Лорикулюсы, или висячие попугаи, когда носят материал для гнезда, обрывки коры и листьев втыкают не только в оперение спины, но и груди и шеи. Десять видов лорикулюсов живут в странах Южной Азии от Бомбея до Австралии.

Зеленые в общем, с красным и синим попугайчики, как и неразлучники. Похожи на них, близки по роду-племени, но поменьше: с синицу или чуть больше. Ловко прыгают в ветвях и по земле. Едят фрукты, нектар, пыльцу с цветов, пьют сок кокосовых пальм. Любовные игры особенные: не клювами ласкаются, а деликатно преподносят друг другу лакомые кусочки, зажав их кончиком клюва (ритуальное кормление, принятое и у других птиц).

Спят лорикулюсы, как летучие мыши, повиснув на суку вниз головой. И, держатся за ветку вверху, нередко только одной ногой…

Попугай-монах. Амазоны. Неразлучники. Лорикулюс.

Казалось бы, попугаи однообразны и видом, и образом жизни. Шумливые, весьма неглупые, яркие дети солнечных, жарких стран. Плоды, ягоды, орехи, клубни, сочные побеги, нектар цветов – круглый год вечнозеленые леса одаряют их всем этим в изобилии, достаточном для беззаботной жизни. В общем все так. Однако есть исключения. Иные предпочли жизнь в горах, в климате довольно суровом, со снежными зимами. Даже птенцов зимой выводят, как в наших лесах клесты. Это кеа, новозеландский «убийца овец»! Но о нем чуть позже.

Другие уподобились в некотором роде страусам, разучившись летать. Третьи – совам и козодоям, предпочтя темные ночи светлым дням.

Ночной попугай, к сожалению, почти уже истреблен в Австралии. Днем он спит, забившись в гущу колючих кустов У трав. Тут же и гнездо, сложенное на земле из веток и трав. Ночью пешком, летает мало, отправляется на поиски семян колючих растений, среди которых живет.

Австралийские и тасманийские наземные или болотные попугаи и новозеландские бегающие, какарикисы, летают тоже мало. Кормятся не в древесных ветвях, как нормальным попугаям положено, а на земле, роясь в листве ногами, как куры. На земле строят гнезда из ветвей и корней. Иногда и на голой почве насиживают с полдюжины своих яиц. Птенцы родятся в черном пуху, – даже помет у них черный! – маскировка, вполне пригодная для торфяных болот, где живут наземные попугаи. К сожалению, эти интересные птицы тоже почти все истреблены.

Какапо. Кака. Кеа. Жёлто-синий лори. Таитянский голубой лори.

Попугай, разучившийся летать, – это какало. Умеет лишь немного, метров сто, планировать сверху вниз, с дерева на землю. Крылья есть, но мышцы, приводящие их в движение, слишком слабы для полета, да и киля на грудине, опоры для этих мышц, нет. Кости тяжелые, без воздушных полостей. Какапо – единственный представитель подсемейства совиных попугаев, и, знакомясь с ним, мы расстаемся с настоящими попугаями.

Перья вокруг клюва и глаз какапо образуют жесткое обрамление, похожее на лицевое оперение, «зеркало», совы. Образ жизни тоже соответствующий, ночной. Пешком, по тропинкам, им же протоптанным, в поздних сумерках выходит оливково-бурый, ростом с ворону совиный попугай из укрытий, где спал днем, «положив голову под крыло». Идет несмело, «крадется, как кошка», от куста к кусту. Найдет сочный лист папоротника, «грызет» его. Ягоды, мхи, грибы, корневища папоротников тоже ест – это весьма своеобразный вегетарианец. Непереваренную клетчатку выбрасывает в погадках.

Всего два яйца и те через год насиживают попугаихи в глубоких расщелинах скал, под корнями и в норах.

«Странным образом все птицы гнездятся, очевидно, в один год. В эту пору слышатся ночами с токовых мест глухие крики самцов, которые похожи на голоса выпей. Самцы какапо – единственные попугаи, наделенные горловым мешком, способным раздуваться» (К. Колар).

В горных влажных лесах Южного острова Новой Зеландии уцелели немногие какапо. Лисы и кузулисы, горностаи, хорьки и куницы, крысы, кошки, собаки, ежи и прочие четвероногие, завезенные на родину какапо, где миллионы лет не было, кроме летучих мышей, никаких зверей, грозят уничтожить последних совиных попугаев.

