11 мая 1858
69
Я покидал тебя… Уж бал давно затих,
Неверный утра луч играл в кудрях твоих,
Но чудной негою глаза еще сверкали;
Ты тихо слушала слова моей печали,
Ты улыбалася, измятые цветы
Роняла нехотя… И верные мечты
Нашептывали мне весь шум и говор бала:
Опять росла толпа, опять блистала зала,
И вальс гремел, и ты с улыбкой молодой
Вся в белом и в цветах неслась передо мной…
А я? Я трепетал, и таял поминутно,
И, тая, полон был какой-то грустью смутной!
4 июня 1858
70. РАСЧЕТ
Я так тебя любил, как ты любить не можешь:
Безумно, пламенно… с рыданием немым.
Потухла страсть моя, недуг неизлечим —
Ему забвеньем не поможешь!
Всё кончено… Иной я отдаюсь судьбе,
С ней я могу идти бесстрастно до могилы;
Ей весь избыток чувств, ей весь остаток силы,
Одно проклятие — тебе.
6 июня 1858
80
Глянь, как тускло и бесплодно
Солнце осени глядит,
Как печально дождь холодный
Каплет, каплет на гранит.
Так без счастья, без свободы,
Увядая день за днем,
Скучно длятся наши годы
В ожидании тупом.
Если б страсть хоть на мгновенье
Отуманила глаза,
Если б вечер наслажденья,
Если б долгая гроза!
Бьются ровно наши груди,
Одиноки вечера…
Что за небо, что за люди,
Что за скучная пора!?
19 октября 1858
81. 19 ОКТЯБРЯ 1858 ГОДА
Памяти Пушкина
Я видел блеск свечей, я слышал скрипок вой,
Но мысль была чужда напевам бестолковым,
И тень забытая носилась предо мной
В своем величии суровом.
Курчавым мальчиком, под сень иных садов
Вошел он в первый раз, исполненный смущенья;
Он помнил этот день среди своих пиров,
Среди невзгод и заточенья.
Я вижу: дремлет он при свете камелька,
Он только ветра свист да голос бури слышит;
Он плачет, он один… и жадная рука
Привет друзьям далеким пишет.
Увы! где те друзья? Увы! где тот поэт?
Невинной жертвою пал труп его кровавый…
Пируйте ж, юноши, — его меж вами нет,
Он не смутит вас дерзкой славой!
19 октября 1858
Лицей
82. НА БАЛЕ
Из дальнего угла следя с весельем ложным
За пиром молодым,
Я был мучительным, и странным, и тревожным
Желанием томим:
Чтоб всё исчезло вдруг — и лица, и движенье, —
И в комнате пустой
Остался я один, исполненный смущенья,
Недвижный и немой.
Но чтобы гул речей какой-то силой чуда
Летел из-за угла,
Но чтобы музыка, неведомо откуда,
Звучала и росла,
Чтоб этот шум, и блеск, и целый рой видений
В широкий хор слились,
И в нем знакомые, сияющие тени,
Бесплотные, неслись.
5 декабря 1858
83. М-МЕ ВОЛЬНИС
Искусству всё пожертвовать умея,
Давно, давно явилася ты к нам,
Прелестная, сияющая "фея"
По имени, по сердцу, по очам[7].
Я был еще тогда ребенком неразумным,
Я лепетать умел едва,
Но помню: о тебе уж радостно и шумно
Кричала громкая молва.
Страдания умом не постигая,
Я в первый раз в театре был. И вот
Явилась ты печальная, седая,
Иссохшая под бременем невзгод[8].
О дочери стеня, ты, на пол вдруг упала,
Твой голос тихо замирал…
Тут в первый раз душа во мне затрепетала,
И как безумный я рыдал!
Томим тоской, утратив смех и веру,
Чтоб отдохнуть усталою душой,
Недавно я пошел внимать Мольеру,
И ты опять явилась предо мной.
Смеясь, упала ты под гром рукоплесканья[9],
Твой голос весело звучал…
О, в этот миг я все позабывал страданья
И как безумный хохотал!
На жизнь давно глядишь ты строгим взором,
И много лет тобой погребено,
Но твой талант окреп под их напором,
Как Франции кипучее вино.
И между тем как всё вокруг тебя бледнеет,
Ты — как вечерняя звезда,
Которая то вдруг исчезнет, то светлеет,
Не угасая никогда.