Бить я старался так, чтобы сперва разрубать луки, ведь даже с мертвым стрелком оружие оставалось опасным. Я сделал паузу и увидел, как четверка эльфов медленно-медленно оседает на землю. На траву опускались уже пустые безжизненные оболочки. Живые куртки из волшебных вьюнов застывали и с них облетали острые подсушенные листочки. Остальные эльфы пришли в движение, но они не могли сравниться в скорости с боевым магом. Чтобы хоть как-то уравнять наши шансы, ради развлечения, и дать им увидеть меня, я отпрыгнул от них подальше и убрал темпоральное ускорение. Только теперь четыре трупа грохнулись на землю. Противник быстро сообразил, куда я делся, и в меня полетели стрелы. Взмах рукой перед собой и стрелы зависли в сажени от меня. Эльфы плавным, но очень быстрым движением наложили новые стрелы.

            — Убить! — яростно прошипел один из ушастиков и луки эльфов разогнулись.

            Я снова ускорил темп и смотрел, как стрелы подлетают ко мне. Не теряя темп, я собрал стрелы прямо в полете и замер. Медленно-медленно глаза эльфов стали расширяться от удивления. Поймать стрелу легко и в нормальном режиме скорости, но не когда их двадцать штук!

            — Хандун хох! — рявкнул я на эльфийском, вернувшись к нормальному темпу, и сломал пойманные стрелы об колено. — Тьфу, лапы в гору!

            Остроухие снова потянулись за стрелами, но я небрежным взмахом руки опрокинул их всех на землю. Позади меня раздался короткий шорох и стрела, пришедшая из леса, пронзила мне шею насквозь. Еще две стрелы ударились в спину, но не смогли пробить униформу. Ну, а тебе чего надо? Я привычно щелкнул пальцами и из леса донесся дикий крик. Кричащий эльф выскочил из чащи и понесся к озеру. Вся одежда на нем горела чадным пламенем, а огонь даже не собирался прекращаться. Вопящий эльф резво заскочил в воду и до нас донеслось громкое шипение. Клубы пара еще какое-то время продержались в воздухе и исчезли, но эльф выбираться не торопился, так как от боли он потерял сознание и уже шел ко дну.

            Неторопливым движением я вытащил стрелу и активировал регенерационное заклятье. Эльфы в ужасе смотрели на меня, застыв на земле. Ради справедливости надо заметить, что это малоприятный трюк, но у меня был очень большой опыт, заработанный в драках с тёзкой.

            — Эй, кто в лесу! — крикнул я. — Если у вас еще раз устанут руки и в мою сторону прилетит хоть одна стрела, то я вас всех в расход пущу.

            Лес ответил мне молчанием, но я был уверен, что меня поняли. Убивать эльфов я не очень-то хотел, так как это не моя война, хоть они и напали первыми. К тому же, почти такие же эльфики живут у меня дома. Жалко их, да и в Зеленую Книгу занесены, но отпускать эльфов я не имею права. Хаяра лежала тихо и все видела, а отпускать поверженного врага не в духе орков. Решение проблемы лежало на поверхности и искать его пришлось недолго.

            — Ты, ты и ты, — ткнул я пальцем в трех эльфов. — Снимайте с себя все причиндалы, ваши курточки и кидайте их к моим ногам.

            Эльфы поспешно выполнили мой приказ и передо мной упали три походных набора. Я с любопытством посмотрел на курточки с близкого расстояния. Нагнувшись, я поднял одну с земли. Вьюн попытался убить меня, атакуя слабой магией и маленькими острыми листьями. Я с издевкой посмотрел на шокированных эльфов, а вьюн в моей руке затих и пополз по ней вверх. Через несколько секунд он оплел мои руки и туловище, сложившись в куртку. Надо будет потом поработать над этой одежкой, вдруг я найду одну из нужных мне операнд.

            — Вопросы есть? — спросил я эльфиков, хотя сам был поражен тому, как быстро вьюн признал нового хозяина.

