— Си-Джей, спасибо, что задал лошадям сена. Если ты и дальше сможешь этим заниматься, я буду рада платить тебе за работу. — В конце концов, совсем скоро ей уже нельзя будет таскать тяжелые пачки сена!

Ханна могла бы счесть изумление, смешанное с подозрением, что отразилось на лице Си-Джея, оскорбительным для себя, не знай она, в чем тут причина. Она не обиделась, даже когда парень заявил:

— Если уж мы с отцом застряли тут до окончания срока аренды, такая работенка как раз по мне.

— Си-Джей! — Девин готов был одернуть сына, но Ханна подняла руку, останавливая его.

— Си-Джей прав, что злится на меня. — Ханна взглянула мальчику прямо в глаза. — Я прошу прощения за то, что воспользовалась информацией, услышанной от тебя в доверительном разговоре. Может быть, домашнее печенье поможет нам скрепить сделку и ты примешь мои извинения и мое предложение?

Си-Джей, насупившись, раздумывал так долго, что Ханна забеспокоилась. Очень может быть, что парень вовсе не так уж слеп в отношении недостатков собственной матери, как полагает Девин. Не сомневаясь, впрочем, что он поверит в ее искренность, Ханна не удивилась, услыхав:

— По рукам!

Она протянула ему руку. Он неохотно пожал ее и забрался в трейлер.

— Его не так-то легко очаровать, в отличие от меня, — понизив голос, произнес Девин.

Губы Ханны дрогнули в улыбке, и Девин ощутил, как мурашки пробежали по его спине.

— Жест был хорош, — уже серьезнее добавил он. — Если не сегодня, рано или поздно Си-Джей все равно оценит это.

— Будем надеяться… — Ханне отчаянно не хотелось, чтобы Девин уезжал. Однако, взглянув на стоящего в сторонке сына, она сообразила, что разлука пойдет на пользу. — Вам пора ехать, ведь «время не ждет».

Девин рассмеялся и, подойдя к Джастину, присел перед ним на корточки и прошептал ему на ухо что-то такое, от чего личико малыша снова засияло улыбкой. Джастин подбежал к матери, и Девин забрался в кабину.

— Девин привезет мне с родео индейские перья! — объявил Джастин, отвлекая Ханну от грустных мыслей.

— Вот и славно. — Ханна заставила себя улыбнуться, решив, что, пожалуй, надо попросить Девина не делать мальчику подарков, иначе, когда Бартлетты уедут, Джастину будет вдвойне тяжело.

Денек у нее выдался не из легких — оказалось очень трудно не думать о Девине, тем более что Джастин то и дело напоминал о нем. Поздно вечером, накрывая простыней разметавшегося на постели мальчика, Ханна вздохнула. Лишь бы Девин не забыл о перьях, довольно и того, что сыну ее суждено расти без отцовской любви, и скверно будет, если он разочаруется в человеке, который так добр к нему.

Ханна вышла на крыльцо, как делала всякий раз, когда Трэвис уезжал на родео. Она села на старый плетеный стул и погрузилась в мысли, наслаждаясь вечерней прохладой. Утром она просмотрела банковские счета. После появления арендатора дела шли не так уж плохо, но получить алименты за четыре месяца тоже было бы приятно. Затем вычистила денники и подмела конюшню… Без Девина дом казался пустым. Что ж, наверно, скоро придется искать новых арендаторов, поскольку Девин, вероятно, или найдет себе подходящее ранчо, или помирится с Джолин и снова начнет выступать на родео.

Ровный западный ветер приятно холодил разгоряченную кожу. Сейчас Девин, наверное, веселится с друзьями. Ханна прислонилась головой к высокой спинке стула и прикрыла глаза, тщетно пытаясь расслабиться: перед глазами возник отчетливый образ Девина, обнимающего какую-нибудь красотку с родео. После состязаний должен был играть оркестр, а Ханна знала, как Девину нравится кружиться в танце с хорошенькой женщиной…

Открыв глаза, Ханна резко встала, и плетеный стул жалобно скрипнул. Она изводится из-за Девина так же, как изводилась когда-то из-за Трэвиса! Да что это такое?! Если уж волноваться, так из-за того, приехал ли на родео Трэвис или нет! Поглаживая живот, словно желая утешить и себя, и будущего малыша, Ханна пошла в дом — пора принять душ и лечь спать.

