Однако лояльное отношение правительства Амаласунты к партии римских националистов — наряду с тем, что власть в стране принадлежала женщине, а ее сын воспитывался по римскому образцу, — привело к открытому конфликту крайних национально-остготских группировок с королевой-матерью. Политическая ситуация в стране становилась взрывоопасной. В 527 году на императорский трон взошел Юстиниан I, активный борец за восстановление прежней Империи, и поэтому не приходится удивляться тому, что национально-римская партия сразу же приложила максимум усилий для достижения своей главной цели — воссоединения Италии с Византийской империей.

Ярким доказательством этого служат перемены на папском престоле, произошедшие в 530 и 532–533 годах. В них, как в зеркале, отразилось то национальное и политическое противоборство партий, которое еще в 526 году потребовало вмешательства Теодориха. Разумеется, новое правительство Остготского королевства делало все возможное, чтобы поддержать в стране мир и порядок. Тем не менее обстановка в ней продолжала накаляться, поскольку было очень трудно устранить глубокие причины внутренних разногласий. Происходившие в то время внешнеполитические события также не сулили остготам ничего хорошего. При Амаларихе вестготская Испания освободилась от остготского влияния и не только не оказывала им военной поддержки, но и отвлекала на себя лучшие воинские соединения остготов, что, конечно же, не способствовало укреплению Остготского королевства. Правда, и сами вестготы с самого начала 530-х годов подвергались сильнейшему давлению со стороны франков. Спустя всего лишь пять лет после смерти Теодориха — в 531 году — распалось королевство тюрингов, верных союзников остготов; в борьбе с сыновьями Хлодвига, Теудерихом и Хлотахаром, король тюрингов Херминафрид потерял и собственную жизнь, и свое государство; его вдова Амалаберга с их сыном Амалафридом бежала к своим готским родственникам в Италию. А еще через несколько лет — в 534 году — прекратило свое существование и Бургундское королевство. Сыновья Хлодвига не только выполнили план, задуманный их отцом, но и, если можно так выразиться, перевыполнили его: они подчинили себе и две готские территории — Алеманнию и Северную Италию! А поскольку годом ранее в 533 году византийцами было разрушено Вандальское королевство, остготы оказались в полной изоляции. Теперь в борьбе с экспансионистскими замыслами как франков, так и византийцев они могли рассчитывать только на свои собственные силы. Положение остготов усугублялось еще и тем, что в их рядах произошел раскол и они вели между собой изнурительную междоусобную войну.

И надо ли удивляться тому, что при сложившейся ситуации Амаласунта, прежде чем решительно выступить против лидеров остготской оппозиции, сделала шаг, который, по-видимому, и ей самой казался предательством по отношению к своему отцу? Она обратилась к Юстиниану I с просьбой дать ей приют при его дворе, в случае если она потерпит поражение в борьбе с оппозицией. Император дал твердое обещание выполнить ее просьбу. Однако регентше — путем физического устранения лидеров оппозиции — удалось совладать со своими противниками, так что пока она осталась и той, кем она была, и там, где она была. Правда, после этих событий она потеряла любовь своего народа. А вскоре судьба нанесла ей новый страшный удар. Осенью 534 года умер, так и не начав править страной, ее восемнадцатилетний сын Аталарих. Его постоянно настраивали против матери, и, раздираемый внутренними сомнениями, он вел довольно-таки распутную жизнь, что и привело его к быстрой гибели. С его смертью регентству Амаласунты пришел конец. Для такой властолюбивой женщины, какой была дочь Теодориха, это было еще одним тяжким ударом. Из мужской ветви рода Амалов в живых остался один-единственный легитимный наследник; речь идет о принце Теодахаде. Сын сестры Теодориха Амалафриды от первого брака, Теодахад был человеком, совершенно непохожим на Теодориха: присущая почти всем готам склонность к воинскому ремеслу была ему абсолютно чуждой — его любимым занятием было чтение произведений античной литературы и философских трудов Платона. В характере Теодахада преобладали такие черты, как алчность и жестокость, и поэтому за большие деньги или звание сенатора он вполне мог вступить в сговор с византийским императором, а это, как мы помним, Теодорих считал государственной изменой. Теодахад сделался злейшим врагом Амаласунты, которая считала, что ради большой выгоды он способен на любую подлость. Однако сама мысль об утрате власти была для нее настолько невыносимой, что, несмотря на все свое презрение к Теодахаду, она дала согласие стать его женой.

