Яна почувствовала, что если сейчас не прекратит изводить себя этими, никому, кроме нее одной, не нужными страданиями, то они снова захватят ее полностью и будут терзать и терзать. Она прислушалась к себе. Тело горит огнем. Дыхание тяжелое и такое горячее, что, кажется, обжигает горло. Хотела пошевелиться, но сил совершенно не было. Поэтому решила просто полежать, расслабившись, с закрытыми глазами. Забывшись, таким образом, она незаметно для себя, заснула.

Проснулась, когда на улице уже было темно. В квартире стояла тишина. Не работал телевизор и вообще Яна не слышала никаких звуков. Температура, видимо, не спала, потому что она продолжала ощущать жар во всем теле. С трудом подняла руку и протянула ее к тумбочке, чтобы включить настольную лампу, которая стояла там. От света невольно зажмурилась, потому что сразу ощутила резь в глазах. Потом, через несколько секунд, все-таки открыла глаза и глянула на часы. Ого, уже почти одиннадцать ночи!

Где же Костя? Долго же она проспала, что даже не слышала, как он пришел домой. Но почему его не слышно? Может, он лег на диван и уснул там? Яна слабым голосом позвала мужа. Никакого ответа. Крикнула еще раз, но результат был тот же. Наверно так крепко заснул, что не слышит, подумала она. Отбросив одеяло в сторону, с трудом поднялась и села на постели. Тело, объятое жаром, плохо слушалось ее. Но она все равно хотела встать и выйти из спальни, ей надо было убедиться, что Костя находится дома.

Яна медленно поднялась и сразу же почувствовала, как у нее от слабости и высокой температуры закружилась голова. Она пошатнулась, и чуть было не упала обратно на постель, но сумела ухватиться за спинку кровати. Вот, ёлки, как ее скрутило, даже ноги не держат. Хоть бы не свалиться на пол от слабости. Она еще раз попыталась позвать Костю. Но, не получив ответа, потихоньку, преодолевая головокружение и противную дрожь в ногах, медленно двинулась по стеночке к выходу из спальни.

Дойдя до двери, схватилась за косяк, чтобы хоть немного передохнуть. С удивлением заметила, что у нее от слабости дрожат не только ноги, но и руки. Отдышавшись и отдохнув немного, Яна, превозмогая слабость, вошла в гостиную и включила свет. На диване никого не было. Да, очевидно, и во всей квартире тоже. Она поняла, что Кости дома нет. Значит, он еще вообще не приходил. Или пришел, увидел, что она спит, и снова куда-то ушел.

Интересно, где он может быть? Вот ведь какой! Неужели не мог дождаться, когда Яна проснется, или просто взять и разбудить ее? А может, посмотрел, что она уснула, пожалел и не стал будить? Да, но куда он мог уйти, тем более на ночь глядя? Странно! Что если он вообще еще не приходил домой с тех пор, как ушел с друзьями на футбол, вдруг пришло в голову Яне. Ничего себе, хороший он фортель выкинул сегодня!

Все еще, не веря тому, что пришло ей в голову, Яна медленно с большим трудом обошла всю квартиру. Но Кости нигде не оказалось. Сердце ее упало от нехорошего предчувствия. Еле-еле добралась обратно до своей кровати в спальне. Буквально рухнула на постель. Сил у нее больше не оставалось, чтобы держаться на ногах. Обида и боль одновременно захлестнули ее. Она поняла, что Костя пренебрег ею и на этот раз. Пошел куда-то развлекаться с друзьями после футбола, а на нее, на больную, просто наплевал. Да и с друзьями ли он сейчас? А может, с подружками?

О, Господи, только не это! Яна просто не выдержит всех этих мучительных страданий из-за ревности. Тем более в нынешнем ее состоянии, когда она так больна и слаба не только телом, но и духом. Как он может так поступать с ней, после того, что между ними было? Куда делись его доброта, ласка, любовь, наконец? Неужели все кончилось, да еще так быстро? Но почему? Что она сделала не так?

А может, и любви-то никакой не было между ними? Так, одна страсть и всё. Тогда в пансионате на них обоих просто нашло какое-то затмение. И им показалось, что они полюбили друг друга. Теперь, по прошествии нескольких месяцев, Костя первый понял, что не любит Яну и поэтому стал так себя вести. Ну, хорошо, пусть даже так. Но все равно, нельзя было поступать с ней по-свински в то время, как она заболела. Мог бы хоть ради приличия побыть с ней в свой выходной. Так нет, футбол оказался важнее. Вернее, ему уже гораздо интереснее проводить время с друзьями вне своего дома, чем сидеть около постели заболевшей жены.

