Чанс тем временем попридержал лошадь и подождал, пока Рози поравняется с ним.

— Мы едем к реке? — спросила девочка.

— Твоя мама предложила посмотреть на реку вблизи.

— Она красивая, наша речка. И мама даже иногда разрешает мне немножко поплавать. Правда, не везде, а там, где помельче.

— Ты хорошо плаваешь?

— Не очень, но на воде держусь.

— Знаешь, давай как-нибудь отправимся вместе на реку, и я научу тебя плавать кролем!

— Ой, правда? Вот будет здорово! А то мама тоже плохо плавает.

— Возможно, я ее тоже чему-нибудь научу, — медленно проговорил Чанс, неотрывно смотря вслед Клео: девушка по-прежнему скакала вперед, не оборачиваясь. Потом, спохватившись, поправился: — Я хотел сказать, научу ее лучше плавать.

— Спасибо, мистер Саксон.

— Не мистер Саксон, а Чанс. Мы же договорились, забыла?

— Спасибо, Чанс.

Некоторое время они ехали молча, а затем вдруг Рози, бросив на него робкий взгляд, спросила:

— А у вас есть дочка, Чанс?

— Нет, малышка, — ответил он и после небольшой паузы добавил: — Не все же такие везучие, как твоя мама: у нее есть ты!

Прежде Чанс никогда не задумывался над тем, что такое везение. Он не был по натуре игроком, все и без того доставалось ему шутя и играючи, зачем тогда волноваться и гадать, улыбнется ли ему госпожа Удача или обойдет стороной.

Но то было в иной жизни. А теперь, когда появилась Клео? Ей, можно сказать, повезло, и именно в тех вещах, о существовании которых Чанс прежде и не подозревал. Здесь, пусть даже на чужой, не принадлежащей ей земле, у Клео корни, и она имела все необходимое для счастья: дом, постоянную работа и любимое существо — дочь Рози. Не избежала Клео и сложностей, разочарований, иначе почему вся съеживалась и выставляла, словно ежик, «иголки» всякий раз, когда он пытался хотя бы на один шаг прорваться за грань официальных отношений?

На один шаг. Но и этого шага она не позволяла ему сделать. Чанс никогда не считал себя робким в отношениях с женщинами, не собирался отступать и теперь. Черт возьми, разумеется, он отдавал себе отчет в том, что близкие отношения с девушкой намного осложнят ему жизнь, но не мог ничего с собой поделать. Клео ему нравилась. Нравилась — даже не то слово: одна только мысль о Клео сводила его с ума. Походка, зеленовато-голубые глаза, стройные ноги в потертых сапожках, даже манера надевать перчатки — все будоражило его и возбуждало. Если он в ближайшие несколько недель не добьется взаимности, ему, ей-Богу, несдобровать. Никогда еще ни к одной женщине не тянуло Чанса с такой непреодолимой силой, как теперь к Клео! И подумать только: всего день назад он даже не подозревал о ее существовании! Нет, похоже, он спятил, не иначе. Так не бывает! Что за внезапная страсть, похожая на умопомрачение! Клео тысячу раз права, что так себя держит с ним. Конечно же, Клео права! А он-то хорош, ничего не скажешь, лезет напролом!

Сердито стиснув зубы, Чанс дал себе слово сохранять необходимую дистанцию в отношениях с Клео. Он поглядел на Рози, что ехала рядом с ним, негромко напевая что-то себе под нос. Какая ласковая девчушка! И непонятно, почему он так болезненно воспринял ее вопрос о том, есть ли у него дочь. Мысль о собственном отце ее явно нисколько не тревожила. Интересно, что же ей сказала Клео? Ему-то она ничего не объяснила. Наверно, влюбилась в того парня без памяти, иначе бы не родила Рози. А он небось бросил Клео с ребенком на руках и исчез, как ее собственный папаша? А может быть, хотел жениться, да Клео не согласилась? Похоже, что именно так все и произошло. А Клео, судя по всему, способна на такой поступок, характер у нее сильный. А за подтверждением далеко ходить не надо: девушка — и вдруг взялась за мужскую работу. И главное — зачем? Чтобы дочь не воспитывалась чужими людьми! Понравилось Чансу и то, что Клео никому себя не навязывала. Его никогда не привлекали женщины, легко соглашавшиеся на физическую близость. Может, именно из-за ее неуступчивости его так сильно тянет к ней?

