— Я его слышу, — сказал он. — Вне всякого сомнения, это кольцо подсоединено к точно такому же, которое Крупкин носит с собой.
Он протянул кольцо Флимберту.
— Гм. Это его голос.
— Ну, и что он говорит? — требовательно спросил О'Лири.
— Он поет. Что-то насчет дороги в Миндалию.
— Дайте послушать.
Флимберт отдал ему кольцо, и Лафайет поднес его к уху.
— Был из глины сделан бо-ог, Все на свете сделать мо-ог…
Лафайет нахмурился. Голос показался ему знакомым. Внезапно кто-то вошел.
— Ну? — высокомерно сказал голос, который пел.
— Ваше величество… принц… Я хочу сказать, ваша гостья отклонила ваше приглашение к завтраку — с соответствующими извинениями, конечно.
— Черт бы побрал эту шкуру, неужели она не понимает, что это делается только ради ее удобства? И прекрати мне лгать, Горб. Эта крыса не знает, что такое извинения. С тех пор, как она здесь появилась, она только и делает, что топает ногами и чего-то требует. Говорю тебе, иногда мне даже начинает казаться, что все мои интриги гроша ломаного не стоят, если постоянно приходится связываться с бабами.
— Надо ли мне… э-э… передать ей приглашение вашего высочества к ленчу?
— Можешь не беспокоиться, просто проследи, чтобы ей подали в комнату, чего она захочет. Постарайся ублажать ее, насколько это будет возможно. Мне вовсе не хочется, чтобы у нее появились на лице морщины, пока она находится под моим покровительством.
— Слушаюсь, ваше величество.
Громкие шаги, стук закрывающейся двери, несколько тактов свиста, затем внезапная тишина и тяжелое дыхание.
— Черт… — пробормотал голос. — Неужели они…
Голос замолк. Раздались громкие звуки рвущейся материи, потом тупой удар. И мертвая тишина.
— Ого, — сказал Лафайет. — Он перестал передавать. Все стали слушать по очереди.
— Наверное, он сообразил, что тут дело нечисто, — сказал Пинчкрафт. — Наверное, сунул кольцо в коробку и закрыл крышку. Вот вам и контрразведка.
— Как жаль! — с воодушевлением сказал О'Лири. — Как раз намечалось что-то интересное!..
— Да ну ладно, пойдем-ка, приятель, — сказал Флимберт. — Тебя ожидает мельница.
— Ну, что ж… прощай, Рой, — сказал О'Лири. — Я, конечно, не могу не заплатить своего долга обществу, но мне очень жаль, что не удастся посмотреть на все волнующие события, которые здесь у вас будут происходить.
— Да ну, Слим, на заводах Аджака жизнь спокойная, что там особо смотреть.
— Обычное вторжение, — сказал Лафайет. — Наверное, это будет яркое зрелище, когда Крупкин прибудет со своей армией, морским флотом и военно-воздушными силами.
— Это еще что такое? — отрезал Флимберт. — О чем это ты говоришь?
— Ох, я забыл, что я один его слушал. Но это неважно. Может, он просто шутил.
— Кто?
— Принц Крупкин. Он проводил совещание своего Военного Кабинета, объясняя им свою стратегию, план захвата этой территории. Он замолчал как раз в ту минуту, когда собрался говорить о времени предполагаемого вторжения с земли, моря и воздуха.
— Глупости! Крупкин не нападет на Аджак!
— Наверное, нет. Может, это он так шутит. Конечно, он не знал, что мы подслушиваем, но, может, он особа эксцентричная и просто любит рассуждать логически для развлечения.
— Не может же он быть настолько непорядочным, чтобы использовать против нас наше собственное оружие? — восторженно спросил Флимберт.
— От него всего можно ожидать, у него глаза бегают, — сказал Пинчкрафт.
— Ну, а мне лучше начать работать на этой вашей мельнице, — сказал Лафайет. — Вы, джентльмены, будете слишком заняты следующие 20 часов, составляя завещания и зарывая свои драгоценности…
— Одну минутку. Что он еще сказал? Когда он намеревается напасть на нас? Сколько войска под его командованием? Откуда следует ожидать атаки в первую очередь? Какое вооружение…
— Мне очень жаль, но как раз об этом он только собирался говорить.
— Черт подери! Почему мы не начали слушать раньше?
— Послушайте, Пинчкрафт, — требовательно произнес Флимберт, — не могли бы вы придумать еще что-нибудь? Нам необходимо знать, что там происходит.