С «хищной жестокостью» мстит кеа белым поселенцам за истребление своих сородичей, а таких немало – 17 видов! Небывалое случилось с этим попугаем. Мирно кормились кеа всякой зеленью и насекомыми, пока не пришли к берегам их острова большие корабли и приплыли на них странные блеющие животные. Попугаям овцы пришлись по вкусу: презрев вегетарианство, быстро научились есть их «живьем»! Сначала кормились отбросами у скотобоен. Потом научились сами «потрошить» мертвых овец, добивать больных и увязших в снегу. На здоровых овец стали нападать: сядут на спину и рвут острым клювом сало и мясо, «добираясь до почек». Овца мечется, сбросит иной раз страшного седока. Но попугай опять ее догоняет. Из рваных ран течет кровь, гибнет обессиленная овца или падает со скалы. К ней собираются попугаи, и начинается пиршество.

Так рассказывали овцеводы. Правительство объявило премию по фунту стерлингов за убитого попугая. Высокая цена. Десятки тысяч их перебили, но не убавилось в горах Новой Зеландии хищных попугаев. В наши дни жалобы на них не то чтобы прекратились, а как-то вроде поутихли.

Исследователи Джексон и Мерриер пытались не с чужих слов, а собственными глазами убедиться, в самом ли деле так уж вреден кеа овцеводству.

Первый решил, что на больных и увязших в снегу овец попугаи, возможно, и нападают. Садятся без злого умысла и на спины здоровых, а те от страха, в панике иной раз падают со скал и разбиваются. Однако подобные происшествия очень редки, и кеа, как редкостная птица, заслуживает охраны, а не избиения.

Мерриер полагает, что в стае попугаев есть все-таки несколько старых, опытных в разбое птиц, которые порой убивают овец. Пируют сообща. Но опять-таки это случается не часто. Обычно едят уже павших овец, поэтому от кеа, как от санитаров, даже польза: зимой в горах погибает много овец.

В зоопарках Европы испытали вкусы кеа: лошадиное мясо, сливочное масло и сало едят они охотно.

Попугаи «убийцы овец» живут в горах выше зоны лесов. Даже в метель бродят они по глетчерным полям, роясь клювом в снегу. Буровато-оливковые, с красноватым надхвостьем, сравнительно длинноклювые. Туристы из Европы, приезжающие сюда покататься на лыжах, принимают их издали за ворон. Но – любопытный попугай подходит ближе, и ошибка вскоре обнаруживается.

Брачные, отношения у кеа весьма своеобразные и для попугаев необычные. Молодая самка на втором году жизни подыскивает для гнезда подходящую расщелину, дыру под корнями или в стволе гниющего на земле дерева. Нору удлиняет иногда до семи метров. Расширяет гнездовую камеру, устилает мхом и папоротниками, ветками и листьями. Времени у нее впереди много: год и два длится постройка. А пока она еще не готова, какой-нибудь старый и боевой самец – уже давно женатый и не раз! – ухаживает за ней, не обращая внимания на энергичные протесты своей старой подруги. Кормит молодую отборными продуктами. В июне – июле, в разгар местной зимы, или позже, в любой месяц до января, снесет она 2-4 яйца и месяц их насиживает. Когда выйдет из норы, чтобы поесть, утром или вечером (попугаи эти, в общем-то, сумеречные и ночные), кавалер ее уже обычно поджидает с угощением. Выведутся птенцы – и о них не забывает: приносит пищу. Мать раздает ее детям. Позднее он и сам их кормит. И долго: молодых своих сыновей – почти три месяца, а дочерей – больше четырех. Потому что первые, как научатся летать, уходят от него, а самочки еще полтора месяца живут на родительском иждивении. Мать их бросила, но отец заботится, кормит. Если учесть, что у него не одна семья, не восхищаться таким отцом нельзя!

Кроме того, он древнейший из попугаев – из оскудевшего племени, точнее подсемейства, несторов. Новозеландский лесной попугай кака да кеа – всего и уцелело из этого племени. Третий попугай – нестор, тонкоклювый филиппинский, вымер еще в середине прошлого века.