Итак, мы продолжаем путь, а время склоняется к вечеру, как это некстати.

Разборки с медведем, очевидно, придётся отложить до утра. Где бы стоянку расположить

как можно безопаснее? Мысли мучительно стучат по мозгам. Ночью расклад явно не в

нашу пользу, при Луне на охоту попрёт множество хищников, может, мишка нас учует, а

он людоед, в темноте не наберёшься с ним проблем.

Тут взгляд упирается в маячащую в отдалении чёрную трещину в земной коре. А

что если укрыться на её склонах? Подзываю Аскольда:- Время к вечеру, необходимо

готовить ночлег.

- И как можно быстрее,- князь тревожно оглядывался.

Солнце безжалостно стремится уйти за горизонт. Предвестники надвигающихся

сумерек упорно дают о себе знать. Дневные птицы замолкли, сочно перекликаются между

собой козодои, вдали на болоте, активно жарят с концертом лягушки.

- В лесу оставаться, самоубийство. Когда выйдем из леса, неизвестно, но и на плато не

менее безопасно, в общем, хрен редьки не слаще, костры разжигать нужно- единственный

выход,- чешет бородёнку Аскольд.

- Местность болотистая, сушняка нет, вздыхаю я.- Костерок, конечно, разожжём, но чтоб

всю ночь поддерживать, проблематично будет.

Князь ковырнул ногой землю. Мох прорывается и проступает тёмная жижа.

- Может в разломе есть убежище. На склонах много трещин, почти как небольшие

пещерки. Что думаешь по этому поводу?- глянул я на Аскольда.

- Безобразная идея,- ухмыляется он,- но идея.

- Тогда действуй.

Секунда и народ приходит в движение. С опаской приближаемся к чёрным

провалам. Действительно, все склоны обезображены всевозможными трещинами,

площадками, мини гротами, даже виднеются ходы в пещеры. В то же время, на склонах

множество торчащих корней, стеблей колючей травы, застрявших веток, листьев и

прочего мусора. Как следствие этому, шныряет и ползает в нём всевозможная гадость.

Неприятно поражает метровая сороконожка и свисающие на грязных нитях толстые

пауки. Омерзительны гигантские слизни, пожирающие плесень. И, вызывает страх

клубящийся зеленоватый туман, заполняющий почти весь разлом.

- Насекомых разгоним. Сверху, над тем гротом, укрепим пару брёвен, и жить можно,-

заявляет неунывающий князь Аскольд.

- Может, костры попробуем?- осторожно начинаю я.

- Не дрейф, Никита, прорвёмся,- улыбается друг.- Место конечно поганое, но ситуация

безвыходная. Твоё предложение понежиться на этих склонах, самое резонное.

Поваленных деревьев в округе множество. Напрягаясь из всех сил, подтаскиваем

их к обрыву. Тем временем князь Аскольд стращает насекомых, безжалостно выгребая их

из грота. Чуть ли не до истерики доводит огромных пауков, циничным образом

пригвоздил стрелой сороконожку, выгнал тяжеловесных фиолетовых жуков, но пожалел

нескольких ящерок, оставив их дрожать в щелях вычищенного грота.

Почти до темноты укрепляем убежище брёвнами и заготавливаем дрова.

Когда сквозь тёмные кроны блеснули первые звёзды, работу полностью закончили.

Горит, костёр, освещая унылые своды. Семён мурлычет песенку, охотники

рассказывают байки, князь Аскольд расположился у входа, отгоняет назойливых

насекомых. Я слежу за костром и за приготовлением пищи. Не знаю, когда это произошло, но я клюю носом и растворяюсь во сне.

Снятся необычные сны: бескрайний мелкий океан, ни волнения, ни ряби, Солнце

едва проглядывается сквозь марево на горизонте, песчаный берег и город спокойный, тихий.

Брожу по тенистым улочкам, удивляясь, что не вижу людей. И, возникает во мне

убеждение, не Земля это, другая планета, которая на пороге своего заката. Дни сочтены, окутает её холод, моря исчезнут под толстым слоем красноватого песка. Тоска пронзает

сердце, но вдруг появляются люди. Они выходят из дома, спокойная, никуда не

торопящаяся группка. В руках держат свёртки, коробки, опоясанные цветными лентами.

Внезапно с пронзительностью осознаю, они знают всё. Знают, что их ждёт, их тела некому

будет погрести. Они обратятся в прах и развеются пылевыми ураганами. Но сейчас

жители умирающей земли упорно гонят от себя эти мысли, идут в гости к таким, же

обречённым.

Приближаюсь к ним, они приветливо улыбаются. Мы идём вместе, заходим в дом.

Обычная квартира, окна, волнистые шторы, столик, диван, стулья на кривых ножка.

Играет музыка, очень необычная, но приятная, завораживающая.

Люди тихо переговариваются, улыбаются, но на их лицах я замечаю тень,

витающей над ними, смерти.

Одна из женщин, с приветливым лицом, садится рядом. Смотрю на неё и

влюбляюсь, дрожь пронзает тело. Она внимательно смотрит в глаза, и слышу её голос:- У

нас ничего не получится, мы полностью разные и ты ... ещё не родился.

Внезапно становится страшно, я осознаю, какая пропасть нас разделяет, ни года, ни

столетия - миллионы лет. А люди эти просто чудовищно могучи, но и они бессильны

перед природой, перед Богом. Что же они натворили, что их так безжалостно сметает

история, растирая в пыль.

- Пойдём,- говорит женщина. Мы выходим из дома и оказываемся на набережной. Она

ведёт меня вдоль скамеек. На них отдыхают молчаливые люди. Кто нежится, просто

вдыхая морской воздух, кто торгует безделушками.

У лестницы ведущей вверх, задерживаюсь. У ступеньки лежит лоток заставленный

вазами, масками и прочей мелочью. Хозяина поблизости нет, но я знаю - он не придёт.

Поднимаю маску, на меня смотрит необычное существо, отдалённо напоминающее

человека.

- Они жили задолго до нас, можешь взять её себе,- слышу голос женщины. Сую её за

пазуху, заодно прихватываю витую зелёную вазу, очень тяжёлую в непонятных для меня

выпуклых рисунках.

Далее она ведёт по лестнице, и мы упираемся в массивные, исполинские ворота.

Женщина проводит ладонью по поверхности, и они неожиданно расходятся в стороны. С

удивлением рассматриваю огромное помещение. Многочисленные светильники не могут

его полностью осветить и поэтому всё в полумраке. Поблёскивают металлические колоны, виднеются двери, так же из металла, зеркала на стенах тускло отсвечивают свет от ламп. Я

оказался внутри зала, ворота тихо смыкаются, озноб бежит по спине.

- Ты их не бойся, ничего они тебе не сделают. Они приспособились жить под землёй, это

новая раса,- шелестит голос моей спутницы.

Открывается дверь. На пороге появляются люди в облегающих комбинезонах.

Кожа серая с болотным отливом, глаза чёрные, зрачки вытянутые как у кошки и огненно

красные. Один из них смотрит на меня, и я понимаю, нужно идти за ним. Оборачиваюсь.

Женщина улыбается, а в глазах тоска, она прощается со мной. Щемит сердце, я знаю, больше её не увижу.

Он ведёт мимо оранжереи. В зале за стёклами, виднеются растения напоминающие

лианы, деревья в сосульках-плодах, стебли, в мясистых, источающих прозрачный сок, листьях и многое другое.

Подходим к лифту. Он усаживает меня на диван, и лифт ухает вниз с серьёзной

скоростью. Вскоре он останавливается. Выходим и оказываемся в плохо освещённом зале.

Но на этот раз вспыхивает дополнительный свет и всё тонет в молочном сиянии. В центре

зала крутится планета. Как зачарованный смотрю на неё, знаю, это Земля, но не узнаю её.

Континенты, океаны - всё не так. Но это Земля! Внезапно поверхность приближается к

глазам и перед моим взором возникает уродливый разлом земной тверди. Заглядываю

глубже, ужасаюсь. Некто, нечеловеческой природы, грызёт туннели, и целая орда