— Ты хочешь подождать?

Он неожиданно повернул ее так, что Дани оказалась на спине, а он завис над нею.

— Нет! Я бы вытащил тебя на улицу, чтобы найти священника прямо сегодня ночью, если бы только мог.

Джаред поцеловал Дани сначала нежно, затем со все возрастающим голодом. А когда, наконец, поднял голову, Даника улыбнулась и сказала:

— Я тоже не хочу ждать. Я люблю тебя, Джаред, и хочу быть твоей женой. На этот раз — быть твоей женой по-настоящему.

Он снова ее поцеловал.

— И я на этот раз обещаю быть твоим мужем, любимая, по-настоящему.

— В таком случае, как скоро нам удастся найти священника? — серьезно спросила Дани.

— Проблема не в поисках священника, а в месте жительства. Но Макс сказал, что ради нас будет счастлив потянуть за пару ниточек. Как ты смотришь на то, чтобы пожениться, как только получим анализы крови?

Даника закинула руки ему на шею и с энтузиазмом продемонстрировала, как она относится к предложению. Прошло немало времени, прежде чем они смогли связно говорить, и когда Дани продолжила беседу, ее голос звучал очень нежно:

— Я люблю тебя, Джаред.

— Я тоже тебя люблю, сердце мое.

Она подняла голову с его плеча и ласково улыбнулась.

— Достаточно для того, чтобы рассказать мне всю правду о «Тайнах прошлого» и вашей западне?

Джаред тихо застонал, но продолжал улыбаться. А потом подумал, что там и рассказывать-то особенно нечего. Кроме того, не хотелось хранить секреты от любви всей его жизни.

— Начни так: жил да был… — посоветовала Дани.

Джаред расхохотался.

****

Время перевалило за полночь, но Морган не могла заставить себя отправиться в постель. День оказался очень тяжелым и богатым на события. И хотя для заинтересованных лиц все завершилось счастливо — за исключением Поля Голлоуэйя, кого не стоило брать во внимание — Морган поняла, что никак не может расслабиться. Она послонялась по квартире, слушая ночной выпуск новостей по телевидению, потом в раковине на кухне помыла несколько тонких хрустальных бокалов и вернулась в гостиную.

Достаточно странно, но Морган не удивилась появлению Куинна, как и в ту ночь, когда он был ранен. Только на этот раз он пришел целым и здоровым, к тому же без маски. Красивое худощавое лицо показалось Морган непривычно утомленным.

— Добрый вечер, — сухо поприветствовала она гостя.

Куинн подождал, пока Морган пересечет комнату и остановится перед ним, после чего торопливо сказал:

— Я никогда по-настоящему не благодарил тебя за проявленную обо мне заботу, Моргана.

— Ты за этим пришел?

— Мне кажется, причина достаточно серьезная.

— Рада услужить.

Куинн смотрел на нее с легким раздражением.

— Ты не спешишь мне помочь.

Морган слегка улыбнулась.

— Понятно, хочешь облегчить себе жизнь. С чего бы мне захотелось тебе помогать?

— Мы оба говорим об одном и том же? — спросил он, прочистив горло.

— Да. Мы говорим о том, что вчера вечером я практически предложила себя, а ты сбежал так быстро, что чуть не загорелись подошвы ботинок.

Легкая улыбка искривила губы Куинна.

— Образы, которые ты воплощаешь своим колдовством, Моргана, не самые лестные. Для нас обоих.

— Согласна. Ты поэтому вернулся? Неужели передумал?

Куин помедлил, затем покачал головой.

— Нет. Очевидно, сегодня ты не в том настроении.

— Не в том? — Она положила руки на пояс и уставилась на гостя. — Уж не пытаешься ли ты спасти меня от самой себя, Алекс?

— Что-то вроде того, — тихо ответил он.

— Зачем ты вернулся?

— Поблагодарить тебя. За все.

Морган решила бросить перчатку ему в лицо. Этот спарринг продолжается слишком долго.

— Займись со мной любовью, — мягко попросила она.

Куинн напрягся. — Ты не знаешь, о чем просишь! — Хотя его голос звучал ровно, руки, опущенные вдоль боков, медленно сжались в кулаки.

— Разве это не истина: живи сегодня, завтра может ничего не быть?

