Теперь кивнула она.

— В этой организации состояло большинство моих друзей?

— Тебе лучше не знать…

— Почти все — кроме меня.

Она опять кивнула. Она боялась того, что он скажет дальше.

— Ты считаешь меня трусом.

— Мне казалось, ты не подходишь для такой…

— Из-за того что я люблю повеселиться, люблю пошутить, ты решила, что для подпольной работы я не гожусь?

Ей снова пришлось кивнуть.

— В таком случае мне придется доказать тебе, что ты ошибалась. — И он взял фотоаппарат.

Гермия не знала, радоваться ей или огорчаться.

— Спасибо, — сказала она. — Только, прошу, будь осторожен.

— За мной следили от Копенгагена до Борнхольма.

Вот этого она никак не ожидала.

— Ты уверен?

— Да. Я еще на базе заметил двоих — мужчину и женщину. Она ехала со мной в поезде до Копенгагена, а он был на пароме. А здесь он поехал за мной следом на велосипеде. И была еще какая-то машина. Я оторвался от них на выезде из Рённе.

— Как ты думаешь, кто они?

— Датские полицейские, действующие по приказу немцев.

— Раз ты от них ушел, они теперь не сомневаются, что ты в чем-то замешан. И продолжают тебя искать. Они будут держать под наблюдением и пристань, и аэродром. Нам надо исхитриться и тайком переправить тебя в Копенгаген.

— А куда мне потом деваться? В летную школу нельзя — в первую очередь меня будут искать там.

— Тебе придется остаться в Копенгагене у одного из «ночных стражей». Его зовут Йенс Токсвиг. Адрес я тебе дам. Сколько тебе понадобится времени, чтобы добраться до Санде?

— Сначала мне надо поговорить с Харальдом. Он помогал строить базу и, возможно, знает, где там что расположено. Добраться до Ютландии — это целый день. На Санде я могу оказаться во вторник вечером, в среду проберусь на базу, в четверг буду в Копенгагене. Как мне с тобой связаться?

— Приезжай сюда в пятницу. Я буду ждать тебя прямо здесь. С тем рыбаком, который доставил меня сюда, мы отправимся в Швецию. Если все получится, через неделю мы будем снова вместе, на свободе.

— Хорошо бы все так и вышло… — грустно улыбнулся он.

Тем временем у развалин замка появились первые туристы.

— Нам пора, — сказала Гермия. — Ты на велосипеде?

— Он за башней.

Арне вывел велосипед, и они вместе поехали.

У подножия горы она увидела, как Свен Фромер, с которым она познакомилась в гостинице, выходит из «вольво». Она хотела проехать мимо, но он помахал ей рукой. Не остановиться было бы невежливо.

— Вот мы и встретились, — сказал он. — Это ваш жених?

Свена не надо бояться, сказала она себе. Он настроен против немцев.

— Это Олаф Арнесен. Олаф, познакомься со Свеном Фромером. Он остановился в той же гостинице, что и я.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Вы давно здесь? — спросил Арне.

— Неделю. Сегодня уезжаю.

И тут Гермии пришла в голову одна идея.

— Свен, утром вы сказали, что мы должны оказывать немцам сопротивление. Если бы вам представилась возможность помочь англичанам, вы бы пошли на риск?

— Но как… Неужели вы…

— Так пошли бы вы на риск? Да или нет?

— Да, — ответил Свен. — Что я должен делать?

— Можно ли спрятать человека в салоне вашей машины?

— Вполне. Под инструментами.

— Вы согласитесь сегодня вечером провезти его на пароме?

Свен взглянул на машину, потом на Арне:

— Вас?

Арне кивнул.

— Да, черт подери! — улыбнулся Свен.

7

Первый день работы на ферме Нильсена оказался удачнее, чем Харальд смел надеяться. Мастерская старика Нильсена была небольшая, но имевшихся там инструментов оказалось достаточно, чтобы починить почти все. Харальд залатал прохудившийся насос парового плуга, заварил порвавшуюся гусеницу трактора и нашел, где замыкает электричество — на ферме каждый вечер гас свет. В старый монастырь он возвращался усталый, но довольный собой.

Войдя в церковь, он с удивлением обнаружил там собственного брата, который рассматривал сломанный самолет.

