— Логан Том, — позвала она.

Он смотрел, не в силах откликнуться. Логан не думал, что это галлюцинация, но иное объяснение тоже не приходило в голову.

— Логан Том, ты нужен мне, — сказала Госпожа.

Она вытянула руку к небу. Когда она двигалась, ее одеяния колыхались, как легкие тени, обнаруживая, что она не кажется полупрозрачной, а такая и есть на самом деле. Она была призраком — или, по крайней мере, более призраком, чем человеком.

— Тебе предназначено быть моим рыцарем, одним из моих храбрых сердец, одним из самых великих. Я вижу путь, предначертанный тебе звездами, — неизменный и блистательный, как они сами. Твоей тропой будет тропа великих деяний, по которой еще никто не ступал. Ты пойдешь по ней?

Логан не стал отвечать, отвернулся, пытаясь хоть как-то избавиться от этого колдовского наваждения. Но даже после этого она протянула к нему руку и спросила:

— Ты хочешь обнять меня, Логан Том?

В этот миг Логан услышал в ее голосе такую силу, которая, как он думал, не существует в мире. Она охватила его железной цепью и связала с Госпожой крепче, чем узы кровного родства или клятвы мщения, сильнее, чем что-либо на свете. Логан увидел, кем была Госпожа; он познал древнюю великую безбрежную силу. Звезды над головой, казалось, вспыхнули ярче, и он мог поклясться, что луна изменила положение на небесах.

Логан упал перед ней на колени, не сознавая, что делает, забыв все, кроме ее последних слов.

— Хочешь ли ты обнять меня?

— Хочу, — прошептал он.

— Тогда ты станешь моим Рыцарем Слова. Таким, как некогда был он.

Госпожа указала направо, и когда он посмотрел туда, он вновь увидел рыбака, стоящего на берегу и разматывающего свою леску. Он не отреагировал на жест Госпожи и не взглянул на Логана. Это был тот же человек, но сейчас Логан понял, кто он и что он делает здесь.

Он был призраком Рыцаря Слова.

— Да, это так, — подтвердила Госпожа.

Логан моргнул, потом посмотрел на нее. «Чего ты хочешь от меня?» — попытался выговорить он и не смог. Казалось, она не услышала.

— Усилия моих Рыцарей сохранить равновесие магии Слова оказались безуспешными. Равновесие нарушено, и миром завладела Пустота. Но это еще можно исправить. Ты поможешь мне увидеть, как это произойдет. Ты будешь одним из моих паладинов, одним из странствующих рыцарей, моим победоносным воином в борьбе против тьмы. Ты вступишь в бой от моего имени и во имя Слова. Твоя сила велика, и немногие смогут выстоять против тебя. В конечном счете, возможно, никто.

Логан с трудом шевельнул пересохшими губами.

— Я не знаю… — Его голос прервался, — не знаю, как…

— Дай мне руку.

Госпожа приблизилась к нему, двигаясь над водами, простерла к нему руку. Он почувствовал тепло ее присутствия, и невидимый огонь вспыхнул так, что все вокруг померкло. Логан стоял один в круге ее магии, ее силы.

Он потянулся и взял ее руку в свою.

Плоть и кровь встретились с теплом и светом, и контакт был острым и пронизывающим. Тело Логана сотрясалось, через него как будто протекали ударные волны. Он задохнулся и попытался вырваться на свободу, но тело отказалось подчиняться ему. Ударные волны поднимались и опадали, а потом исчезли перед лицом внезапной силы, возникшей внутри его существа. Потом он родился заново, непонятным образом сделавшись целым и невредимым, соединяя в себе новую решительность и мужество.

Видения будущего наполнили его разум, и Логан увидел себя таким, каким мог бы быть, и тех, с кем ему предстоит встретиться, и куда он должен идти. Дорога, на которую он вступил, была долгой и трудной, этот путь много потребует от него. Но это было дорога, воспламененная страстью и надеждой, дающая возможности, о которых он не смел бы и мечтать, если б отказался от открытой ему истины.

Госпожа освободила его, мягко разъединив руки, и Логан внезапно ощутил горечь утраты и странную опустошенность.

— Обними меня, — прошептала Госпожа.

И он сделал это без колебаний.

