Эти двое идут крадучись. У каждого правая рука в кармане.

За кем же гонятся, кого выслеживают они?

Петляющие по переулкам и дворам следы ведут к передовой. Их оставляют на свежем снегу пятеро быстро шагающих людей. Тот, что идет первым, высок, бородат, на нем коричневая теплая шапка, просторное потертое кожаное пальто, брюки навыпуск — это старший лейтенант Калганов. Следом за командиром, слегка сутулясь, широко шагает рослый парень в короткой желтоватой куртке — Веретеник. Рядом с ним третий — маленький, щуплый на вид, с острыми чертами лица. Он одет в широкий, явно ее по росту темный плащ, лихо сдвинута на затылок шапка. Это закадычный друг Веретеника Малахов. За ними идет, осторожно поглядывая по сторонам из-под черных густых бровей, невысокий, с маленькими, но очень приметными черными усами Максименко. Он в накидке какого-то неопределенного цвета. И последним, выделяясь крупной фигурой, шагает, временами неторопливо оглядываясь, одетый в зеленоватый реглан Никулин.

У всех пятерых автоматы, но они спрятаны под одеждой. Еще никто из них не видит, что по пятам бегут две фашистские ищейки.

Откуда же идут пятеро разведчиков, какое задание выполняли они в тылу врага на этот раз?

Еще в декабре, когда отряд только начинал действовать в Будапеште, Калганова вызвал начальник штаба флотилии капитан 1 ранга Свердлов и поставил задачу раздобыть сведения, где в Дунае выше Будапешта противником поставлены мины, затоплены суда, какими путями, свободными от этих опасностей, пользовался враг. Эти сведения нужны для будущего, когда бои в Будапеште закончатся, Дунай освободится ото льда и корабли флотилии снова пойдут вверх по реке вместе с наступающими войсками.

Выполнить это задание, казалось, невозможно. Нужные данные есть в документах или на картах, где зафиксирована навигационная обстановка. А где найдешь это? В каком-нибудь вражеском штабе? Но как узнать в каком и как туда проникнуть?

Разведчики много думали о том, как же выполнить задание. Калганов все время имел в виду предположение, высказанное ему начальником штаба, когда тот ставил задачу: навигационные документы могут быть в управлении Дунайского пароходства, ведь венгерские торговые суда, выполняя военные перевозки для гитлеровцев, ходили по Дунаю выше Будапешта, пока не замерзла река.

От местных жителей разведчики знали, что управление пароходства находится в одном из центральных кварталов Пешта, в глубине расположения врага. Было решено для начала отыскать кого-либо из служащих пароходства. Пользуясь тем, что Жоржевич хорошо владел венгерским языком, разведчики опрашивали местных жителей. Те охотно помогали в розыске. После долгих поисков к Калганову наконец привели служащего пароходства. Выяснилось, что он всего-навсего курьер, ничего не знает о навигационных документах. Но он сказал, что, по его мнению, документы, возможно, хранятся в секретном отделении пароходства. И главное — курьер назвал одного из чиновников этого отделения. Правда, он не мог сказать, где живет этот чиновник — в освобожденной части Будапешта или в одном из кварталов города, еще запятых врагом.

Тем не менее конец ниточки был уже в руках разведчиков. Теперь нужно размотать весь клубок. Это помогла сделать девушка Мари из дома, соседнего с тем, в котором располагались разведчики.

Кареглазая миловидная девушка, была приветлива с матросами и охотно рассказывала им о себе. Разведчики знали, что она студентка Будапештского университета, живет со своими родителями, а ее брат, тоже студент, арестован салашистами, и с тех пор о нем нет никаких вестей. Мари с жаром говорила, как она ненавидит и салашистов, и их немецких хозяев. После некоторых колебаний Калганов, посоветовавшись с товарищами, решил привлечь Мари к розыскам. Когда Жоржевич по поручению Калганова спросил Мари, не сможет ли она найти кого-либо из сотрудников городского справочного бюро, которое, как было известно, находится в освобожденной части города, девушка охотно взялась выполнить поручение.

Вскоре она привела пожилого человека, которого отрекомендовала как служащего адресного бюро. Калганов назвал ему фамилию чиновника и попросил найти по картотеке адрес.

