— Неужели Ольга была таким чудовищем? — невольно задал я свой вопрос. — Демоница какая-то…

— Тебе ещё нужны доказательства? — качнул своей седой головой историк.

— Что-то не верится…

— Тогда изволь почитать Лаврентьевскую летопись. В ней прямо сказано, что Игоря с почестями погребли древляне. Подумай сам, зачем врага хоронить с почестями?

— Но тогда объясни, зачем Ольга живьём сожгла сватов Фраг-Мара?

— Никаких сватов она не сжигала, тем более сватов своего союзника. Скорее всего, она их наградила и отпустила.

— А как же с католической традицией? Ты же сам говорил, что паписты большие любители поджаривать.

— А греки изводить ядом, да? — засмеялся историк. — Протестанты вешать… Она, наша киевская княгиня Ольга, от католической традиции не отступила. Пока не сожгла Искоростень, не успокоилась. То, что она была крещена ещё в детстве, доказывает Константин Багрянородный. Когда киевская княгиня посетила в 955 году Константинополь, то она никакого крещения не принимала. Княгиня приехала в столицу империи совсем по другой причине. И с ней находился её крёстный — отец Григорий. Тот, который крестил её в детстве. Вот так. Это не доказательство? Могу предоставить ещё одно: в 959 году Ольга послала в Германию своё посольство. Его принял император Отгон I. Сведения об этом посольстве сохранились не только в германских, но и в наших христианских летописях. Что же она попросила, киевская княгиня, у императора Германии? Послать на Русь епископа и священников. Придя к власти, Ольга взяла курс на крещение русского народа по католическому обряду. Понятно, что император Священной Римской империи просьбу княгини выполнил. В 961 году в Киев прибыл епископ Адальберт. Прибыли с ним и католические священники. Только после совершенного Светославом переворота и отстранения Ольги от власти, Адальберт со своим окружением вынужден был отправиться в Германию. Сейчас-то, я думаю, ты мне веришь? Кстати, ты никогда не задумывался, почему на Руси князь Владимир, убийца родных братьев, насильник и растлитель, предатель собственного народа, его традиций и культуры, вдруг стал святым и равноапостольным?

— Если честно, то нет, — пожал я плечами.

— А я тебе отвечу, юноша. Его потому сделали святым, что благодаря ему, эгрегор Амона, то, что зовётся Сатаной или Дьяволом, заполучил миллионы напрасно погубленных русских душ. Как видишь, служители Амона благодарны… Не потому ли и Ольга, бабушка этого изверга, тоже стала святой и равноапостольной? Подумай об этом на досуге.

Глава 14. Таинственные Рюриковичи

Очевидность, озвученная словами историка, действительно заставила задуматься. Я сидел, уставившись в одну точку, и пытался найти хоть что-то, что вынудило бы меня усомниться в услышанном. Но моё бунтующее сознание «по всему фронту» натыкалось на бесстрастный голос глубинного подсознательного, который утверждал, что всё услышанное от учёного очень близко к истине. И пора бы найти в себе силы принять эту горькую правду. Но как совершить подобный подвиг, если вложенные с детства в твоё сознание программы яростно бунтуют. Дядя Ёша давно ушёл на кухню, и в библиотеке я остался один на один со своими мыслями.

«Так вот кого имел в виду хранитель, когда как-то сказал мне, что подлинной истории меня будет учить не он, а кто-то другой? Старик имел в виду дядю Ёшу с его папками «Антиторы»… А может и не его? Наверняка я повстречаю на своём пути познания ещё кого-нибудь не менее знающего, чем этот ведический потомок хазарских евреев… Дядя Ёша — только начало.

— Гера, у нас нет хлеба. Сбегай, пожалуйста, в соседний магазин, пока я тут готовлю, — раздался с кухни голос историка.

— Вместо хлеба ты бы, дядя Ёша, организовал мацу! — засмеялся я, выходя из библиотеки. — Она у тебя получается просто потрясающе!

— Нет времени, юноша! Совсем нет времени! Мне бы его найти на день нашего расставания. Я тебе такую мацу на дорогу состряпаю! С куриной поджаркой, тонкую, прозрачную! Твои соседи по купе завидовать будут…

— Скажи правду, дядя Ёша, маца на самом деле является национальным еврейским блюдом? — спросил я, одевая куртку.

