Привезут еще какой «дефицит» – тут же всё разбирается.

Да что же это такое, не военные голодные годы, куда всё девается? Вроде и завозим с запасом, если брать «на душу населения» работников прииска и членов их семей, а всё мало, всё не хватает. Пока приисковые на работе, в магазинах приезжие разбирают всё! Вроде, своё спецснабжение организовали, для себя, для своих рабочих, работников, а получается – кормим всю округу.

Коротков – в партком. Секретарем парткома работал заслуженный горняк, прошедший нелёгкий путь «золотодобытчика» от рабочего гидравлики, до начальника драги, Терентьев Виктор Александрович. Коротков рассказал ему о положении со снабжением продуктами «повышенного» спроса в приисковых магазинах. Терентьев пригласил Верещагина, председателя приискома. Леонард Александрович тоже опытный приискатель, геолог, прошел все должности в поисковых геологических отрядах – от «шурфовщика» до начальника геологической партии. Он тоже хорошо знал и представлял себе нужду в хорошем снабжении приисковых рабочих.

– Да давно уже ко мне жалобы идут на эту тему. Я же говорил тебе, Виктор Александрович. Рабочие жалуются, пока они на работе, качканарцы наезжают, и как «саранча» всё выгребают из магазинов. Не поверите – тушами мясо скупают!

– Ну, так нам надо, Леонард Александрович, не положение дел фиксировать, а принимать конкретные решения! Может, по вечерам, или в какие-то конкретные часы, продавать мясные, рыбные продукты, другой какой «дефицит»?

– Нет, это не поможет. Это создаст дополнительные очереди, но скупать большую часть продуктов всё равно будут приезжие.

Они же наедут, пораньше наедут, создадут огромную очередь, сквозь которую нашим всё равно не пробиться. – Коротков в упор посмотрел на парторга. – Надо вводить «талоны». На мясо, на свежую рыбу, еще на такие продукты, которые пользуются особым спросом! Твоя, Виктор Александрович задача – согласовать это с Горкомом. А Верещагин пусть с Хвощевским, с председателем Райисполкома, переговорит. Он ведь наш, приисковый, должен понять нас. Леонард Александрович в хороших с ним отношениях. Хвощевский тебя по крайней мере выслушает, поспорит, конечно, но и задумается. Если я буду говорить с ними, поймут не так. Вот, скажут, директор пожалел мяса соседям. А если вы поддержите и настойчиво докажете необходимость вводимой нами меры, они оба задумаются. Пусть даже сначала и не дадут согласие. Но и не запретят! А пока «суть да дело», пока жалобы дойдут до Горкома, потом до Обкома – система приживётся, все уже поймут, что здесь «чужие» не пройдут, все в округе постепенно привыкнут к нашим порядкам и смирятся. Я думаю, дорогие партийные руководители, это единственный выход.

Всю округу мы всё равно не накормим. Не хватит нам ни сил, ни средств.

– Крик поднимет «округа», в Москве услышат.

– Ну и пусть слышат. Мы им скажем, вот наши расходы продуктов, вот, за месяц, за год. Снабжайте! Мы будем торговать!

Но вы нас снабжаете недостаточно, поэтому разного рода «дефицит» мы закупаем за свой счет. И продаем его только своим работникам! Или, если вы нам запретите, мы прекратим эти закупки. Тогда и приисковые ничего не получат! Вам этого надо?

Вот так мы их спросим, проверяющих. Правда, я лично думаю, никаких проверок не будет. Везде сидят умные люди, они понимают, что прииск закупает для себя и ни с кем делиться не будет.

Почему бы Качканару, другим организациям, не делать такие же закупки? И отоваривать, пусть даже по тем же талонам, но продавать продукты своим!

– Может, рассмотрим на заседании парткома?

– Ни в коем случае! Да ты что, Виктор Александрович! Не хватало еще, чтобы нам «припаяли» нарушение партийной этики, партийную «диверсию». Нет, я думаю, мы введем эти «талоны» совместным приказом Директора прииска и Начальника продснаба.

Определимся с номенклатурой этого, так называемого «дефицита», сколько чего продавать будем на каждого члена семьи наших работников, дату введения талонов, их форму и статус. Закажем эти талоны в типографии, да чтобы отпечатали на спецбумаге! А пока, до введения талонов, до завершения всех организационных мероприятий, продажу таких товаров прекратим. Склады не будут снабжать магазины такими товарами! Одно это уже поубавит желающих купить в наших магазинах чего-нибудь вкусненького.

