитник тех, кто находится в затруднении. Если ты меня, ученого брамина, пришельца, оказавшегося в затруднительном положении, милостиво причислишь к тем, на которых распространяется твое покровительство, о ты, первейший из царей, следующих по пути древних правителей, то пусть эта моя непорочная дочь поживет под защитою десницы твоей, как путник под тенью ветвистого дерева, я же пока схожу и приведу ее жениха».

Если ты будешь говорить с ним в этом тоне, то он будет польщен и поселит меня вместе со своею дочерью. Тогда ты можешь уйти. Следующий месяц будет март, а день мартовского полнолуния там празднуется. Все обитательницы женской половины дворца в торжественной процессии пойдут на купание. Ты тогда возьми с собою пару белой мужской одежды и дожидайся меня в храме бога Кумары, что в бамбуковой роще, к востоку от места купаний версты за четыре. Я же все это время, не возбуждая ни в ком ни малейшего подозрения, буду находиться в связи с царской дочерью и во время этого праздника буду особенно с нею забавляться в волнах Ранги, затем, воспользовавшись временем, когда все девушки будут увлечены играми в воде, я нырну, проплыву под водой и вынырну как раз недалеко от тебя. Тогда я сброшу женский костюм, надену принесенные тобою две мужские одежды и пойду вместе с тобою. Ты же будешь выдавать меня за своего будущего зятя (того жениха дочери твоей, которого ты привел из Уджаини). Царевна же будет искать меня и, нигде не найдя, будет все время рыдать у себя во дворце и говорить: «Без нее мне жизнь не мила!» Между тем по поводу моего исчезновения произойдет большой переполох, служанки будут рыдать, подруги будут проливать слезы, городское население будет выражать сочувствие, царь со своими министрами не будет знать, что делать. Тогда ты приведи меня в приемный зал к царю и скажи ему следующее: «Царь! Вот мой зять. Он достоин твоего царского уважения. Он знает писание, все четыре Веды, он также знаток вспомогательной литературы, ловкий диалектик, все шестьдесят четыре искусства он знает теоретически и практически, в особенности же он специалист в учении о слонах, о лошадях и повозках, никто с ним не сравнится в стрельбе из лука и в употреблении в бою палицы, к тому же он талантливый рассказчик древних преданий и сказок, автор поэм, драм и повестей, глубокий знаток политических учений вместе с секретным учением и некоторых приемов управления. Кроме того, он никогда не завидует чужим достоинствам, доверчив к друзьям, любезен, всегда поделится тем, что имеет, помнит то, что ему говорят, и не имеет никакой гордости. Вообще я не вижу в нем ни малейшего недостатка и не вижу того достоинства, которым он бы ни обладал. Обыкновенный брамин, такой, как я, собственно, недостоин иметь такого родственника. Я после того, как отдам ему дочь, как то приличествует моей старости, покину дом, войду в последнюю, отшельническую стадию жизни, если только ты, о царь, одобришь мои намерения».

Когда царь выслушает такие твои слова, он побледнеет в лице, придет в совершенное замешательство и начнет вместе со своими министрами подготовлять тебя, распространяясь о невечности всего земного и тому подобном. Ты же, узнав, в чем дело, перестанешь их слушать, станешь плакать навзрыд и после продолжительных рыданий, глотая слезы, начнешь собирать дрова, разжигать огонь и делать все приготовления к тому, чтобы сжечь себя живым на могильном костре тут же, у ворот дворца. Увидев это, царь вместе с министрами немедленно бросятся к твоим ногам, упросят тебя остановиться и одарят тебя богатыми подарками, царь отдаст за меня свою дочь и, когда я своими способностями заслужу его доверие, передаст мне все бремя управления царством. Вот весь мой план. Его нужно привести в исполнение, если ты ничего против этого не имеешь».

Так как хитрый этот брамин (известный по имени Панчала-шарман), был первейшим из пройдох и неоднократно осуществлял во всех подробностях хитрозадуманные планы обмана, то он очень ловко провел все, что только что было сказано, со многими добавочными подробностями. Результат не заставил себя долго ждать. Мы достигли всех наших целей. Подобно тому как пчела пользуется и наслаждается свежим цветком жасмина, точно так же и я воспользовался и наслаждался чистой молодостью царевны Навамалики. Теперь я прибыл сюда в город Чампу со всеми своими войсками, имея в виду две цели: во-первых, оказать помощь этому царю Синхаварману и, во-вторых, для того, чтобы встретиться тут со всеми друзьями. Судьбе было угодно, чтобы я осчастливлен был свиданием также и с тобою, о царь!

Улыбка просияла на лотосообразном лице царя, когда он выслушал этот рассказ о приключениях Прамати, и он сказал: «Сила твоя лежит в очаровании, приемы твои отличаются мягкостью; люди проницательные предпочитают такой способ действий».

«А теперь твоя очередь!» — сказал сын царя земного и взглянул на Митрагупта.

Приключения Митрагупта

Перевод с санскрита М. Щербатского

Он начал:

Царь, цель моих странствований была та же, что и других товарищей моих. И вот однажды я попал в царство Сухма. Подходя к главному городу Дамалипта, я заметил в загородном саду большое праздничное собрание народа. Там же я увидел в стороне сидящего в беседке, покрытой вьющимися растениями, какого-то молодого человека, со страдающим видом развлекающего себя игрою на гитаре. Я спросил его: «Скажи, друг мой, какой такой это праздник, для чего он установлен и почему ты не принимаешь в нем участия, а сидишь в уединении, в сообществе одной только гитары, и как будто страдаешь?»

Он отвечал: «Дорогой мой! У Тунгаданвана, царя Сухмийского, не было детей. Тогда он припал к стопам богини Кали, поселившейся в этом вот храме и забывшей о любимом своем местопребывании в горах Виндья. Он просил ее даровать ему двух детей. Постом и молитвой сопровождал он просьбу. Тогда богиня явилась ему во сне и сказала: «У тебя родится один сын и родится одна дочь. Первый должен будет служить мужем второй. Но до выхода замуж, начиная с седьмого года, пусть она ежегодно, когда луна вступает в созвездие Плеяд, ублажает меня танцами с мячом, если хочет получить достойного ее мужа. Кого она полюбит, за того должна быть и выдана. День этот пусть будет праздником и пусть называется Праздником мяча».

Вскоре после этого Медини, любимая супруга царя, родила ему сына, после которого родилась и дочь. Вот именно сегодня эта дочь, по имени Кандукавати, будет услаждать богиню Кали, луною венчанную, своими танцами с мячом. У нее есть подруга по имени Чандрасена, моя молочная сестра, которую я люблю. За ней в последнее время страшно ухаживает царевич Бимаданван. Поэтому я страдаю, пронзенный стрелами терзающего душу бога любви. В сердце у меня отчаяние, и я до известной степени утешаю себя сладкими звуками гитары, сидя здесь в уединении».

В этот момент послышались женские шаги. Подошла к нам молодая женщина со звенящими на ногах браслетами. Как только он ее увидел, лицо его прояснилось, он встал, она бросилась ему на шею и обняла его. Затем он сел на том же месте и обратился ко мне: «Вот та, которая мне дороже жизни! Разлука с ней жжет меня, как огонь. Если сын царя отнимет ее от меня, то он отнимет от меня и жизнь мою! При мысли об этом кровь застывает у меня в жилах, как у мертвеца. Так как он царский сын, то я не буду в состоянии помешать ему. Поэтому пусть знакомство со мной не имеет последствий, я готов покончить с этой жизнью, которая при данных обстоятельствах потеряла для меня смысл».