Внезапный свет, прорезавшийся справа сквозь темноту деревьев, заставил Логана на мгновение зажмуриться и изгладил из памяти первую встречу с Госпожой. Секундой позже свет превратился в жарко пылающий огонь. Костер в ночи на открытом пространстве мог означать только сигнал.

Логана охватило смятение. Кажется, он задремал в ожидании того, кто должен выйти ему навстречу? Он не мог точно вспомнить. В какой-то момент он мысленно вернулся к их первой встречи с Госпожой, в следующую минуту появился свет. Логан постарался сориентироваться и вспомнить. Он сидел в машине, остановленной на обочине дороги. Впереди высилась полуразрушенное железное ограждение, изгибающееся вдоль одной стороны дороги; сама дорога тянулась сквозь широкую полосу лунного свете к темному лесу, виднеющемуся слева, а справа, в ста ярдах далее, параллельно дороге протекала Рок-ривер. Он не видел реку, но знал о ней из привезенной с собой карты.

Исцарапанный деревянный указатель у дороги уверял, что Логан находится там, где ему и полагалось. Синиссипи-парк. Место назначения.

Он запустил двигатель, направил машину вперед мимо разбитых ворот и въехал на растрескавшееся полотно щебеночно-асфальтовой дороги. Когда он приблизился костру, то увидел на его фоне одинокий силуэт стоящего человека. Логан замедлил ход и, не веря своим глазам, пригляделся.

Не может быть…

О'олиш Аманех. Два Медведя.

Он резко затормозил, выключил двигатель и включил сигналы оповещения. Потом Логан взял с заднего сиденья посох, открыл дверь кабины и вылез из машины.

— Логан Том! — окликнул последний из индейцев синиссипи. — Подойди и сядь со мной рядом!

Два Медведя сказал это так громко и самоуверенно, как будто не имело значения, кто их услышит. Как будто этот парк, и эта ночь, и все остальное принадлежали ему. И ничто не может его устрашить, поскольку он выше страха и, возможно, выше смерти.

Логан приветственно вскинул руку. Он все еще не верил своим глазам. Происходили странные вещи. И, как он полагал, самое удивительное еще впереди.

Ощущая в руках успокоительную тяжесть черного посоха, он направился к костру.

Когда Логан подошел поближе, он увидел, что Два Медведя почти не изменился за эти десять лет. Когда они с Логаном впервые встретились, он был высоким, большим и сильным человеком, и теперь оставался таким же. Его волевое лицо с грубыми резкими чертами не носило признаков возраста, и морщины в уголках глаз и рта не стали глубже. Медного оттенка кожа блестела в свете костра, гладкая и безупречно чистая, особенно на лбу и выдающихся вперед скулах. Ни единый намек на седину не портил иссиня-черное великолепие его пышных волос, которые он все так же заплетал в обычную косу, спускавшуюся по широкой спине. Даже одежда была все в том же характерном для него стиле: армейская форма и ботинки времен какой-то давно минувшей войны, свободно повязанный на шее платок, рядом на земле — потертый рюкзак.

Когда Логан приблизился, индеец взял его руку двумя руками и крепко сжал.

— Ты постарел, Логан, — сказал он, оглядывая его с ног до головы. — Не такой юнец, как тогда, когда мы встретились.

— У меня не было выбора, — Логан взмахнул свободной рукой. — Но, кажется, ты знаешь нечто такое, чего не знаю я, — как избежать этого.

— Я веду правильный образ жизни, — улыбнулся Два Медведя и отпустил руку Логана. — Ты голоден?

Логан обнаружил, что голоден, и они переместились туда, где на старом металлическом гриле с шестом, основание которого было заделано в бетонную плиту, пылал разожженный костер. Рядом стоял столик для пикника, который как-то уцелел от времени и грабежа. На нем располагались тарелки и чашки, а рядом на бумажных салфетках — приборы для еды. Логан невольно улыбнулся.

Они сели напротив друг друга. Хотя Два Медведя и пригласил Логана за стол, никакой еды он не приготовил. Логан ничего не сказал. Он огляделся вокруг. Со всех сторон их окружали стены тьмы. За пределами круга света от костра ничего не было видно. И он совсем не видел свою машину.