Вступив в брак с Теодахадом, Амаласунта провозгласила себя королевой и попыталась взять бразды управления страной в свои руки; супругу же она отвела скромную роль соправителя. Однако прошло всего лишь несколько месяцев, и Теодахад — ни на минуту не забывавший о том, что Теодорих исключил его из числа своих преемников, — отстранил Амаласунту от власти и отправил ее под арест на один из островов озера Больсена. Там в апреле 535 года она была убита готами по приказу Теодахада, который, по всей видимости, получил тайное согласие на эту акцию от императрицы Феодоры. Вот такой ужасной смертью погибла дочь Теодориха, которая всегда столь благожелательно относилась к римлянам!

Внимательно следивший за этими событиями император Юстиниан I решил, что итальянский «плод» уже созрел и его пора сорвать. Он предпринял ряд дипломатических и военных акций для того, чтобы вслед за Вандальским королевством с карты мира навсегда исчезло и королевство остготов. И хотя Теодахад убедил Папу Агапита в необходимости визита к византийскому императору (точно так же, как десять лет тому назад при похожих обстоятельствах Теодорих отправил Папу Иоанна I в Константинополь), ход событий было уже невозможно остановить.

Вопрос о судьбе Остготского королевства и самих остготов был окончательно решен в два этапа, первый из которых охватывает 535–540 годы.

Византийскому императору помог решить этот вопрос — а мысль о реставрации Римской империи он вынашивал уже более десяти лет — Велизарий, гениальный полководец, одержавший ряд блестящих побед в Армении, Сирии и Африке. В распоряжении Велизария были не слишком большие, но зато весьма дисциплинированные и мобильные армия и флот.

Перед лицом надвигающейся опасности племянник Теодориха показал себя очень плохим дипломатом: сегодня он, поддавшись отчаянию, для чего, кстати сказать, не было серьезных причин, соглашался на всё, что предлагал ему император, а завтра, посчитав, что положение изменилось к лучшему — как ему казалось, — брал все свои уступки назад. Как уже говорилось, Теодахад был никуда не годным полководцем, и хотя численность армии остготов была весьма большой, она, безусловно, нуждалась прежде всего в храбром и талантливом главнокомандующем. Дипломатическая игра, которую Теодахад затеял с императором, вскоре подошла к концу И когда на смену ей пришла война, Велизарий — в то время как в Далмации военные действия вел другой полководец — взял всю Южную Италию, что называется, голыми руками: зять короля Эвермунд, командовавший южной армией остготов, предал национальные интересы и перешел на сторону императора! Это предательство яркий пример того, насколько расколотым оказался народ Теодориха в минуту грозной опасности. Лишь Неаполь, южная цитадель остготов, оказал войскам императора достойное сопротивление. Однако после трехнедельных боев пал и этот город, так как Теодахад не сделал ровным счетом ничего, чтобы прийти ему на помощь. Он вновь впал в мрачное отчаяние и лишь наблюдал за тем, что происходит в стране. Терпение остготской армии лопнуло, и в ноябре 536 года Теодахад был низложен, а солдаты «подняли на щит и трон» Витигиса, близкого друга Теодориха Великого. Для того чтобы укрепить свое положение в стране, Витигис отправил в изгнание жену, которая, как и он сам, принадлежала к нижним слоям населения, и вступил в брак с отчаянно сопротивлявшейся этому Матасунтой — дочерью Амаласунты и сестрой Аталариха (она была последней представительницей женской ветви рода Теодориха). Новый король немедленно сделал то, что было самым необходимым в данной ситуации: он приступил к коренной реорганизации остготской армии. Меж тем в декабре 536 года в руках византийцев оказался Рим, гарнизон которого был слишком малочисленным. К большому огорчению остготов, Витигис не оказался таким же дальновидным стратегом и тонким дипломатом, как византийский император. Прошел всего лишь год с начала войны, а уже половина Италии вместе с ее древней столицей вновь стала подвластной императору.