Как бы там ни было, нужно держать себя в узде. И отныне никакого флирта! Неважно, что ему будет непросто с Клео. Преуспевание ранчо того стоит. Ему во что бы то ни стало необходимо добиться успеха. Другого пути нет. Для него это вопрос жизни и смерти.

Но уж в одном Клео точно глубоко заблуждается: он отсюда ни за что никуда не уедет!

Глава четвертая

Через три дня Чансу удалось договориться о перевозке пятидесяти голов скота для продажи на аукционе. По его расчетам, вырученных денег должно им было хватить, чтобы дотянуть до конца лета. Вместе с Питом, Клео и Рози он отправился в предгорье, чтобы отобрать животных, отогнать их от стада и затем перевезти в долину, где на Неттлтон-роад их будут ждать грузовые машины.

Ох, до чего же нелегким занятием оказалась перевозка скота, и уж тем более отбор животных на продажу! Пришлось немало помучиться, внимательно рассматривая каждую корову и быка, прежде чем они отобрали нужные пять десятков, тем более что Клео то и дело спорила с Чансом, убеждая его, что нельзя продавать телку, от которой можно ждать большого приплода.

— Неужели вы знаете каждое животное в стаде? — изумленно спросил Чанс на обратном пути.

— Более или менее.

— Потрясающе!

— Без этого практически невозможно вести дело. Некоторые ранчеро для этих целей даже обзаводятся компьютерами.

— А вам он не нужен?

— Я в них мало смыслю, — призналась Клео. — Но чем больше стадо, тем сложнее без него справляться.

— Запомню, пригодится.

Каждый раз разговоры Чанса о будущем невольно вызывали у Клео внутреннее сопротивление. Она никак не могла себя заставить поверить в то, что Чанс действительно намерен здесь остаться навсегда, хотя и была вынуждена признать, что тот не позволял себе бездельничать, вставал на рассвете и вместе с нею и Питом выполнял любую, даже самую черную работу. В заинтересованном отношении к своему труду, в сметке тоже нельзя ему отказать: Чанс обычно все схватывал на лету, а если нет, то засыпал ее бесконечными вопросами до тех пор, пока не понимал суть дела. И тем не менее представить, что Чанс еще долго будет жить рядом с ней, месяцы, а то и годы, было выше ее сил.

А между тем влечение, испытанное Клео в первый день их встречи, не только не проходило, но становилось все сильнее. Его обаятельная улыбка, мускулистое, гибкое тело, аристократическая манера носить, казалось бы, самую заурядную одежду — все помимо ее воли влекло к нему. И ей постоянно приходилось жить как бы в двух измерениях: она ощущала себя ранчеро, помощницей Чанса, и одновременно чувственной, жаждущей любви женщиной. Последнее она, конечно, старательно скрывала. Особенно — когда оставалась вдвоем с Чансом.

День уже клонился к вечеру, когда они наконец подогнали стадо к усадьбе.

— Джо обещал сегодня приготовить тушеное мясо, а сами знаете, как вкусно оно у него получается, — сказал Чанс, подъехав на коне к Клео. — Почему бы вам с Рози не составить нам компанию?

Клео чуть помедлила с ответом, обдумывая его предложение. Действительно, и она, и Рози порядком устали. А тут никакой тебе готовки: быстренько помылась — и можно садиться за стол ужинать. А Джо и впрямь хороший повар. Может быть, согласиться? А почему бы и нет?

— Спасибо, — наконец отозвалась она. — Приглашение принято.

Обрадовавшись, Чанс тронул поводья и поскакал назад, чтобы пригнать отставшую от стада телку. Ему нравился его новый чалый конь по кличке Молния. Он сам выбрал его, и, хотя, по правде говоря, конь не вполне соответствовал своему имени, скорость его бега Чанса вполне устраивала.

Они остановили стадо в полумиле от усадьбы — отсюда им было ближе вести его потом к назначенному месту погрузки на машины. Коровы сперва пугливо сбились в кучу, но потом успокоились и принялись мирно пощипывать траву. Чанс широко улыбнулся — его первый опыт в качестве настоящего ковбоя прошел вроде бы успешно.

— Йо-хоо! — закричал вдруг Пит и пустил своего коня галопом к усадьбе. Рози рванулась следом. Чанс услышал смех Клео и тоже расхохотался.