— Извините, я не подумала…

— Я вполне могу продолжить, — отозвалась Джулия.

— Нет, ни в коем случае. — Лиз встала и отошла с мадам Анжелой.

Найджел поспешно сказал:

— Прошу вас простить мое дурное настроение. Боюсь, я не привык, чтобы мои приглашения отвергали. Вы простите меня?

— Не знаю, что вы имеете в виду.

— Конечно знаете. Но вы правы, ожидая от меня самых глубоких извинений. — Разговаривать с ней было так приятно, что он охотно просил бы прощения в любой форме, лишь бы заставить ее смягчиться. Он, наверное, был немного не в себе, когда говорил с ней так неподобающе. — Пожалуйста, скажите, что вы меня простили!..

Она пожала плечами:

— Если вам это важно… Но уверяю вас, я не заметила в вашем поведении ничего необычного.

Он невольно чуть улыбнулся ее нарочитому равнодушию и в то же время с удовольствием отметил, что голос у нее столь же прелестный, как и внешность.

— Если это действительно так, вы не откажетесь встретиться со мной?

— Я никогда…

— Не встречаетесь с мужчинами, которых не знаете? Ну, пожалуйста, почему бы вам не сделать для меня исключение? Иначе я буду думать, что действительно оскорбил вас.

Джулия поняла, что он загнал ее в тупик. На минуту ей показалось, что он сделал это специально, но на его лице отражалось такое откровенное нетерпение, что нельзя было сомневаться: он был настолько искренен, насколько это вообще было для него возможно. Это наполнило ее ликованием, дало ей такое ощущение своей власти, какого она никогда прежде не знала. Власти над человеком, которого она ненавидела! И тут ей в голову пришла мысль — мысль настолько смелая и отчаянная, что она не рискнула додумать ее до конца, только знала, что сейчас должна сказать ему «да». План в деталях возникнет позже, когда она будет в состоянии мыслить более ясно.

— Хорошо, мистер Фарнхэм, я согласна.

— Сегодня? Завтра?

— Завтра.

— Я заеду за вами в восемь. Если вы скажете мне, где живете…

Она дала ему адрес, и он повторил его дважды: ему явно не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел, что он его записывает. Джулия спрятала улыбку. Бедный Найджел Фарнхэм! Он ожидает флирта, который закончится, тогда, когда она ему надоест. И не подозревает о ее планах!

В ту ночь она почти не спала, снова и снова прокручивая в уме то, что намеревалась сделать. Ей и в голову не приходило, порядочно ли это. Она знала только, что ей дана возможность ранить человека, как он ранил и уничтожил двух человек, которых она любила больше всех на свете. Месть. До этой поры ей незнакомо было это чувство, и она отдалась ему. Она отомстит Найджелу Фарнхэму…

Следующим вечером она одевалась необыкновенно тщательно. Деспуа просил ее носить его модели, и сегодня она воспользовалась этим и выбрала шелковое платье цвета голубых гиацинтов, которое он считал одним из самых своих удачных произведений.

Ровно в восемь машина Фарнхэма остановилась у дома, и она спустилась вниз, чтобы его встретить. Мисс Купер уже впустила его и теперь болтала с ним. Казалось, Фарнхэм слушает ее очень внимательно, но когда он встретился глазами с Джулией, она увидела в них улыбку. Продолжая смотреть на него, она уловила тот момент, когда он заметил, как она выглядит, на виске у него забилась жилка.

Когда Найджел Фарнхэм подвел Джулию к машине, она увидела, что за рулем сидит шофер, и поняла: решительный момент настанет раньше, чем она ожидает. Ей надо спрятать свои истинные чувства и сыграть роль так, как никогда в жизни.

Когда машина тронулась, она повернулась, чтобы посмотреть на человека, сидящего рядом с ней. В вечернем костюме он казался более высоким и худым, чем ей запомнилось. И более интересным: его яркая мужественность основывалась главным образом на глубокой уверенности в себе. Он курил сигарету, и она заметила, что пальцы у него длинные и худые, но кажутся сильными, как и все его подвижное тело. С этим человеком нельзя не считаться: он может сломать ее, если она выдаст свои мысли прежде, чем любовь сделает его слабым. «Любовь»… это слово она никогда с ним не связывала, а думать одновременно о себе и Найджеле Фарнхэме было так страшно, что ей захотелось повернуть время вспять. Если бы только она отказалась встретиться с ним!