— Это не причина, чтобы преднамеренно совершать ошибки, — напряженно ответил Куинн. — То, что ты предлагаешь, — ошибка. Можешь даже не сомневаться, Моргана.

— Потому что ты — Куинн?

Во время его выздоровления, они не говорили на эту тему, но у Морган имелась идея, почему он вернулся. Потому что пытался окончательно осмыслить, кто он и что он собой представляет.

— Разве этого мало? Назови любой крупный город Западного мира, и полиция каждого из них мечтает засадить меня за решетку. Чтобы не случилось, это никогда не изменится. Я — слишком известная личность, и Интерпол этим пользуется. Они держат меня накоротке. — Куинн искренне рассмеялся. — Жаловаться мне не на что. Я слишком долго танцевал, пришла пора платить музыкантам.

— Расширь метафору, — неохотно улыбнулась Морган. — Музыка не закончилась, просто мелодия чуть изменилась. Ты наслаждаешься танцем, Алекс. И Интерпол знает это, именно они заказали для тебя другую музыку.

— И позаботились, чтобы я продолжал танцевать для них? — рассмеялся он снова. — Может быть. — Внезапно голос и выражение лица Куинна стали безразличными. — Дело в том … что я никогда не собираюсь становиться респектабельным человеком, Моргана. Просто не хочу. Ты права, я наслаждаюсь этим танцем. И ни секунды не жалел о своем прошлом.

— Но они же тебя поймали, — едва слышно произнесла Морган.

Куинн кивнул.

— Да, поймали. Они могли запрятать меня за решетку, а вместо этого дали еще один шанс. Я сделал свой выбор, и буду придерживаться заключенной сделки. Потанцую под их музыку. Как ты упоминала, изменилась только мелодия, а танец по-прежнему забавный.

— Но теперь ты не можешь красть для себя, — указала Морган, не без интереса наблюдая за ним.

Мужчина небрежно пожал плечами.

— Полученные в прошлом средства позволят мне жить припеваючи еще долгие годы, дорогая.

Морган задумалась.

— Думаю, Интерпол заставит тебя вернуть деньги.

— Они пытались. — Куин сардонически улыбнулся. — Но я предупредил, что в этом случае разучусь танцевать.

— Значит, ты законченный негодяй, да?

Куинн смотрел на Морган с некоторой опаской.

— Понятия не имею, почему это так, — пояснил он, — но я настаиваю на сумасшедшем утверждении, что на самом деле я такой, как ты меня называешь.

— А так же эгоистичный, самовлюбленный и безрассудный. Без моральных принципов, сомнений, сострадания и стыда? Попирающий законы, бессердечный, безнравственный и непокорный. Правильно я понимаю?

— В точку, — ответил он сквозь зубы.

Морган серьезно кивнула головой.

— Итак… Ты — всемирно известный вор. В этом нет никаких сомнений. Ты преступил все возможные человеческие и небесные законы, согласно твоим словам, не раскаиваясь ни на йоту. И теперь находишься на стороне закона только потому, что это гораздо предпочтительнее, чем провести в тюрьме остаток жизни.

— Все верно, — мрачно ответил Куинн.

— А ты случайно не пинаешь щенков и не крадешь леденцы у детишек?

Куинн глубоко вздохнул.

— Только по нечетным четвергам.

Морган слегка улыбнулась.

— Знаешь, я бы гораздо быстрее поверила этой чепухе, если бы ты так старательно не заставлял меня в нее поверить.

— Моргана, да пойми же ты, наконец, что я плохой человек! — со вспышкой отчаяния в глазах воскликнул он.

— Я никогда не говорила, что хороший.

Куинн мигнул, но быстро оправился.

— Понятно. Ты — тайная наркоманка, поэтому нагло пригласила меня в любовники.

— Нет, — серьезно ответила Морган, — это причина, по которой я хочу войти с тобой в долю. А заполучить твое тело я хочу по совершенно другим соображениям.

Внезапно он скрестил руки на широкой груди жестом человека, который из последних сил держит себя в руках, но вот-вот начнет бушевать.

— Ты догадываешься, что ведешь себя просто нелепо? — четко выговаривая слова, поинтересовался Куинн.

Бровки Морган выразительно выгнулись.