В СССР – еще 4 вида стрижей: белобрюхий и малый в Средней Азии; белопоясный (узнается по белой пояснице) и иглохвостый – на юге Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Иглохвостый – крупный стриж, стержни хвостовых перьев иглами торчат наружу. Он, как и сизый голубь, самая быстрая в мире птица. 160 километров в час в горизонтальном полете! Такую скорость зарегистрировали с секундомерами в руках некоторые исследователи, изучавшие иглохвостых стрижей в Индии. Южноамериканских иглохвостых стрижей называют в Бразилии «ракетами»! Обитают иглохвостые стрижи и в Африке. Некоторые устраивают гнезда под каскадами воды, низвергающейся с водопадов! Наши иглохвостые стрижи зимовать улетают на… Тасманию.

Салангана – небольшой буроватый стриж, столетиями хорошо известный всем местным гурманам. Из гнезд саланган варят превосходные супы! Сами гнезда, хорошо приготовленные разумеется, вкусом, говорят, напоминают осетровую икру. Саланганы 17 видов обитают в Юго-Восточной Азии: Индии, Индонезии, Полинезии, полуострове Кейп-Йорк на севере Австралии. Гнездятся на отвесных скалах, но чаще в пещерах у самого берега моря, подобраться к которым можно только с большим риском. Еще большие опасности ждут сборщиков «ласточкиных гнезд», когда по бамбуковым лестницам и сплетенным из лиан веревкам лезут они на стены пещер и скал, добираясь до поселений саланган.

Поставщики ресторанов и прочие торговцы дорого платят сборщикам за «ласточкины гнезда»: полшиллинга за первосортное, свежее, без примесей гнездо. За сезон один сборщик добывает до 40 тысяч гнезд общим весом в полтонны и зарабатывает около тысячи фунтов стерлингов.

Многие саланганы «вмазывают» в гнезда перья, травинки, кусочки коры и пр. Но серая салангана делает их только из собственной слюны: ее гнезда особенно и ценятся. Но только свежие. Старые буреют, в них набивается пыль и всякий прочий мусор, заводятся личинки бабочек. Из этих гнезд после обработки добывают желатин.

Салангана так вьет гнездо: прицепится лапками к скале и смазывает клейкой слюной камень, рисуя на нем силуэт люльки. Водит головой вправо и влево, слюна тут же застывает, превращается в буроватую корочку. А салангана все смазывает ее сверху. Растут стенки у гнезда, и получается маленькая колыбелька на огромной скале.

Сравнительно недавно открыли, что некоторые саланганы представляют интерес не только для гастрономов, но и для биофизиков: эти птицы, летая в темноте, высылают вперед акустических разведчиков, которые «трещат, как детская заводная игрушка». Иначе говоря, ультразвуковыми эхолотами, как летучие мыши, «ощупывают» все вокруг во мраке пещер.

Пальмовые стрижи (три вида в Южной Америке и на Кубе, один вид в Африке, Индии, Индонезии и на Филиппинах) гнезда устраивают почти всегда только на листьях пальм, даже на тех, которыми покрыты туземные хижины. У американских пальмовых стрижей гнезда – вполне комфортабельные «кульки», сооруженные из склеенных слюной перьев. Вход снизу, между листом пальмы и наружной стенкой «кулька». Яйца и птенцы покоятся в удобном углублении на дне гнезда. Но «старосветский» пальмовый стриж – просто виртуоз! Насиживание для него – акробатический подвиг. Как он не падает с листа, который ветер крутит, качает, швыряет по всем возможным направлениям, как птенцы умудряются не свалиться – просто непостижимо!

Наловив в воздухе всяких пушинок и смешав с клейкой слюной, стриж лепит из них на внутренней поверхности листа крохотную «перинку». К ней приклеены два яйца, поставленные вертикально. Стриж держится коготками за «перинку» (головой вверх) и так насиживает. Птенцы, как только выведутся, первым делом должны уцепиться за свою колыбель, которую «укачивают» буйные ветры. Ни на миг не отпускают коготки и висят, пока не оперятся.

