Но вернёмся снова к событиям того рокового времени. Читатель должен понять, что перестановка в советских спецслужбах после гибели Л.П. Берии открыла возможность хозяину мировой сети разведок, контрразведок и подобных им структур вплотную приблизиться к заветной мечте: попробовать изменить посредством их влияния политический строй в Советской России. Тем более что одновременно с при ходом к власти в КГБ лиц, далёких от патриотических воззрений, был отменён указ Сталина брать на работу в спецслужбы людей в основном славянского происхождения, без физических и психических дефектов, и ни в коем случае не привлекать в спецслужбы граждан, у которых есть родственники за границей, и личностей, связанных с еврейским мировым сообществом.

В результате всех этих отмен и перемен в советские спецслужбы стали запросто проникать мимикрировавшие под исконно русских «богоизбранные». И всё-таки надо отдать должное В.Е. Семичастному, возглавлявшему до Ю.В. Андропова наши советские спецслужбы. Этот человек оказался «не тем»: он, недолго думая, взялся за локализацию советского КГБ от мировой паутины и превращения его в подлинно патриотическую структуру.

Понятно, что «хозяину» сети такое поведение советского председателя КГБ не понравилось. И он тут же среагировал. Для дискредитации Семичастного ЦРУ организовало в Индии побег дочери И.В. Сталина С.И. Аллилуевой на Запад. Одновременно с этим Л.И. Брежневу были подброшены «факты», что Семичастный якобы не справляется со своими обязанностями, следовательно, ему нужна срочная замена. И такая замена была организована. На его место членами Политбюро был рекомендован Юрий Владимирович Андропов. Так во главе советских спецслужб стал человек неславянского происхождения: полуармянин-полуеврей (настоящая фамилия его — Файнштейн).

Сразу возникает вопрос: зачем нужно было Брежневу ставить председателем КГБ человека из когорты «богоизбранных»? На этот вопрос до сих пор ответить никто не может. Остаётся только предполагать. Сама собой напрашивается мысль, что Леонид Ильич был каким-то образом управляем. Возможно, он чего-то боялся? Или были какие-то иные причины? Важно то, что он настоял на кандидатуре Андропова. Фактически, этим он запустил маховик будущей гибели СССР.

Глава 24. То, что нам неизвестно о спецслужбах

Для чего государство создаёт спецслужбы? Вопрос, казалось бы, банальный. Все об этом хорошо знают. Чтобы они служили опорой государству в борьбе с недовольными властью и для сбора информации за рубежом. Действительно, это и есть видимая сторона спецслужб.

  И о ней знает каждый школьник. Но есть ещё и невидимая сторона действия спецслужб, та, о которой мало кто догадывается.

Речь идёт не только о сборе всесторонней информации на территории недружественных стран, но и об организации переворотов в их властных структурах. Таких перестановок, которые дали бы возможность посредством глубоко внедрённой агентуры и марионеточного правительства управлять этими странами. Именно поэтому все без исключения спецслужбы мира состоят из двух отделов. Один отдел — чисто информационный, он представляет собой всестороннюю разведку, которая в сильных и глубоко эшелонированных спецслужбах занимается сбором информации во всех без исключения странах. Таким и являлся когда-то в советском КГБ отдел разведки.

И второй отдел, который занят исключительно борьбой с вражескими спецслужбами. Его задача — противодействие этим спецслужбам, чтобы они не устроили государственного переворота и не привели к власти над обществом своих ставленников. Это — отдел контрразведки.

Вековой опыт мировых разведок доказал, что ни в коем случае нельзя объединять под одной крышей оба этих отдела. В тех государствах, где такое по тем или иным причинам произошло, как правило, совершались антигосударственные перевороты. И совершали эти перевороты не враждебные спецслужбы, а свои, так сказать, доморощенные. Почему такое происходило? Да потому, что объединение разведки и тайной полиции в единое целое представляет собой такую властную структуру, которая по возможностям превосходит государственную.

Всё просто. Что собой представляет власть? Прежде всего, это переработка, систематизация и реагирование на поступающие потоки информации. Но сбором информации занята разведка, её структуры могут подать наверх то, что посчитают нужным. Захотят, познакомят государственников с тем или иным фактом, не захотят, значит, наверху никто ничего не узнает. Этот вот пробел всегда ликвидировала параллельная структура — контрразведка. Благодаря такому «сотрудничеству» руководителям государства практически было всё известно.

Но если разведка и контрразведка начинали управляться из одного центра, что при Андропове и произошло в советских спецслужбах, то государственным структурам начинает поступать только та информация, которая на тот момент спецслужбам кажется наиболее предпочтительной. Фактически, посредством представления госаппарату дозированной переработанной информации идёт самое настоящее манипулирование.

Теперь уже не государство управляет державой, а через его структуры родные спецслужбы. Те самые, которые были таким вот недотёпой-государством созданы. Но подобное положение вещей — полбеды. Хуже, когда в недрах объединённых спецслужб возникает желание разрушить теперь уже ставшее не нужным своё же государство. Так сказать, чтобы не путалось под ногами.

Читатель имеет право понять, почему вдруг государственный аппарат, его внедрённые высшей властью чиновники начинают мешать пусть даже объединённым в одно целое обоим отделам вышедшей из-под управления государством спецслужбы? Ну и жили бы те и другие мирно. У одних власть формальная, а у других — фактическая. Неужели нельзя договориться?

В том-то и дело, что при объединении разведки и контрразведки в одно целое и неделимое со временем наступает такой момент в отношении параллельных властных структур, когда государственная власть начинает тяготить новоиспечённую. Почему такое происходит? Потому что спецслужба, подобрав под себя все информационные потоки, перестаёт заниматься тем, чем она обязана заниматься — охраной от гибели своего государства. Теперь, располагая неограниченной властью, она начинает интересоваться политикой. Вот в чём беда. Такая вот переродившаяся, занимающаяся политическими интригами спецслужба видит в своём родном государстве конкурента и врага. Ей теперь государство становится не нужным. Оно только мешает вести свою линию управления.

Вот почему Иосиф Виссарионович Сталин внимательно следил за всеми советскими наркоматами, и особенно за Наркоматом внутренних дел. Он требовал от своих подчинённых, прежде всего, заниматься своими непосредственными обязанностями. Если ты нарком угольной промышленности, то и занимайся углём. Если командуешь авиационной промышленностью, то ею и управляй. Если же ты руководишь НКВД, то твоим основным делом является охрана советского общества от саботажников, террористов и другой «контры», к тому же ты обязан охранять институт управления этим обществом — его государство. Но если вместо своего прямого дела — уголь, сталь, нефть, авиация, машиностроение или охрана государства — ты занялся политикой, то твои действия будут рассматриваться советским судом как предательство.

 И это правильно, потому что ты, «уважаемый», в политике ничего не смыслишь. И своими делами можешь только навредить. Кроме того, есть в государстве люди, для которых политика — их хлеб. Они её знают, не в пример тебе. Как правило, такие люди высокообразованны и владеют глубокими знаниями управления, до которых ты пока не дорос, да и дорастёшь ли вообще.

Примерно так рассуждали Иосиф Виссарионович и его окружение, такие как Молотов, Каганович, Ворошилов и др. Кроме всего прочего надо добавить, что занятия политикой людей, у которых в системе госаппарата совершенно другие обязанности, как правило, ведёт к предательству своего же собственного государства и своего народа. Ну а за предательство полагается «стенка». И это тоже справедливо.