— Нет, не могу. На другом конце должен быть передатчик.
— А если послать туда птицу-робота, чтобы она разбросала микрофоны по всей площади?
— Бесполезно. Радиус действия этих аппаратов невелик. Без приемно-передающего устройства, расположенного на данной персоне или возле оной, все бесполезно.
— Тогда придется послать туда человека.
— Ерунда. Все наши ребята слишком маленького роста, их сразу же распознают в этом логове. Разве что…
Все глаза обратились на О'Лири.
— Как, чтобы я сунулся в это львиное логово? — Он поднял брови. — Ни за что. Я предпочитаю отправиться тихо и спокойно работать на мельнице — или вы уже забыли?
— Ну-ну, мой мальчик, — сказал Флимберт, улыбаясь, как отец невесты ее нареченному, — ты не беспокойся об этой мельнице. Ты всегда можешь отбыть наказание, после того как вернешься…
— Забудь ты об этом наказании, — вмешался Пинчкрафт. — Тут дело серьезное. Неужели ты не хочешь помочь восторжествовать справедливости? Помочь правому делу?
— Что-то я не помню, чтобы в последнее время со мной поступали справедливо, — заявил О'Лири. — Нет уж, благодарю, продолжайте обходиться без меня, как и раньше.
— Послушай-ка, Слим, — сказал Рой. — Вот уж не думал, что ты можешь бросить друзей в беде.
— А как насчет той беды, в которую я попал полчаса назад? Что-то я не припомню, чтобы вы меня особенно поддержали.
— Сэр, — заговорил Пинчкрафт, — мы апеллируем к вашим благородным чувствам! Помогите нам сейчас, и вы заслужите нашу вечную благодарность.
О'Лири подавил зевок.
— Благодарю, я сыт по горло благодарностями.
— Может быть, какая-нибудь приемлемая форма оплаты… — предложил Флимберт.
О'Лири поднял бровь, поджал губы.
— У вас будут самые последние новинки из нашей лаборатории, — быстро сказал Пинчкрафт. — Я как раз заканчиваю плащ-невидимку вашего размера и…
— Мы высадим вас на балконе главного здания Стеклянного Дерева с одноместного ковра-самолета, — вторил ему Флимберт. — Все путешествие не займет и часа!
— Вы что, совсем с ума посходили? — спросил О'Лири. — Единственный для меня шанс — это попытаться проникнуть туда ночью и найти какую-нибудь незапертую дверь.
— Но не с этим!
Пинчкрафт спрыгнул со стула, схватил длинный плащ с капюшоном из зеленого бархата с красной оторочкой и завернулся в него. Тяжелая материя зашуршала, заблестела и… исчезла вместе с маленьким начальником лаборатории.
— А? — сказал О'Лири.
— Неплохо, правда?
Голос Пинчкрафта звучал из пустоты, с того места, где он находился всего секунду назад.
— Волшебство? — пробормотал Лафайет.
— Чушь. Электроника.
Обрамленное пустотой, появилось лицо Пинчкрафта.
— Ну, так как?
О'Лири попытался убрать ошеломленное выражение со своего лица.
— Ну… я мог бы выполнить ваше поручение, но только мне нужен двухместный ковер-самолет.
— Как скажешь, так и будет, Слим, — заговорил Рой. — Не сомневайтесь, для такого добровольца-героя, как ты, у нас найдется все самое лучшее!
— Не беспокойтесь, мы доставим вас на место в целости и сохранности, — сказал Флимберт.
— И обратно? — спросил О'Лири.
— Ну, каждому овощу свое время, — ответил Флимберт. — Пойдемте, друг, надо же вас как следует оснастить всем необходимым. Я хочу, чтобы вы попали в Стеклянное Дерево к вечеру.
8
Был ранний вечер, когда Спропрояль провел Лафайета по извилистому коридору до большой двери, за которой находился небольшой балкон, откуда открывался вид на долину вниз.
— Ты смотри, поосторожнее с этим ковром, Слим, — сказал Рой, раскладывая прямоугольник шесть на восемь футов, похожий на самый обычный голубой Вильтоновский ковер. — Все контуры настроены на твои личные эманации, так что ты можешь не волноваться — никто его не украдет. Кстати, управление осуществляется с помощью голоса, так что будь поосторожнее в выражениях. И помни, перил тут никаких нет, так что осторожнее на поворотах. Координационный центр тут, конечно, есть, но если ты зазеваешься — помни, что парашюта у тебя нет.