А там, глядишь, и к «талонам» привыкнут.

– Слушай, Александр Романович, ты хоть представляешь, что мы делаем? Мы же вводим «карточную систему»? На одном, отдельно взятом Советском предприятии! Нет, не поймут нас люди.

– Наши поймут. И поддержат. И не карточная это система вовсе, а перераспределение дополнительно купленных прииском продуктов. На всё остальное же никаких распределений не будет!

Я думаю, пока, для начала, надо распределять мясо. Отработаем схему, посмотрим, как всё пойдет. А там и дальше думать будем.

Вы, дорогие мои, хоть знаете, что расход сахара у нас в торговле вырос почти в три раза? Но я же сахар не ограничиваю. Хотя, это ведь, согласитесь, тоже не нормально. Мы всё завозим железнодорожным транспортом, потом везём к себе автомашиной, терпим прямые убытки – мы ведь не можем продавать тот же сахар дороже установленной государством цены – а от нас в один-два дня всё это увозят покупатели из соседних городов и «весей»! Вчера я был в магазинах «Закрытого города» – Свердловск-45. В Горкоме мне выписали пропуск. Так там, в этих закрытых магазинах, там есть всё! А цены! Они в полтора раза дешевле установленных по стране! И никто ведь не заставляет их «кормить» всю округу!

Вчера же, когда я был в этих, набитыми всякой «снедью» магазинах, мне и пришла эта мысль – ограничить продажу нашего, скажем, мяса все желающим. Почему мы должны за свой счет снабжать «всю округу»?

– Давайте, Александр Романович и Леонард Александрович, поедем к Крюкову втроём. Нечего нам, государственным людям, шептаться по углам. Я договорюсь о встрече с Михаилом Кузьмичем. И попрошу, чтобы на нашу беседу он пригласил Хвощевского. Всё-таки, этот вопрос касается больше Райисполкома, чем Горкома партии. А Василий Михайлович наш человек, приисковый. Должен он нас и понять, и поддержать.

Но поддержал, неожиданно для всех участников разговора, именно Крюков.

Когда ему рассказали суть проблемы, он удивленно посмотрел на Короткова.

– Ничего себе! Вы всё закупаете, вы несёте затраты, а кто-то пользуется результатами вашей работы? Да давно надо было всё это ограничить! Так ведь снабжением своих рабочих никто и заниматься не будет. Зачем? Поезжайте, скажут, на прииск, там и берите, что хотите. Ты как, Василий Михайлович, думаешь, справедливо это? Приисковые ищут, договариваются, везут что-то взамен – никто ведь за красивые сказки ничего не даст – а потом всё это скупают «соседи», а приисковым, им самим, даже ничего и не достаётся!

– Я согласен, Михаил Кузьмич, это дела прииска, внутренней организации своей собственной торговли. Кто тут может что-то запретить! Сам купил, сам съел! Очень даже справедливо! Ты только вот что, Александр Романович, скажи своим «продснабовцам», чтобы у них все документы ваших собственных закупок, чтобы все документы были в порядке, и лежали бы близко.

Вдруг по какой-нибудь настойчивой жалобе всё-таки приедет кто-то. С проверками. Чтобы тут же документ показать. Вот, наши закупки, вот как мы их оплатили и как вывезли. Вот наши счета по всем нашим затратам. Доказать чтобы смогли, что не «фондовые» товары, а вами закупленные. По своим каналам. А по каким, это всем знать не обязательно. Не для себя привезли, для своих работников, не похитили, всё куплено на наши советские деньги. Ну, кто как из трудного положения выходит, это уж кто на что горазд. Кормить – то людей надо! Вот и выкручиваются директора, кто как может. Ничего. Работайте. Мы вас всегда и поддержим, и защитим.

– Александр Романович, а так, на вскидку, по сколько «выдавать» будете. Ну, скажем мяса. Сколько причитаться будет на одного члена семьи.

– Плановики и снабженцы сейчас всё это считают, пока точных цифр нет. Но я думаю, мяса, скажем, на один «талон», будем выдавать по пять кило.