— «Хорнет мот», — сказал Арне. — Воздушный экипаж для настоящих джентльменов.

— Он же ни на что не годен, — удивился Харальд.

— Я бы так не сказал. Разве что шасси погнулись.

Выглядел Арне ужасно. Вместо формы на нем были поношенный пиджак явно с чужого плеча и линялые брюки. Усы он сбрил. В руках он держал небольшой фотоаппарат. На лице застыло настороженно-напряженное выражение.

— Что с тобой стряслось? — спросил Харальд.

— У меня крупные неприятности. Меня разыскивают. У каждого полицейского имеется описание моей внешности, по Копенгагену развешаны мои фотографии. На Строгете за мной погнался полицейский, я едва от него ушел.

— Ты в Сопротивлении?

Арне пожал плечами и нехотя бросил:

— Да.

Харальда это известие потрясло.

— Значит, ты работал с Полом Кирке?

— Нет. Они не хотели меня вовлекать, но теперь оказались в безвыходном положении, так что и мне дали поручение. Я должен сфотографировать оборудование, установленное на военной базе на Санде.

— Я рисовал его для Пола, — кивнул Харальд.

— Даже ты попал туда раньше меня, — сказал Арне с горечью.

— Пол просил меня ничего тебе не рассказывать. Я могу повторить тот рисунок.

— Нужны снимки, — покачал головой Арне. — Я приехал спросить, знаешь ли ты способ пробраться на территорию базы.

— Там в одном месте забор скрыт за деревьями. Но как же ты попадешь на Санде, если тебя ищет полиция?

— Я изменил внешность.

— Узнать тебя легко. Какие у тебя документы?

— Только свои — откуда мне было взять другие?

— Если тебя остановят полицейские, они мигом догадаются, что ты — именно тот, кто им нужен.

— Задание необходимо выполнить. Англичанам во что бы то ни стало надо выяснить, как немцы узнают о приближении британских бомбардировщиков. Ради такого стоит и жизнью рискнуть.

— Если тебя поймают, ты все равно не сможешь передать информацию англичанам. — Харальд помолчал. — А может, мне поехать?

— Я так и знал, что ты это скажешь.

— Меня никто не ищет. Я хорошо знаю местность. И уже побывал на базе.

— Очень может быть, что полицейские, придя за Полом, нашли твой рисунок и теперь усилили охрану базы. Так что даже через забор перелезть будет трудно.

— Все равно у меня больше шансов, чем у тебя. Давай фотоаппарат.

Ответить Арне не успел — вошла Карен. Она появилась бесшумно, и Арне не успел спрятаться.

— Кто вы? — спросила Карен. — О, Арне! Привет! — Харальд догадался, что они познакомились через Пола. — Ты сбрил усы? Наверное, из-за тех фотографий, которые я видела сегодня в Копенгагене. За что тебя зачислили в преступники?

Арне замялся, но Карен и сама все сообразила:

— Господи! Ты что, в Сопротивлении? И Пол этим занимался? Он поэтому погиб?

Арне кивнул:

— Это была не авария. Он пытался скрыться от полиции, и его подстрелили.

— Бедный Пол. Значит, ты взялся продолжать его дело. И теперь полиция гоняется за тобой. Так, но кто-то же должен был тебя приютить… А, наверное, Йенс Токсвиг, он был самым близким другом Пола — после тебя.

Арне пожал плечами и снова кивнул.

— Тебе нельзя появляться на людях, тебя в любую минуту могут арестовать. Поэтому… — Она взглянула на Харальда и произнесла чуть слышно: — Харальд, и ты туда же?

Вид у нее был встревоженный — похоже, она за него испугалась. Харальду была приятна ее забота.

— Так что, и я туда же? — спросил он Арне.

Арне вздохнул и протянул ему фотоаппарат.

Харальд добрался до Морлунде к концу следующего дня. Мотоцикл он оставил у пристани, решив, что на Санде будет проще без него. Он как раз поспевал на последний паром.

У ворот пристани Харальд с удивлением заметил датского полицейского и немецкого солдата. У Харальда замерло сердце. Он даже подумал: может, не ехать? Что, они решили усилить охрану базы, как предполагал Арне, или ищут самого Арне? Известно ли им, что Харальд его брат?