            Снова нагнувшись над вещами остроухих, я поднял деревянный кинжал. Зачарованная деревяшка, как и вьюн, попыталась убить меня магией, но я в этот раз особо не церемонился и стер все воспоминания о зачаточной операционной системе и приложениях, поглотив всю энергию артефакта. Даже потеряв магическую силу, деревяшка оставалась острой, как бритва.

            — Режьте себе левые ухи, — приказал я и кинул эльфам бывший артефакт. — С трупов тоже срежьте.

            Эльфы с ненавистью смотрели на меня и не торопились выполнять приказ. Я снова щелкнул пальцами и из леса выбежал новый горящий каскадер, но, не добежав до озера, он упал и уже не двигался. Огонь, поддерживаемый заклятьем, перекинулся на тело и в небо пополз плотный черный дым. Какими бы гордыми они ни были, а жить хотелось всем.

            — У кого через десять секунд останется левое ухо, тому вырву все, что найду между ног.

            Уже через пять секунд эльфы держали в руках свои ушки. Довольный собой и столь быстрым выполнением приказа, я приказал побросать обрезки ко мне.

            — А теперь, одноухие, — начал я, когда два десятка ушей упали у моих ног. — Я закрою глаза и если не хотите стать безухими, то тикайте отсюда, пока я их не открыл. И обязательно заберите своих мертвых товарищей.

            Я демонстративно закрыл руками глаза, оставив небольшую щелочку, через которую подглядывал за обиженными эльфами. Видимо ребятки усвоили полученный урок, и уже через минуту я не мог их обнаружить даже магическими средствами.

            Возле озера стало совсем тихо. Хаяра продолжала лежать на земле и не торопилась подниматься. Я подошел к ней и потормошил. Заклятье невидимости уже успело истратить запас вложенной тёмной энергии и девушка была абсолютно видима, но лежала без сознания. Несколько раз шлепнув ее по щекам, я привел ее в чувство.

            — Они ушли, — коротко бросил я и пошел собираться.

            В одну из корзин я покидал кое-какое добро эльфов и принялся ждать Хаяру.

            — Я так понимаю, что грибов мы сегодня не соберем? — наивно спросила она.

            Ей бы только грибы собирать.

            — Посмотрим, — уклончиво ответил я. — Надо возвращаться в город. У меня кошки не кормлены.

            Отговорка была дешевая, но возражать орка и не собиралась.

            — А где эльфы? — спросила она.

            — Ушли. Оставили ушки и ушли, — сказал я и ткнул в сторону ушей. — Посмотри, я заработал четыре золотых.

            Ничему не удивляясь, Хаяра подошла к ушам и попинала их ногой. Повернувшись, она лишь сказала:

            — Ты разве забыл, что только за правые уши платят деньги? А эти какие-то левые.

            Вот гадость! Товар-то бракованный оказался. Шкурка выделки не стоит, так сказать, мать их за ногу, пятый угол! Мне стало очень обидно. Не могу сказать, что я сильно расстроился из-за четырех золотых, а вот оттого, что я просто запамятовал, какие уши считаются ликвидными, было очень и очень обидно. Мне даже захотелось догнать эльфов и, извинившись перед ними, совершить обмен, но я прекрасно понимал, что уже вряд ли найду свои быстро бегающие деньги в таком огромном лесу.

            Хаяра словно почувствовала мое настроение и прижалась ко мне своим горячим телом, обвив шею руками.

            — Не расстраивайся, мой герой, — она ласково коснулась губами моего уха и пылко прошептала. — Позволь скромной девушке отблагодарить тебя.

            Я был категорически согласен со таким способом благодарности и даже не думал сопротивляться... Только вот предупредительно обложился сторожевыми заклятьями...

            Домой мы вернулись ближе к вечеру, так как шли очень медленно, собирая с деревьев встречающиеся иногда грибы. Старика еще не было, но я и не горел желанием его увидеть. Меня даже мало беспокоило то, что желудок требовал пищи, так как пытливый ум на этот раз взял верх над плотью, я двинулся к себе, чтобы заняться новыми опытами.

            Не успел я приступить к работе, как в дверь тихонько стукнули. На пороге стояла Хая и держала миску с какой-то жидкостью, похожей на молоко.