— Вы выглядите великолепно. — Его голос прервал ее мысли. — Хотя, наверное, вы привыкли к комплиментам.

— Я всегда рада их слышать.

— То, что сказала ваша подруга, правда?

— А что она сказала?

— Что вы редко выходите и никогда не встречаетесь с мужчинами, которых не знаете.

— Отчасти да.

— Отчасти?

В его голосе появились резкие ноты, и она с удовлетворением подумала, что уже сумела заставить его ревновать.

— Деспуа любит, когда я появляюсь на премьерах и приемах, которые устраивают его клиенты. Это значит, что я надеваю его модели.

— Мне нравится, что ваша работа вмешивается в вашу личную жизнь.

Она вспомнила, насколько иной могла бы быть ее личная жизнь — и была бы, — если бы этот человек проявил снисхождение и сочувствие, и ее ответ прозвучал резко:

— Нужда заставит, мистер Фарнхэм.

— Такая девушка, как вы, не должна ни в чем нуждаться. Вы такая… такая необыкновенная, что могли бы… выйти замуж за кого угодно. Никогда не поверю, что у вас не было десятков предложений.

— Сотен, — сказала она. — Но не те, которые ведут к алтарю.

Он что-то воскликнул и резким движением затушил сигарету. Потом повернулся к ней, как бы намереваясь что-то сказать, но передумал и откинулся на спинку сиденья. Какой-то бесенок подтолкнул ее, и она перешла в наступление.

— Я попала в цель, мистер Фарнхэм?

— В цель?

— Да! Ведь вы тоже собирались мне что-то предложить?

Краска сбежала с его лица, и оно стало таким бледным, что ей стало немного не по себе.

— Я знаю, что вел себя с вами не слишком хорошо, но я… Черт побери, девочка, за кого вы меня принимаете?

— За мужчину.

— Ну, я не такой, какие вам, видимо, попадались, — сказал он яростно. — Если мне нужна женщина, чтобы развлечься, я знаю, где таких искать. Я пригласил вас потому, что я… потому, что вы… — Он остановился и достал следующую сигарету. Когда он зажигал ее, она заметила, что руки его дрожат. — Запомните одно, Джульетта. Вы прелестная девушка, красивее я не видел. И это не пустой комплимент. Уверен, что вы это уже не раз слышали. Но я пригласил вас, надеясь найти что-то, помимо красоты. Я надеялся, что в вас есть ум. Но если вы позволите себе еще одно столь же нелепое предположение, я пойму, что ошибся!

Она торжествовала, но заставила себя говорить кротко:

— Извините, мистер Фарнхэм.

— Меня зовут Найджел. — Голос его по-прежнему был сердитым.

— Найджел, — повторила она мягко. — Хорошее имя. Оно тебе идет.

— Ты не предложила мне звать тебя по имени, — заметил он. — Или ты не хочешь, чтобы я называл тебя Джульеттой?

— Лучше Джулией. Это мое настоящее имя. То, другое, придумал Деспуа.

— А! — В его голосе прозвучало удовлетворение. — Я рад. Мне сразу показалось, что Джульетта — это псевдоним.

— Ты очень чуткий.

— Достаточно чуткий, чтобы понять, что ты так не думаешь!

Джулия засмеялась, и напряжение рассеялось.

Как она и ожидала, Найджел Фарнхэм повел ее в театр, а потом в один из самых популярных ресторанов — «Тиберио». Пьеса была серьезная, с политическим уклоном, а ресторан — веселый и дорогой, полный людей, у которых, казалось, в жизни не было никаких забот, и уж конечно, им были незнакомы проблемы, преследовавшие персонажей пьесы.

— Ты, видно, решил не рисковать, — заметила она, когда они уселись за столик в углу. — Сначала серьезный спектакль, теперь — вот это.

Он рассмеялся:

— Не признаю риска. Я не знал твоих вкусов и решил предложить всего понемногу. Впредь…

Он не закончил фразу, и она решила, что больше не следует над ним подшучивать. Для одного вечера достаточно.

Они часто танцевали, и Джулию удивило, как хорошо согласовываются их движения. Ей представлялось, что в танце он должен быть таким же несгибаемым и жестким, как в зале суда. Они так хорошо смотрелись вместе, что многие обращали на них внимание. Заметив это, Фарнхэм заглянул Джулии в глаза.