Наступившая ночь была тревожной для испанцев. Всю ночь они исповедовались, готовились к встрече с Господом. К рассвету обстановка стала почти невыносимой.

В момент нараставшей паники Писарро призвал своих воинов ожесточить сердца. Он вскричал: «Превратите ваши сердца в крепость! Другого выхода у нас нет!» Затем, вспомнив совет Кортеса, захватившего в плен правителя ацтеков Монтесуму, начал готовить засаду на Инку. Велел солдатам, пешим и конным, спрятаться в домах вокруг центральной площади города Кахамарка. Пушки приказал поднять на крепостные стены. Работа, начавшаяся ночью, продолжалась весь день. Отчего-то и Атавальпа не спешил продолжить переговоры.

Лишь на закате дня показалась торжественная процессия. За Атавальпой шли безоружные придворные. Их было много — пять тысяч, но основные силы, десятки тысяч солдат, остались за стенами города.

Все придворные Атавальпы были в золотых и серебряных налобных дисках, напоминавших короны. Впереди всех шествовал отряд музыкантов, одетых в двуцветные ливреи, напоминавшие шахматную доску. Они играли на флейтах, били в барабаны и дули в морские раковины. За ними следовали танцоры и хор. Певцы славили сына Солнца, единственного властелина.

Перед индейцами была пустая площадь с одинокой фигурой доминиканского монаха, который в одной руке держал крест, в другой — Библию.

Монах начал говорить, а переводчик объяснил Инке, что ему предлагают принять веру чужестранцев.

Выслушав, Атавальпа ответил: «Вы говорите, что ваш бог принял смерть, а мой бог — вот он, над нами! Отец-Солнце все еще жив. И будет жить всегда. Зачем же мне верить в мертвых богов?»

Затем он взял из рук монаха Библию, повертел ее, рассмотрел со всех сторон и, решив, что это талисман, в котором обитают духи, бросил Священное писание на землю. «Это мне ни о чем не говорит», — пояснил Атавальпа.

Монах посмотрел на лежавшую в пыли Библию и закричал спрятавшимся в нишах солдатам: «Можете напасть на них! Я заранее отпускаю вам все грехи!» Писарро взмахнул рукой — это был условленный сигнал к началу атаки. Пушки дали залп по толпе музыкантов, танцоров и певцов. Всадники, выскочив из зданий, мечами, словно косами, прокладывали себе путь среди безоружных индейцев. В считанные минуты испанцы превратили сначала площадь города, а затем и прилегающую равнину, в бойню.

— Но… разве индейцы не сопротивлялись? — спросил Педро. — Вы же сказали, что у стен города стояло пятьдесят тысяч солдат!

— Молодец, Педро! — похвалил мальчика капитан. — Я вижу, что ты внимательно слушаешь и все запоминаешь. Дело в том, что войском индейцев командовал брат Атавальпы, Руминьяуи…

— Какой еще Руми… как его там?! — возмутился Педро. — Разве не Васкер был братом Атавальпы?

— Вот именно! — еще больше обрадовался Гарсиласо. — Атавальпа не был ни инкой по крови, ни братом Васкера! Имя отца его не известно, но у матери, беспутной женщины из государства Киту, было двое сыновей — Атавальпа и Руминьяуи. Оба прекрасно знали, что не являются родственниками императора, но до времени скрывали это. И вот, когда Руминьяуи услышал гром пушек в крепости, он решил, что это боги покарали Атавальпу за его ложь и казни, которым он подверг весь королевский род! Испугавшись, что и его постигнет подобная участь, он быстро отступил вместе со всем войском, оставив Атавальпу беззащитным.

Древнее сооружение инков-астрономов

Художник Миллей изобразил драматический момент, когда Писарро в Кахамарке хватает Атавальпу

И все же многие индейцы думали, что Атавальпа, хоть и жестокий, но законный правитель. И поэтому, когда он потребовал, чтобы за его освобождение был внесен выкуп золотом, индейцы подчинились.

Выкуп этот был огромен! Испанцы велели заполнить золотом тюремную камеру, в которой сидел Атавальпа. Подданные несли золотые вазы, пластины со стен главного храма, модели растений и животных, даже фонтан с навечно застывшей струей. Никогда за всю историю человечества никто и никому не платил столько золота. Всего набралось шесть тонн золота и двенадцать тонн серебра. Испанцы разбивали все изделия на куски, чтобы больше поместилось в тюремную камеру…

— И его… отпустили? — с надеждой спросила Мария.

— Нет, лишь посмеялись над его наивностью! — ответил Гарсиласо. — Его обвинили в заговоре против испанцев и решили сжечь на костре. Атавальпа был жестоким и коварным человеком, но в трусости его никто не смог бы обвинить. Он дрогнул лишь тогда, когда узнал, что его тело предадут огню. Нет, он испугался не физических мук. Надо знать обычаи индейцев, чтобы понять — для них уничтожение тела означало невозможность воскресения в будущем. А это было страшнее всего. Поэтому-то Атавальпа, взмолившись, обратился к своим палачам: «Чем я сам или дети мои заслужили подобную жестокость?»

Сосуд со стремявидным горлышком из Перу

Монах предложил Инке принять христианство — религию, от которой он вначале отвернулся с презрением. За это ему обещали заменить казнь: вместо сожжения на костре — удушение. Атавальпа согласился, но и тут его обманули. Душили специальным приспособлением для пыток — гаротой, медленно и мучительно, а потом решили все же сжечь. Тут воспротивился Писарро, на которого произвело впечатление мужество Атавальпы. Франсиско приказал крещеного индейца похоронить как и подобает — в земле. Многие офицеры ворчали тогда: «Язычника хоронят с такой пышностью, словно это не презренный индеец, а самый достопочтенный испанец!»

Когда Писарро в критический момент призывал испанцев ожесточить сердца, он еще сам не понимал, какого демона выпускает на свободу. Теперь они охотились на индейцев, как на диких зверей, затравливая их собаками, сжигая десятками, а то и сотнями, на общих кострах. Затем они начали истреблять друг друга. Высокомерный Эрнандо Писарро, брат Франсиско, казнил престарелого Диего де Альмагро — верного товарища их командира. Сын Альмагро отомстил, убив сначала Мартина Писарро, а затем и самого Франсиско. После чего погиб от рук конкистадоров… — Все же было что-то общее в судьбах Атавальпы, продержавшегося на троне всего один год, и Франсиско Писарро, который в последние годы носил титул маркиза де Атавилос. Титул почти полностью, только на испанский лад, повторял имя последнего самозваного Инки. Печальны судьбы этих двух людей, и, возможно, они встретятся в ином мире, но вряд ли это будет Рай…

Убийство Инки Атавальпы

Кортес в Америке

Сквозь труднопроходимые горы инки выстроили разветвленную сеть дорог

Земледельцам, трудившимся на каменистых горных полях, нужна была прочная обувь

КОНЕЦ И… НАЧАЛО

Вот уже который день Гарсиласо Инка де ла Вега рассказывал деревенским ребятишкам о древней и совсем недавней истории. Дети, когда возвращались домой, рассказывали родителям об услышанном и, конечно, многое привирали. По селению поползли слухи… Однажды сеньора Исабель, мать Марии, устроившись под самым окном Гарсиласо, принялась жаловаться подруге: — Даже не знаю, но, послушать его, так эти дикари-индейцы чуть ли не святые, а испанцы — настоящие изверги. Ну, вы можете себе это представить?!