Было странно слушать ее рассуждения о совести на этой планете, где совесть отошла в область преданий. Мантелл повернулся к ней лицом.

— Могу я полюбопытствовать, Майра?

— Смотря о чем!

— Ты никогда не рассказывала мне, почему очутилась на Стархевене. Это так и останется для меня тайной?

Она посмотрела на него в упор.

— Ты действительно хочешь знать? — спросила она.

Он секунду помолчал, задумавшись. Насколько ужасной может оказаться ее тайна? Может быть, это будет преступление настолько страшное, что навсегда вобьет клин между ними, что–то такое, о чем лучше умолчать?

Он потряс головой, отгоняя малодушные мысли: между ними не должно быть недомолвок.

— Да, — сказал он.

— Но это неинтересно, потому что я не совершила никаких преступлений, Джонни. Я одна из немногих людей на Стархевене, которые не скрываются от закона.

Его глаза расширились от удивления.

— Так ты не…

— Нет. Я не беглянка.

— Тогда с какой стати ты оказалась здесь? — спросил он, совсем сбитый с толку.

Она помолчала.

— Восемь лет назад, — начала она, как будто о чем–то далеком, — Бен Зурдан оставил Стархсвсн в первый раз, с тех пор как построил его. Он решил поразвлечься и отправился инкогнито на планету Лурибар. Он провел семь дней в тамошнем отеле. Там мы встретились.

— Ты с Лурибара?

— Мои предки участвовали в ее колонизации полтораста лет назад. Как–то раз Бен пригласил меня танцевать. Он был ужасно неуклюжим, я потешалась над ним. Потом увидела, что задела его за живое, буквально до слез. Представляешь, задеть за живое такого великана! Я почувствовала, что должна извиниться. Больше он ни разу не вышел на танцплощадку, ни со мной, ни с кем–либо еще. Но на следующую ночь он покидал Лурибар, чтобы возвратиться на Стархевен. Он рассказал мне, кто он, и что из себя представляет его мир. Он просил меня отправиться вместе с ним.

— И ты согласилась?

— Да.

Мантелл глянул вверх на испещренную звездами чашу ночи, думая о Бене Зурдане, сумевшем поместить туда эти звезды и построившем железный кокон вокруг планеты, о Бене Зурдане, которому скоро суждено умереть.

Затем он обернулся к Майре, и она упала в его объятия.

Глава XVI

Они расстались без четверти одиннадцать. Зурдан ждал ее прихода уже около часа, ей нельзя было упускать подвернувшийся случай. Они должны были отправиться в главную резиденцию за необходимыми бумагами и… Через семьдесят пять минут Зурдан будет мертв, подумал Мантелл.

Майра просила его прибыть в апартаменты Зурдана в десять минут первого, чтобы убрать тело. До тех пор он не должен вмешиваться.

Он скоротал полчаса в баре неподалеку от Дворца удовольствий, маленьком заведении со слабым освещением и дрянными напитками. В полумраке танцевала девушка, аккомпанируя себе гнусавым заунывным пением. Когда она закончила, откуда–то вынырнул худой рябоватый человечек и пустил по кругу шляпу.

Мантелл швырнул ему одночиповую монету, рябой рассыпался в благодарности и сгинул. Мантелл заказал пива и механически стал потягивать его. Минуты тянулись бесконечно медленно.

Устав ждать в баре, он вышел наружу и около получаса бродил по улицам Стархевена.

Теперь часы показывали одиннадцать тридцать пять — миновала большая часть условленного срока.

Он нашел еще один бар, задержался в нем ровно настолько, чтобы заказать пива, отпить половину и уйти. С каждой минутой его тревога росла. Майра такая хрупкая, маленькая, а Зурдан такой здоровяк.

Одиннадцать сорок… Одиннадцать сорок пять. Сейчас она как раз входит в его апартаменты. Мантелл подозвал аэротакси и дрожащим от напряжения голосом назвал роботу–пилоту улицу, находившуюся невдалеке от личной резиденции Зурдана.

Одиннадцать пятьдесят…

Он стоял в одиночестве под мерцающими уличными фонарями в ожидании назначенного срока.