Адрес чиновника был найден. Оказалось, что он живет на одной из улиц, находящихся в нашем тылу. В тот же день Жоржевич и Чхеидзе разыскали его и привели к Калганову. Но оказалось, что чиновник в секретном отделении занимает незначительную должность и ничего не знает о навигационных документах. Все же он оказался полезным: назвал фамилию и адрес своего начальника, старшего чиновника, имеющего доступ к секретной документации; его квартира в той части города, которая еще в руках врага. Значит, придется идти за передний край…

На поиски отправились Калганов, Жоржевич, Чхеидзе, Монайкин и Неверов. С ними пошла и Мари.

Переходили на вражескую сторону днем, воспользовавшись тем, что внимание противника было отвлечено боем, разгоревшимся поблизости.

Уже спускались ранние зимние сумерки, когда они приблизились к дому, где находилась квартира чиновника. Дом с виду выглядел пустым, как и многие дома Будапешта в те дни, — жители спасались от бомбежек и обстрелов в подвалах.

Оставив матросов скрытно наблюдать за улицей, Калганов с Мари и Жоржевичем вошли в подъезд и поднялись по лестнице. Мари указала на дверь одной из квартир.

Дверь оказалась запертой. На стук, как и можно было предположить, никто не отозвался. Калганов попросил Мари попытаться разыскать чиновника в убежище и сказать ему, что его подчиненный, младший чиновник, пришел по поручению полиции и ждет у дверей квартиры.

С нетерпением и тревогой ожидали Калганов и Жоржевич возвращения девушки.

Вот снизу по лестнице зазвучали шаги, гулко отдаваясь в тишине безлюдного дома.

С площадки Калганов и Жоржевич увидели: рядом с Мари по лестнице подымается осанистый человек в очках, одетый в добротное черное пальто и черную же из стриженого меха высокую шапку, какие носят зимой в Венгрии состоятельные люди. Он недоуменно оглядел двоих неизвестных, видимо ища среди них своего подчиненного. Но на площадке было уже темно, лица различались с трудом.

Калганов дал знак Любише, и тот быстро, решительным тоном сказал чиновнику:

— Зайдем в квартиру, нужно переговорить.

Растерявшийся чиновник дрожащей рукой вынул из кармана ключ, открыл дверь. Когда все вошли в квартиру и дверь захлопнулась, Калганов сказал Любише:

— Объясни ему, кто мы, и растолкуй, что нам от него требуется.

Услышав русскую речь, чиновник пошатнулся и опустился на стул. Широко раскрытыми глазами он смотрел на незнакомцев, и даже в тусклом свете зимнего дня было видно, как быстро запотевают его очки. Губы чиновника дрожали, зубы постукивали. Казалось, он не понимал, о чем его спрашивают. Некоторое время он не мог произнести ни слова. Но постепенно пришел в себя, успокоился и стал отвечать.

Чиновник рассказал, что управление пароходства после начала боев в Будапеште не функционирует, но в здании управления все осталось как было и оно охраняется. Наиболее важные документы из секретного отделения были переданы представителю германского командования, но некоторые документы служащие пароходства утаили: в сейфе секретного отделения находится лоция Дуная с нанесенной на ней обстановкой. В сейфах и шкафах остались и некоторые другие документы, в которых зафиксировано, какие места на фарватере опасны для плавания. Но ключей ни от шкафов, ни от сейфа, сказал чиновник, у него нет и у кого они — он не знает.

Как проникнуть в секретное отделение? Для этого надо знать расположение помещений управления и как оно охраняется. Из ответов чиновника можно было понять, что он и сам может дать кое-какие сведения об обстановке на фарватере. Но расспрашивать его подробно — надо немало времени. Да и расспросив, нельзя отпустить — об этом разговоре никто не должен знать.

Калганов решил увести чиновника с собой. Когда он через Любишу объявил ему об этом, чиновник дрожащим голосом попросил разрешения проститься с семьей. Согласиться на это Калганов не мог: опасно, можно навлечь слежку. Но велел Любише сказать чиновнику, что позже его отпустят домой. Мари Калганов послал в подвал сказать жене чиновника, что по важному служебному делу ее муж будет отсутствовать несколько дней, пусть она не беспокоится.