Ей легче было бы справляться с его гневом. Пусть он рассвирепеет. Но его жалость ей была не нужна.

Эш услышал, как она застонала от боли. Ругнувшись, он посмотрел через плечо с таким видом, будто готов был тут же выпрыгнуть из кэба.

— У меня появилась идея поколотить этого кучера. Он что, слепой?

Маргарит потянулась к его руке.

— Ты мне нужен здесь. Рядом со мной.

Он перевел взгляд на нее.

— Ты могла погибнуть, — прорычал Эш.

— Но я жива. — Ее голос становился все громче. — И я не умру.

Он внимательнейшим образом оглядывал все ее тело, дрожащее от холода. Маргарит с легкостью догадалась, о чем он думает. Он размышлял, по какой причине она оказалась там… наверное, думал, что верить словам гадалки не стоило.

— Все кончено, — сказала она, больше не чувствуя тяжести в груди. Ведь это было правдой, и самое важное то, что теперь они могли быть вместе, не боясь того, что произойдет завтра.

Он покачал головой, очевидно, ничего не понимая.

Маргарит схватила его теплую руку, только сейчас осознав, насколько ей холодно и что ее пальцы превратились в сосульки.

— Ты же знаешь, зачем я пришла сюда…

Он сдержанно кивнул, не сводя с нее напряженного, обвиняющего взгляда. При виде его поджатых губ, она почувствовала, как по ее спине побежали мурашки.

— Мадам Фостер. Да, знаю. Грир все рассказала мне.

— Мадам Фостер видела, что это случится. — Маргарит показала на себя. — Что я буду лежать в грязи, и будет идти дождь. — Слова быстро слетали с ее губ, превращаясь в непрерывный поток. Он должен был понять, поверить… — Она говорила о том, что будет дождь, гром, что на меня наедет карета, и что ты тоже будешь там, — сказала она, указывая рукой сначала на себя, а потом на него. — Все это. Она видела все. Она неправильно истолковала свое видение. Думала, что я умру. Понимаешь? Все это сбылось, но я жива!

Эш провел рукой по волосам.

— Если ты хочешь, чтобы я поверил какой-то там предсказательнице…

— Я сначала тоже ей не верила, но все, о чем она говорит, сбывается.

— Итак, — сказал он, и глубоко задышал через нос, как бы пытаясь снова обрести контроль. — Ты действительно думаешь, что эта женщина может видеть будущее? Что она видела то, что только что случилось?… — он замолчал на полуслове, лицо его исказилось от эмоций.

— Ты должен признать, что это не может быть совпадением. Как еще она могла описать так много подробностей? — Маргарит покачала головой, тут же резко втянув в себя воздух, потому что ее голову пронзила острая боль. Она начала растирать место, которое болело, и нащупала шишку, величиной с гусиное яйцо.

Эш потянулся к ней, убрал руку Маргарит, заменяя ее своей, и нежно потрогал место ушиба. Он пробормотал отвлеченным голосом:

— Единственное, что меня успокаивает, это то, что ты избавилась от убежденности в своей скорой смерти.

Маргарит почувствовала, как ее наполняет разочарование.

— Так ты думаешь, что я сошла с ума, что я не права насчет нее?

— Дорогая моя, я поверю всему, во что ты захочешь в данный момент.

— Я не маленькая девочка, капризам которой ты должен потакать. — Приняв оборонительную позицию, Маргарит подняла глаза на Эша. — Я совсем не так глупа, Эш. Я говорю это на полном серьезе…

— Я знаю, — выпалил он, — несмотря на мое желание притворится, что это не так. Никак не возьму в толк, как ты позволила россказням какой-то шарлатанки управлять нашими с тобой отношениями, Маргарит. Я думал, ты намного разумнее.

Она с силой втянула в себя воздух, бросая на него взгляд, полный гнева, выглядев при этом очень задетой.

— Я не такая глупая, как ты думаешь, — прошептала она с болью в голосе, — и ты не должен отчитывать меня, словно ребенка. Я уже давно выросла.

Эш с беспокойством провел рукой по лбу, хотя искры гнева все еще не покинули его. Она поняла это по напряженной линии его рта, когда он, пытаясь обрести контроль, сжал челюсти.

