Доля шутки
Валерий Хаит
(2012)
Организация
Я как-то обратил внимание, что шутки, остроты, словесные импровизации, не успев родиться, тут же умирают. Забываются. Захотелось сохранить их, продлить им жизнь.
И я начал записывать.
Какие-то услышанные от других или слетевшие у меня самого с языка фразы я фиксировал и раньше. Но регулярно и сознательно стал это делать с 1993 года.
Познакомившись примерно в это же время с «Записными книжками» Сергея Довлатова, я лишь утвердился в своем намерении.
Хочу поблагодарить своих друзей и добрых знакомых (в том числе и не упомянутых), в присутствии и при непосредственном участии которых родились многие из этих записей. И прежде всего — моего давнего друга Георгия Голубенко, чьи родившиеся в нашем тесном и многолетнем общении фразы украшают эту книгу.
Не могло не оставить следов на этих страницах и мое шестилетнее (до 1997 года) сотрудничество с авторами и участниками телепередачи «Джентльмен-шоу», которым я тоже очень благодарен.
Искренние слова признательности и моим коллегам из журнала «Фонтан», особенно Михаилу Векслеру, чьи реплики и импровизации не спутаешь на этих страницах ни с чьими другими.
И, конечно же, особая и нежная благодарность моей жене, чья великолепная память и умение формулировать во многом определили характер если и не всей книги, то, во всяком случае, ее одесских страниц…
В. Х.
Я затормозил и прислушался.
Мысленно достал авторучку…
Сергей Довлатов. «Заповедник»
Друзья пристроили нас поработать над пьесой в квартире своих хороших знакомых, уехавших на дачу. Накануне их возвращения мы оттуда выбрались. Звоним друзьям:
— Ну как там, нет никаких претензий?
— Все в порядке, — отвечают те. — Правда, они сказали, что у них пропал серебряный половник…
— Что?!
— Нет, они его потом нашли. Но осадок, знаете, остался!..
Двое рассуждают, можно ли пить.
— Мне доктор сказал, что каждый человек имеет право хотя бы раз в месяц дать встряску своему организму.
— Так это что, получается — раз в месяц не пить?!
Наша соседка по двору, как ее тогда все называли — мадам Спирт, страшно любила похвастаться. Вот она, к примеру, рассказывает о посещении своего сына, сидящего в тот момент в тюрьме за спекуляцию:
— Мой Сеня!.. Раечка, если бы вы видели его камеру! Такой второй камеры нет на свете! Оттуда не хочется выходить!..
Возле роддома.
Счастливый отец никак не может поверить, что у него родился сын.
— Сын?! С чего это вдруг у меня сын?! Кто я такой, в конце концов, что у меня сын?! Ну максимум — дочка!..
Две соседки на даче. Одна, уходя, говорит другой:
— Лиза, вот здесь у меня в холодильнике осталось ровно девять яичек. Если вам будет нужно, возьмите сколько хотите…
Утром звонит телефон:
— Добрый вечер!.. Ой, извините, я перезвоню!..
Рассказал известный одессит, блестящий фотограф-художник Генрих Намиот.
— Я как-то снимал Давида Ойстраха со скрипкой в руках. Навел аппарат, уже приготовился щелкнуть, — вдруг он кричит: «Минуточку! Подождите, я настрою скрипку!»…
Есть передача мыслей на расстоянии. А есть передача ощущений.
Моя жена говорит с подругой по телефону.
Жена:
— Послушай, по-моему, что-то горит!..
Подруга:
— Ой, я совсем забыла! У меня же молоко на плите!..
Мой тесть, когда ему было уже за восемьдесят, говорил моему старшему сыну:
— Где ты ходишь?! Тебе целый день звонили! Телефон буквально разрывался!..
— А кто звонил?
— А я что, брал трубку?!
Двое сидят и ведут беседу. В какой-то момент один говорит другому:
— Извини, это не такой разговор, это телефонный…
Дочь сидит у постели своей старенькой больной мамы. Та охает и стонет:
— Вызови скорую!..
Дочь:
— Ты уверена?
— Да!
— Ну хорошо, давай рассуждать логически. Они же захотят сделать тебе внутривенно.
— Ни в коем случае!
— Вот. И они тут же захотят увезти тебя в больницу.
— Ты с ума сошла!
— Ну. Так зачем же нам ее вызывать?
— Я не знаю… Ну, может быть, для того, чтобы дать им денег?..
Мой друг художник Олег Сон рассказывал, что в винном подвальчике, куда он ходил с друзьями, время от времени появлялся старичок, который утверждал, что он Гаврик из катаевской повести «Белеет парус одинокий», и за стакан вина рассказывал, как там было на самом деле…
Еще один рассказ Олега Сона. У него есть приятель, который назвал своего кота Брамсом. Так вот этот приятель, глядя на кота, время от времени произносит:
— Обрати внимание: Брамс! Какое, в сущности, прекрасное имя для кота и какое нелепое — для композитора!..
Юра Михайлик рассказывал:
— Захожу я как-то в магазин, где всегда покупал сигареты. «Дайте, пожалуйста, две пачки «Шипки», — говорю. Продавщица: «Нету “Шипки”». Я: «Как нету?» Она: «Что тут непонятного? Вы бы не пришли — вас бы не было!..»
Жена слегка побила своего мужа-еврея, который по дороге домой выпил в рюмочной пятьдесят граммов водки. Муж ее оправдывает:
— Что вы хотите! Запах! Она-таки права!..
Приятель подарил.
— Холл гостиницы. Дверь лифта. Рядом швейцар. Подхожу. «Лифт не работает!» — «Как не работает?!» — «А вам на какой этаж?» — «На пятый» — «На пятый тоже не работает!..»
— Я вчера видела фильм, прекрасный фильм!.. Но там такой скользкий кусок!
— Что именно?
— Ну там, перед кинотеатром, — просто сплошной лед, я чуть не упала!..
Пожилая женщина — преподаватель географии категорически против выезда семьи в Израиль:
— Я не хочу, чтобы мои внуки жили в стране, в которой нет полезных ископаемых!..
Знакомая моей жены, увидев у нас в комнате фотографию Пастернака:
— Это твой дядя?
— Да ты что? Это же Пастернак!
— Пастернак?.. (Ища выход.) А разве у него удлиненное лицо?
— Конечно!
— Перестань, у него же круглое лицо!..
Местный композитор — бывший комсомольский работник давал интервью на телевидении. В частности, говорил следующее:
— Вы удивитесь, конечно, но я еще и пою… Пробую брать на себя, так сказать, ответственность певца…
Юля Женевская подарила историю. Едет она в такси. Впереди женщина средних лет в платочке пытается перейти дорогу в неположенном месте. Мечется по мостовой — вперед, назад, от одной машины к другой. Шарахается от них. Машины, не снижая скорости, объезжают ее. Водитель такси, где сидит Юля, останавливается, опускает стекло и говорит женщине:
— Ну иди уже, комнатная!..
— Ты знаешь, я как въехала в эту квартиру, так неделю оттуда не выходила!
— И что, ты там была совершенно одна?!
— Да. До двенадцати совершенно одна с одним, после двенадцати совершенно одна с другим!..