— Я еду к ней, и от нее зависит всецело, что я предприму потом и что заявлю на суде.

Он ушел тотчас же. Выглянув через окно, Гиз увидел его высокую удаляющуюся фигуру. Доминик Гиз смотрел ему вслед, пока Юлиан не исчез в отдалении, затем подошел к своему большому креслу и тяжело опустился в него.

Неужели она позволит Юлиану сознаться в правде? Вот к чему привели все его старания! Рухнул весь хитро задуманный план и все погибло для него. Только теперь он понял, что Юлиан потерян для него безвозвратно. Он был совершенно одинок. Но не только для него, для Сары Юлиан тоже был потерян навсегда. По крайней мере, он был отомщен. Всю свою жизнь он отдавал сыну, но видел в ответ эгоизм и неблагодарность. Все пережитые им страдания были бесполезны и излишни.

Юлиан ушел от него навсегда.

ГЛАВА 15.

В Клэверинге Сара надеялась найти желанный покой. Она увидела родные места после семилетнего отсутствия.

День клонился к концу, легкие тени лежали на зеленой траве лужаек и окутывали старый дом с маленькой башенкой и массивными входными дверьми.

Первый вечер она провела в большом запущенном парке, где были целые заросли розовых кустов. Ветер шевелил лепестками роз, наполнявших воздух своим благоуханием. В парке были тенистые аллеи, пестрые клумбы цветов. Фруктовые деревья и даже огородные грядки.

Сара села на каменную скамью под тенью густых кустов цветущих роз. Здесь царила глубокая тишина и покой, здесь она могла отдохнуть от всего. Но женщина, разочаровавшаяся в любимом человеке и перенесшая столько страданий, даже среди такой обстановки не могла надолго обрести душевное равновесие.

Сара жила в той комнате, которая когда-то была ее детской. Когда Хэкки раздела ее, она села в глубокое кресло около окна. Сара потушила свечу — в старом доме не было электричества — и сидела неподвижно, озаренная золотистым сиянием луны, освещавшей благоухающий сад. Она прислушивалась к чуть слышному шелесту листьев, к шороху травы, орошенной росой. Она думала, что окружающий покой удовлетворит ее душу, но чарующая прелесть летней ночи не принесла ей утешения, она была одинока и будущее ее было безрадостным и мрачным.

Чем она заполнит свою бесцельную жизнь? Полезным трудом? Новой любовью? Но разве она могла бы полюбить другого так страстно и беззаветно, как Юлиана. Это было возможно лишь в книгах. Она не могла забыть свою любовь к Юлиану.

„Я не могу переносить глубокий покой этой ночи, не могу"... с отчаянием подумала Сара. На следующий день она испытала некоторое облегчение, когда начала предпринимать все нужные шаги, чтобы привести в порядок запущенное имение. Все старые верные слуги были в восторге от предстоящих нововведений и улучшений.

В этот день к Саре приехала владелица соседнего имения, бывшая другом покойного отца Сары. Это была пожилая, очень умная и властная женщина, занимающая видное положение в округе.

— Итак, вы решили поселиться здесь, моя дорогая. В родных местах? Очень умно с вашей стороны. Вы сможете привести имение в порядок, если затратите немного денег. Ведь Дезанж оставил вам большое состояние, как мне говорила ваша мать. Я устраиваю вечер десятого. Вы встретите всех старых знакомых. Вы будете помогать мне принимать гостей.

— Очень благодарна вам, — сказала Сара.

— Это день рождения моей дочери. Я жду вас обязательно. До свидания, моя дорогая. Я очень рада, что вы приехали сюда.

Она, поцеловала Сару и уехала, на прощание махнув ей рукой в белой перчатке.

Сара была очень рада этому посещению. Она уже не чувствовала себя такой отверженной, как прежде. Сара была проездом в Париже и не долго пробыла в Лондоне. Она никого не хотела видеть из своих прежних друзей, но в душе она тосковала по людскому обществу и тяготилась своим одиночеством. Визит леди Мейзен, решившей взять ее под свою защиту и ввести ее в общество, тронул Сару и был приятным сюрпризом для ее оскорбленного самолюбия.

Может быть все-таки жизнь, даже без любви, еще улыбнется ей, и она сможет заполнить ее какими-нибудь новыми интересами.

Сара пообедала и отправилась пить кофе в сад, под тенью большого кедрового дерева, запах которого она очень любила. Она поставила чашку на маленький столик, стоявший около нее.

В саду по мягкой траве лужаек раздались быстрые легкие шаги, и Сара услыхала голос Юлиана:

— Capa!..

Она вскочила, дрожа всем телом и беспомощно подняв руку, словно защищаясь от удара.

Они глядели друг на друга, задыхаясь, с сильно бьющимся сердцем. Золотой отблеск вечерней зари освещал их бледные лица.

— Я должен был приехать, — произнес Юлиан, наконец.

Губы его дрожали.

— Я должен был видеть вас.

— Вы так бледны и выглядите больным, — шопотом, чуть слышно сказала Сара.

Юлиан сделал отрицательное движение, в котором сказалась вся его безнадежность и отчаяние.

Он подошел к ней. Они стояли совсем близко друг от друга.

Внезапно он хрипло произнес.

— Сядьте, пожалуйста.

Она покорно села. Ее мысли и чувства были в смятении. Она была так поражена его неожиданным появлением здесь, в Клэверинге, что не находила слов. Ее сердце билось сильно и неровно. Она не могла взглянуть на Юлиана, но чувствовала на себе его взор и угадывала каждое его движение.

— Зачем вы приехали сюда? — сказала она, наконец.

В следующее же мгновение он был около нее.

— Почему?

Его голос нарушил глубокую тишину благоухающего сада.

— Почему? Разве вы не знаете, не догадываетесь? Вы считаете меня низким и подлым человеком. О, я знаю, что после нашей последней встречи я заслужил ваше презрение. Но вы должны поверить мне, я постараюсь об'яснить вам всю правду. Она покажется вам невероятной. Всю дорогу сюда я искал слова и доводы, чтобы убедить вас. Все так невероятно, фантастично, но это правда...

Он остановился на минуту, затем добавил тихо и униженно:

— Да, это правда!..

Внезапно он опустился на колени перед Сарой и она увидела его лицо, искаженное, страдающее, осунувшееся.

— Вы должны поверить мне, — пробормотал он, — вы должны простить меня.

— Хорошо, я верю вам.

— Сара, я ничего не знал.

Он умоляюще глядел на нее.

— Мне ничего не говорили. Я был болен, как вам известно. Целыми неделями я лежал без сознания под действием наркотических средств, пока не начал выздоравливать от сотрясения мозга. Я поверил тому, что мне рассказали, как Картон ударил меня и мой отец увез меня в бессознательном состоянии. Я узнал о процессе после того, как разбиралось дело. Я вначале совсем не видел газет. Я ничего не знал, пока Колин недавно не рассказал мне все. Тогда я поехал к вам. Теперь мне остается только единственный выход — предстать перед судом. Я вернусь в Париж и сознаюсь в правде, что я убил Картона, а вы взяли вину на себя и сидели в тюрьме из-за меня.