— Я не хочу с тобой спорить. Я до сих пор пытаюсь выкинуть из головы ту картину, которую я увидел, когда ты упала прямо под копыта лошадей… — его голос оборвался на полуслове, и он глубоко и прерывисто вздохнул, словно он физически был не в силах продолжить.

У Маргарит что-то сжалось и кольнуло в груди, когда она посмотрела на него. Она никогда не видела его таким… ранимым.

Он сглотнул и продолжил:

— Когда я подумал, что потерял тебя… Я ни за что на свете не хочу испытать это еще раз, — напряженно проговорил он.

Так он об этом волновался? Она потянулась к щеке мужа, пытаясь успокоить. Но Эш увернулся, и ее рука скользнула по его подбородку.

— Ты не потеряешь меня. Обещаю.

Эш спешно снял с себя пальто и принялся укутывать жену, так как она дрожала от холода. И именно в этот момент, в этой карете, наедине с ним, то, что он не мог встретиться с ней взглядом, что его лицо было словно вырезано из гранита, что атмосфера вокруг была наполнена угрожающей тишиной, — все это перестало иметь значение. Он делает так, потому что ему не все равно, потому что он беспокоится о ней, сказала себе Маргарит. Возможно, даже любит.

Просто он сам этого еще не знает. Пока.

Глава 23

Он был чертовым идиотом.

Все это время он считал, что такой брак, какой был у его родителей, для него будет самой ужасной перспективой. В нем любовь со временем превратилась в непрекращающуюся вражду между супругами. Именно этот ужасный и отравляющий союз убил его сестру и заставил его ребенком скитаться по улицам Сент-Джайлза и рыться в помойках в поисках еды.

Теперь же к Эшу внезапно пришло осознание, что есть нечто еще более ужасное.

Любить кого-то, а потом потерять любимого человека навсегда… Нет, больше такой боли он не переживет. Во всяком случае, он приложит все усилия, чтобы избежать этого.

Что вполне реально.

По-видимому, человек не может выбрать в кого и когда влюбиться, ему просто нужно принять, что зародилась любовь. Потому что, если бы у него был выбор, он не испытывал бы все те чувства к Маргарит, которые сейчас переполняли его. Эш знал, что отпустить ее будет трудно и больно. От одной даже мысли об этом у него сдавило горло. А что он испытал, когда видел, как Маргарит падала под копыта лошадей — ничто не могло сравниться с той болью.

Он бы тосковал по ней, жаждал ощутить жар ее прекрасного тела в своей постели, увидеть, как взгляд ее глаз смягчался, когда она смотрела на него, но боль притупилась бы. В конце концов, он утонул бы в одиночестве. Возможно, даже забыл о ней. Грудь Эша стеснило от этой мысли.

Маргарит мирно посапывала у него под боком. Она практически не двигалась с того момента, как приглашенный им доктор дал ей настойку лауданума.

Лежа рядом с ней в постели, Эш водил рукой по ее иссиня-черным волосам. Потеряв счет времени, он, пропуская локоны между пальцами, пытаясь запомнить каждую черточку ее лица в форме сердечка, в то время как за окнами забрезжил рассвет, медленно проникая в комнаты через шелковые занавески.

Эш знал, что Маргарит верила, что опасность миновала, но он не верил в видения этой провидицы. Он не верил, что судьбу человека могла определить оставшаяся от чая заварка. Будущее человека нельзя предсказать. Он отвел черный локон с ее лба, поморщившись при виде ужасной царапины, проходивший по линии роста волос, выделявшейся на фоне ее молочно белой кожи. Жизнь опасна, она полна боли и разных потерь. А понять это — и к гадалке не ходи.

В нем что-то умерло при виде Маргарит под копытами лошадей. Звук ее криков снова и снова повторялся в его голове. Эш сомневался, что когда-нибудь перестанет, закрыв глаза, слышать их, или что угроза пережить это опять когда-либо испарится из его головы. Все станет еще хуже, потому что в следующий раз она может просто не выжить.

Он взял ее руку и поднес к губам, удивляясь, как близка стала ему эта девушка за столь короткое время. Где-то на улице послышался звук подъезжающего экипажа.