Жена! Какая она, собственно, ему жена? Так, одно название. Они просто живут вместе, а со своими бывшими супругами ни Костя, ни Яна, до сих пор официально так и не развелись. Почему-то ни у кого пока этот вопрос не возникал. Никто первым инициативы не проявлял. Яна, захваченная безумной страстью к Косте, вообще забыла, что до сих пор официально является женой Игоря. А Костя никогда не вспоминал о бывшей жене Вике, во всяком случае, при Яне. Почему-то они оба, как бы по негласному согласию, никогда не упоминали о бывших супругах.

У Яны на душе было очень горько. Но плакать она не могла больше, потому что не осталось никаких сил. Да и к чему приведут ее слезы? Ей только станет хуже и температура не понизится. Она и так чуть не сжигает ее всю. Поэтому Яна уставилась сухими глазами в потолок и так лежала, ни о чем не думая, до тех пор, пока не услышала, как хлопнула входная дверь. Поняла, что это, наконец, пришел ее разлюбезный Костик. Слава Богу, сподобился, вернулся в родные пенаты.

Она медленно перевела взгляд с потолка на часы и увидела, что обе стрелки сошлись вместе на цифре двенадцать. Ничего себе, уже оказывается полночь! Тут услышала, как Костя какими-то странными неровными шагами приблизился к спальне и остановился на пороге. Яна глянула на него. Поняла, что он пьян. Костя стоял в проеме двери, держась обеими руками за косяки, стараясь удержать свое тело в ровном положении, но это удавалось ему с большим трудом. На лице его была пьяная ухмылка, от которой Яне стало так противно, что она опустила веки и прикрыла глаза.

— Янусик, я... я пришел домой, — глупо улыбаясь и еле ворочая языком, произнес Костя.

Яна промолчала. Она не знала, что говорить. Да и нужно ли ей вообще разговаривать с ним, когда он, как говорят, и лыка не вяжет? Она впервые видела Костю в таком состоянии. Ей было очень неприятно смотреть на него, не то что говорить. Вообще-то, он не увлекался спиртным настолько, чтобы вот так еле держась на ногах, заявляться домой в полночь. Поэтому она была удивлена и расстроена, увидев Костю в таком непотребном виде.

— А поч-ч-чему ты молчишь, а, Янусик, а? Ты что не хочешь со мной раз-зговаривать, а? — пьяно икнув, спросил Костя и, оторвавшись от дверного косяка, направился к кровати, на которой лежала Яна.

Но, не дойдя с полметра, вдруг покачнулся и грузно сел на пол.

— О, мой самолет совершил преждевременную посс-садку. Слышь, Януська, а ты чего лежишь и не встречаешь своего Костика, а? Я же домой пришел. Ты разве не рада? А-а-а, вспомнил. Ты же болеешь. Да, ну, да, точно... у тебя грипп. И как, тебе ужж-же лучше, а? А я вот выпил немного... самую малость... понимаешь? А ты лежи, лежи... не вставай. Я сейчас вот поднимусь и... тоже лягу рядом с тобой. П-понимаешь, наша любимая команда сегодня выиграла с раз-з-громным счетом, ну мы... на радостях и решили отметить это событие в... этом... как его... в ресторане с друзьями. Нет, Янусик, ты не д-думай, я не забыл, что ты болеешь... но п-понимаешь, друзья все вместе реш-шили отметить победу и я не мог отказ-заться пойти с ними. Ну, ты же ч-человек, должна понять, что так делать нельзя. Д-друзья — это святое, пп-понимаешь? А потом, победа ведь! 3-знаешь, какая это была победа?! О-о-о, это нужно было видеть... этими... как их... ну, этими своими глазами! — бормотал Костя, пытаясь подняться с пола, но ему это никак не удавалось. — Знаешь, Януська, ты должна тоже болеть за мою любимую команду. А что, все п-правильно, раз я болею за нее, то и ты должна. Хотя, что ты понимаешь в футболе? Точ-чно... ты в нем разби-рраешься, как ... как свинья в апельсинах, ха-ха-ха! З-здоро-во я сказал, правда? Оле-оле-оле-оле! Нет, судью-ю-ю, на мыло! — вдруг закричал Кости и после этих слов, как куль свалился около кровати и почти сразу же захрапел.