Она завязывала пояс на бледно-голубом ситцевом халатике, накинутом поверх новенькой пижамы для будущих мамочек, размышляя, не выпить ли на ночь молока, когда за окном раздался шум колес, катящихся по гравию. Звук этот прозвучал в неподвижном ночном воздухе особенно пронзительно. Ханна ощутила, как тело ее с облегчением расслабилось, и даже не обратила внимания на этот весьма красноречивый симптом. Она выключила свет и подошла к окну спальни. Дверцы кабины открылись и снова захлопнулись, а она осторожно раздвинула тяжелые портьеры, глядя в щелочку.

Судя по всему, Девин оставил трейлер в городе. Его белая рубашка, казалось, светилась в призрачном лунном свете. Си-Джей, понурив голову, подошел к отцу, Девин заговорил с ним, но Ханна разобрала лишь тон его голоса, но не слова. Девин положил руку на плечо сыну, и Ханна поспешно отвернулась от окна, понимая, что подглядывать дальше некрасиво.

Голоса Девина и Си-Джея постепенно удалялись, и Ханна вышла из комнаты, неслышно ступая босыми ногами по прохладному полу. Медленно двигаясь по темному дому, она миновала темную гостиную и зажгла свет в кухне. В стеклянную дверь постучали, и сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди. Ханна инстинктивно затянула пояс халатика потуже, но сейчас же спохватилась и ослабила узел на заметно округлившемся животе. Отворив дверь, она увидела Девина — пропахший пылью и усталый, он стоял, прислонившись к косяку. Шляпа сдвинута на затылок, а в серых глазах застыла хорошо знакомая Ханне боль.

— Входите. — Она пошире открыла дверь.

Девин оглянулся.

— Пожалуй, лучше не стоит.

Однако он отступил в сторону, безмолвно приглашая ее выйти. Ханна скользнула мимо него наружу, стесняясь длинноватых пижамных штанов и своих босых ног. В простеньком ситцевом халатике она едва ли могла сойти за роковую соблазнительницу, что, однако, не помешало ей самой моментально подпасть под обаяние красавца ковбоя и лунной ночи.

— Вот, я привез для Джастина. — Девин коснулся своей ладони пучком перьев, мягких, коричневых с черными кончиками, скрепленных сыромятным ремешком и медными бусинами.

Ханна улыбнулась и, взяв у него подарок для мальчика, провела перышками по своей ладони, бессознательно копируя жест Девина.

— Ему понравится. Знаете, он все ждал вас, и… — Смутившись, она умолкла. Выходило, словно Девин должен оправдываться из-за позднего возвращения. — Я хочу сказать, Джастин весь день помнил, что вы обещали ему эти индейские перья. — Подняв голову, она ясно прочитала в глазах Девина вопрос: а ждала ли его она сама? Ханна испугалась, что ответ и так светится в ее глазах.

— Трэвис участвует в родео. Пока он держится на четвертом месте.

Ханне показалось, что усталость Девина передалась и ей. Господи, как все было бы просто, если бы она не нуждалась в алиментах от Трэвиса! Однако ей надо поднимать детей, и она уже смирилась с этим.

— Большое спасибо. Я постараюсь встретиться с Трэвисом в следующие выходные.

Ее слова не обрадовали Девина, вокруг его рта залегла жесткая складка, однако на этот раз он не предложил взять на себя переговоры с Трэвисом, и Ханна почувствовала облегчение. Ей не хотелось спорить с Девином, особенно сейчас, когда звезды сияли так низко, а широкие плечи Девина манили ее спрятаться за ними. Он повел рукой, словно избавляясь от тянущей боли, и Ханна спросила:

— А как ваше выступление?

— Держусь пока третьим, перед Трэвисом. Кстати, мне удалось повидать будущего покупателя. — Девин подвигал плечом и поморщился, но глаза его лукаво блеснули. — И в седле я удержался неплохо.

Неужели ей почудилось, что он радуется, одержав победу над Трэвисом? Ханна так и не смогла решить, но вспомнила, что ей следует желать победы именно Трэвису, если хочет получить от него хоть что-то. Пытаясь говорить безразличным тоном, она сказала:

— Похоже, у вас выдался удачный день.

Девин посерьезнел и снова оглянулся на свой фургон, окна которого светились.