— С чего ты взял? — вышел из кухни в прихожую в переднике с закатанными по локоть рукавами повар. — Разве евреи, как одна из ветвей семитов Аравии были земледельцами? На заре своей истории они занимались выпасом коз, ещё раньше — охотой. Земледелию евреи научились в египетском плену. И печь из муки лепёшки тоже. Архаичные евреи умели готовить мацу на камнях из толчённого и перетёртого лишайника, но только не из хлеба. Так что лепёшки из высокосортных сортов пшеницы национальное блюдо не их, а ближневосточных русов: шумеров, жителей Аккада, халдеев, хананеев, асуров-ассирийцев и, конечно же, потомственных земледельцев египтян. Точно такая же маца печётся в Армении, там она называется лавашем, подобные лепёшки пекут грузины, узбеки, киргизы… Мы ведь с тобой на эту тему вроде бы говорили?

— Но не так подробно, — засмеялся я, закрывая за собой дверь.

Когда я вернулся из магазина, стол уже был почти накрыт. И дядя Ёша, разгуливая по кухне, добродушно сказал:

— Сейчас поедим, а потом по старому русскому обычаю немного отдохнём, «чтобы жирок завязался», и перейдём к самому главному.

— Что же у тебя там за «самое главное»? — поинтересовался я. — От того, что ты мне 2 часа назад рассказывал, голова до сих пор идёт кругом.

— У русичей головы крепкие, не выдумывай! Давай-ка скорее за стол.

— А после русского обычая к тебе в библиотеку, — улыбнулся я.

— Да-да, после русского обычая, — улыбаясь, проворчал историк, снимая с электроплитки вскипевший чайник.

— С чего это ты, еврей, вдруг стал ревнителем наших русских традиций? — по привычке его подкалывать спросил я.

— С того, что твой дядя Ёша родился в России, Гера. Это значит, что по сути, он русский, а еврей только по фамилии и имени. Как ты уже знаешь, внутреннее всегда должно быть на первом месте, — засмеялся он.

— Мы вот зачем должны отдохнуть? — сказал после процедуры приёма пищи учёный. — Чтобы кровь немного поработала на пищеварение. Иначе от моих рассказов она опять прильёт к твоей голове, и тогда желудок обидится.

— Так выходит, что русская традиция правильная? — спросил я его, смеясь.

— Абсолютно! — пробасил он, укладываясь на диван и закрывая глаза.

— А почему мы раньше не придерживались русской традиции? — стал донимать я дремлющего. — Сразу шли к твоим книгам и брались за занятия?

— Неправда, — пробурчал дядя Ёша. — Мы всегда отдыхали, только активно: говорили о пустяках или листали печатные издания.

Учёный был прав и через несколько секунд я последовал его примеру. Когда я проснулся, историк был уже на ногах.

— Ты проспал целый час, юноша! Мне хотелось, чтобы ты отдохнул, но не спать же! Пойдём, «нас ждут великие дела»! Чем мы с тобой занимаемся? Пытаемся разобраться в связях Запада и Востока… Параллельно с этим коснулись неизвестной хронологии нашего отечества… Как говорит русская пословица: «взялся за гуж, не говори, что не дюж», — выпалил скороговоркой, усаживаясь на своё место, учёный. — На чём мы пару часов назад остановились?

— На том, что княгиня Ольга точно такая же сатанистка, как и её внучек Владимир равноапостольный, — напомнил я.

— И что она тоже, как и он, святая, — горько усмехнулся антрополог.

— Странно: апостолы вроде бы никого не ухлопали. Эти же по шею в человеческой крови и тоже угодили в святые? — высказал я своё возмущение.

— Апостолы никого не убивали, это так, — согласился со мной историк, — но с их подачи на земле пролиты моря человеческой крови. Сам Иисус никакого христианства не создавал. Его создали апостолы. Так что, убийцы они или нет — вопрос спорный…

— Скажи мне, дядя Ёша, куда подевались братья Рюрика? Особенно после прихода его к власти в Новгороде… Я где-то читал, что они якобы в одночасье оба умерли… — перевёл я разговор на другую тему.