Одиннадцать пятьдесят две…

Осталось восемь минут. Потом семь. Мантелл не спеша двинулся к зданию. Месяц назад я был простым бродягой, скитавшимся по пляжам Мульцибера, думал он. А теперь я на пути к титулу правителя целого мира! Это похоже на сон, если не считать того, что все происходит на самом деле.

В одиннадцать пятьдесят семь он достиг здания. Оставалось три минуты. Конечно, не было полной гарантии, что Майра завершит дело ровно в двенадцать. Они не догадались предварительно сверить часы, но в любом случае, даже несмотря на непредвиденные задержки, Майра должна вот–вот ударить. Он молился, чтобы лезвие было острым, а рука Майры твердой.

В вестибюле особняка сидел за столиком робот, увидев Мантелла, он спросил:

— Чем могу служить?

— Я должен увидеться с Беном Зурданом, — сказал Мантелл.

— Прошу прощения. Господин Зурдан очень занят важными правительственными делами и не может вас принять.

Мантелл взглянул на часы: одиннадцать пятьдесят девять… Напряжение стало невыносимым.

— Очень жаль, — произнес он.

Как раз в этот момент Майра должна вытащить кинжал. Робот упрямо закрывал проход:

— Господин Зурдан просил его не беспокоить!

Мантелл пожал плечами и вытащил бластер, который носил под пиджаком. Он выстрелил сразу, перебив роботу нейронный канал. На металлическом лице намертво застыла идиотская улыбка, а голос продолжал монотонно вещать, как испорченная пластинка:

— Господин Зурдан просил не беспокоить… Господин Зурдан просил не беспокоить… Господин Зурдан про…

Мантелл выстрелил еще раз. Робот сник и опрокинулся на темно–красный ковер. Еще раз или два он вздрогнул, дернулся — и застыл, превратившись в бесформенную груду хромированного железа. Его тонкий и криотронный мозг перегорел, и теперь это был уже никому не нужный металлолом.

Казалось, лифт еле двигается, тащась на сорок восьмой этаж зурдановского пентхауза. Мантелл считал секунды, глядя, как движется стрелка на ручных часах.

Двенадцать ноль одна. У него еще уйма времени — Майра велела ему прибыть десять минут первого.

Он шагнул сквозь открывшиеся двери кабины и оказался в бесконечном ярко освещенном коридоре. Не было ничего удивительного в том, что там стоял на страже еще один робот — Зурдан был из тех парней, которые не оставляют шанса своим убийцам. Его апартаменты, как и сам Стархевен, тщательно охранялись.

Робот повернулся и резко окликнул:

— Стой!

Можно было предположить, что уж этот–то робот специально натаскан на охрану резиденции и потому окажется куда проворнее своего предшественника в вестибюле.

Мантелл скользнул в нишу, надеясь, что робота не снабдили сверхчувствительными рецепторами, способными найти его убежище, или портативным силовым полем, вроде того, которое использовали, чтобы убить Марчина.

Металлические ноги затопали по коридору.

— Стой! Вам надлежит выйти из укрытия. Господин Зурдан приказал, чтобы его не беспокоили.

Робот проскочил мимо, не заметив Мантелла. Тот выскользнул из ниши и выстрелил вслед роботу, перерезав спинной хребет, парализовав и блокировав его моторные реакции. Потом, присев на корточки, он выжег ему мозги, прекратив бесполезное жужжание двигателей.

Было пять минут первого. Мантелл рванул по коридору к зурдановским хоромам. И остановился снаружи, прислушиваясь.

До него донеслись звуки рыданий. Неужели Майра мучается раскаянием? — удивился он.

Шесть минут первого…

Зурдан уже пять минут как мертв. Мантелл понимал, что ему нужно войти внутрь, вывести Майру из шокового состояния, в котором она скорее всего находится после убийства. Он толкнул дверь, к его удивлению та услужливо отворилась, пропуская его внутрь.

Он оставил дверь открытой и кинулся искать спальню. Анфилады комнат, казалось, тянулись во всех направлениях. Виднелись зашторенные богатыми гардинами овальные окна, на полу — дорогой ковер. Это была резиденция цезаря, обезумевшего от роскоши. Все пространство стен было увешано картинами.

Звуки рыданий стали громче. Мантелл помчался на них. Он услышал, как Майра предостерегающе закричала: