Я быстро посмотрел на Громова.

- Совет ОСО совместно с Советом Экономики, - продолжал он, - решили провести это заседание именно сегодня, двадцать шестого августа, в день Праздника Братства. Высший Суд будет транслироваться по визиосети Города и общепланетной информационной сети; сообщение о нем увидят во всех звездных колониях Трудового Братства, на других планетах, куда оно попадет через систему Галактической связи. Это будет еще одним подарком людям Земли в этот радостный день. Мы с тобой приглашены в качестве свидетелей, а обвинителем будет все Человечество!

- Иван Вениаминович! Неужели это победа?

- Несомненно, Влад, и какая победа! Хотя "Кобра" все еще обладает своим смертоносным "Зубом", нам теперь известно противоядие, и он больше не опасен для нас.

Я встал, но Громов знаком остановил меня.

- Не спеши. До начала заседания еще два часа. У нас с тобой есть время, чтобы обсудить кое-какие вопросы.

Я снова опустился в кресло, а Громов не спеша подошел к окну. С минуту он молчал, словно собираясь с мыслями, затем спросил:

- Ты случайно не интересуешься ядерной физикой?

- В общем, я знаком с основными положениями в пределах программы общей школы, но серьезно никогда этим не занимался. Почему вы спрашиваете об этом?

Вместо ответа Громов достал из своего стола небольшую металлическую коробку, раскрыл ее и высыпал на стол красновато-бурые кристаллы.

- Тебе известно, что это такое?

Я осторожно тронул пальцем один из кристаллов, поднял на Громова глаза.

- Монацит?

- Точно, - Громов выпрямился. - Минерал класса фосфатов, источник редкоземельных элементов цериевой группы и тория. Ты знаешь, что торий, уран, радий - все это радиоактивные металлы...

- Извините, Иван Вениаминович, но я не совсем понимаю вас.

- Терпение, Влад, терпение. Остановимся на одном из этих металлов - радии. Хорошо известно каждому школьнику, что при распаде радия образуется инертный газ радон. Ты еще не понял, к чему я клоню? Нет? Ну, хорошо, объясню все, без загадок. Понимаешь, Влад, наши ученые тщательно проанализировали все добытые тобой материалы по программе "Левиафан" и пришли к одному интересному выводу. В списке насильственной колонизации других планет, намеченном Сообществом, на первом месте стоит Терра. Почему Сообщество заинтересовалось прежде всего Террой?

- Ну, это вполне объяснимо, - сказал я. - На Терре очень благоприятные условия для жизни, богатый растительный и животный мир, благодатный климат. Мы и сами выбрали ее для своей колонии прежде всего потому, что она очень похожа на нашу Землю. К тому же Терра малообжитая, а Сообществу необходимы новые земли.

- Все это так, - согласился Громов, - но на самом деле разговоры о перенаселении Сообщества пока что остаются только разговорами, и оно ни в коей мере Гивее не грозит. Земное человечество просуществовало сорок тысяч лет, прежде чем перед ним встал подобный вопрос. А сколько существует Сообщество? То-то! На Гивее каждый знает, что Терру уже осваиваем мы, осваиваем капитально и надолго. Поэтому Сообщество вряд ли пойдет на нарушение взаимных соглашений, иначе это грозило бы глобальным конфликтом между Землей и Гивеей. К подобному они пока что не готовы. И, тем не менее, Терра. Почему?

Громов медленно прошелся по кабинету.

- Почему они так стремятся завладеть Террой? На этот вопрос есть исчерпывающий ответ. Я не случайно заговорил с тобой о монаците, уране и радии и получаемом из него радоне. Вспомни, ведь в основе нового излучателя лежит именно радон! Теперь ты понимаешь? Вот тот меч, с помощью которого они надеялись проложить себе огненную дорогу к звездам! Но для его производства им необходимо сырье, которым Гивея чрезвычайно бедна. Естественно, Терра, малообжитая и богатая урановыми рудами, привлекла внимание правителей Сообщества в первую очередь. Достаточно было взять любую геологическую карту планеты, чтобы понять, насколько она лакомый кусочек. Ведь мы ничего не скрываем!

- Все это так, - согласился я. - Но почему вы вдруг заговорили об этом? Ведь вопрос с излучателем практически решен. Теперь, когда все чертежи и расчеты в наших руках, когда уже создано особое защитное поле, угроза для нас отпала.

- Не вдруг, Влад! Не вдруг! Ты прав, сейчас угроза снята, но год-два назад проблема эта еще стояла очень остро.

- Год назад?

- Да, год назад программа "Левиафан" была для Сообщества вполне актуальна и перспективна. Да и сейчас, я уверен, они все еще не теряют надежды на реванш.

Громов достал из стола пачку пластиковых квадратных карточек, бросил их на стол.

- Вот, взгляни!

- Что это? - Я удивленно посмотрел на своего начальника. Взял карточки в руки.

- А как ты думаешь? - прищурился Громов.

- Насколько я понимаю, это какие-то радиограммы? Только какие-то странные.

- Верно. Точнее, это шифрограммы.

- Что все это значит, Иван Вениаминович?

- Сейчас все объясню. Но давай по порядку. Три года назад Внешние Станции Связи перехватили короткую шифрованную радиопередачу с Терры. Перехват был, можно сказать, случайным. Передача длилась в эфире всего две секунды, и радисты вышли на нее, как говорится, святым духом. То, что радиограмма оказалась шифрованной, насторожило радистов. Они передали все сведения в Центр и запросили инструкций. Радиограмму расшифровать не удалось. Вскоре был установлен еще один любопытный факт. Как раз перед самой шифропередачей в Договорной Зоне появились ракетопланы Сообщества, покурсировали несколько минут и ушли за границы Зоны. Враждебных намерений они не проявили, поэтому преследовать их наши патрульные не стали. Любопытно, не правда ли? Совершенно ясно, что все это было заранее спланировано и рассчитано до секунд.

Громов помолчал, словно собираясь с мыслями, затем заговорил снова:

- Понимая это, Центр передал все сведения нам, в Отдел, и мы начали более тщательное расследование. Оказалось, что после этого случая Внешние Станции стали регулярно принимать шифрованные радиограммы, шедшие с Терры через одинаковые промежутки времени и на одной и той же частоте. И каждый раз таинственные передачи сопровождались появлением у границ системы солнца Терры ракетопланов Сообщества.

Вот тогда-то у нас и возникло предположение, что на Терре действует резидент Сообщества. Но с какой целью он был направлен туда, оставалось неясным. И еще один вопрос интересовал нас: кто этот резидент? Не исключена была возможность вербовки кого-то из наших ученых, работавших на Терре, но вскоре эта версия отпала. Мы попросили работников КОРАСС (контрольно-распределительная станция связи) Терры проконтролировать в течение определенного времени направление всех передач, ведущихся с радиостанций Терры. Это ничего не дало. Ни одна из передач не совпадала с шифрованными ни по времени, ни по направлению. Это окончательно убедило нас, что на Терре действует опытный агент Сообщества, оснащенный мощной автономной рацией. Такой поворот событий настораживал.

Шифрограммы по-прежнему не поддавались расшифровке, причем шифр менялся в каждой последующей передаче. В этой ситуации необходимо было действовать быстро и решительно: с Терры шла утечка какой-то, несомненно важной, информации. Допустить этого и в дальнейшем мы не могли.

- Поэтому вы и направили на Терру Сида? - спросил я.

- Да. К тому времени на Терре не было специализированной организации, способной обеспечить безопасность исследователей и поселенцев, защитить их от местных хищников и вредоносных микроорганизмов, как это делает наша, земная, Биологическая защита. Поэтому я, с одобрения Менгеши и Совета Экономики, форсировал создание на Терре своей собственной Биологической защиты и выдвинул кандидатуру Сида Новака на пост ее начальника, как самую подходящую. Но Сида я не стал предупреждать о том, что на Терре действует резидент Сообщества.

- Почему? - удивился я.