У хохлатых, или древесных, стрижей гнезда самые крохотные в мире птиц (по отношению к размерам соорудившей их птицы). Миниатюрней корзиночка из кусочков коры и перьев, склеенных слюной Прилеплена она одним боком к тонкой ветке, в ней одно беловатое яичко, всю ее заполняющее. Стрижи садятся поперек ветки и животом прикрывают это яичко. Птенец, как выберется из скорлупы, переползает на сук и сидит притаившись, словно древесная почка. Он не кричит, почти не шевелится, даже когда родители подлетают с кормом. Хищникам трудно его заметить.

Три вида хохлатых стрижей обитают в Индии, Индокитае, Индонезии и на Филиппинах. На лбу, на темени, у некоторых и под клювом хохлы из перьев. Хвост более вильчатый, чем даже у ласточки. Ловят добычу не в долгих воздушных рейдах, а в молниеносных бросках с веток, на которых поджидают насекомых.

Птицы-лиллипуты

Самые крохотные гнездышки, в абсолютных масштабах, у колибри: с половинку скорлупки грецкого ореха, у некоторых и этого меньше, у многих, однако, крупнее. И сами птахи малы невероятно! Карликовый колибри со шмеля, чуть больше полутора граммов вес птицы. Самые малые из землероек и карликовые колибри – создания рекордно мизерные среди теплокровных животных. Но многие колибри – а их 321 вид, и все в Америке! – ростом примерно с чижа. Один вид, гигантский колибри, с ласточку.

Чем меньше теплокровное животное, тем больше у него относительная поверхность тела. А это влечет за собой значительные затраты энергии для поддержания нужного температурного баланса, повышенный обмен веществ, а с ним и большое потребление кислорода. Значит, и сердце у этих маленьких птиц должно быть относительно велико, и биться ему требуется в повышенном ритме, и гемоглобина в крови надо много. Все это, как показали исследования, у колибри есть.

Кислорода на грамм веса они потребляют больше, чем кто-либо из живых существ вообще, насколько это известно, во всяком случае. В 3-8 раз больше, чем, например, необходимо клесту, 68 кубических сантиметров кислорода на грамм веса в час. (Это в полете.) Сердце относительно втрое более крупное, а эритроцитов у колибри вдвое больше, чем, скажем, у голубя. Источник энергии для живого существа – пища. В день колибри съедают вдвое больше, чем весят сами. Но ночью, когда спят, в целях экономии энергетических ресурсов обмен веществ у них понижается, и температура падает до 20-17 градусов. Птицы проводят ночи в оцепенении, как стрижи в плохую погоду.

Прежде думали, что корм колибри – только нектар цветов. Но в этой пище мало белков, основных компонентов внутреннего метаболизма. Когда пробовали кормить колибри только сахарным сиропом, птицы быстро погибали от истощения. Оказалось, что даже те из них, которые регулярно сосут нектар, вместе с ним поедают немало мелких насекомых, таящихся в венчиках цветов. Многие же другие колибри кормятся преимущественно насекомыми и пауками.

Немногие сосут нектар, усевшись рядом с цветком. Большинство проделывает это на лету, подобно бражникам, повисая на месте в воздухе. Крылья при этом работают активно. Сделав несколько быстрых глотков, птичка стрелой срывается с места и висит, трепеща крыльями, уже у другого цветка.

Летуны превосходные: в любую сторону могут круто кинуться из положения «подвисания» или из «крейсерского» полета – даже назад! Крыльями машут часто, как насекомые: 20-30 взмахов в секунду у крупных видов и до 70 и даже 100 у мелких. Полет очень быстр. По некоторым данным, до ста километров в час! Для крохотных птиц – достижение невероятное…

Эти быстрые и крутые маневры в воздухе спасают колибри от врагов. Впрочем, пернатые лилипуты предпочитают активную оборону. Избежав в ловком маневре прямого нападения, они нередко тут же сами переходят в атаку: на скоростях, близких к полету стрелы из лука, нападают с флангов и тыла даже на крупных птиц, даже на хищников, острыми клювами наносят «булавочные уколы», нацеленные в болезненные места, в глаза например, и заставляют врага поспешно ретироваться. Так же, в глаз, бьют с лета и древесных змей, подбирающихся к их гнездам.