За военным оркестром идут гости, то сеть приглашенные на праздник иностранные творческие коллективы. На моей памяти там выступал фольклорный танцевальный ансамбль из Бразилии. Черненькие девушки, одежда которых состояла из мини-бикини, туфель и перьев на голове, лихо отплясывали под свой оркестр латиноамериканские танцы. И делали это с таким мастерством и азартом, что публика не только рукоплескала им, но и выла — другого слова не подберешь — от восторга. А потом на зелёных лужайках девушки позировали перед многочисленными кино- и фотолюбителями в таких позах, которые можно было увидеть разве что на страницах «Плейбоя». На следующий год были гости из Аргентины: женщины в цветных платьях и с фантастически сложными причёсками, а мужчины в строгих чёрных костюмах.

Выступали и мажоретки — студентки какого-то университета США. Их приняли благожелательно, но подчёркивая, что «наши девушки не хуже». А однажды по набережной прошёл, чётко отбивая шаг подкованными ботинками, оркестр французских парашютных войск — лихие ребята в камуфляже с засученными рукавами.

В 1972 году правительство Женевы и Оргкомитет праздника пригласили военный оркестр Южной группы советских войск. Участие в празднике советских военных музыкантов и певцов вызвало повышенный интерес не только жителей Женевы, но и других кантонов. В том году, как утверждали члены оргкомитета, на празднике было особенно многолюдно.

Наши музыканты были в парадной форме. Не столь яркой, как женевская, но выглядели отнюдь не хуже хозяев: подтянутые, с отличной строевой выправкой. Начальники оркестров заранее договорились о порядке прохождения и выполнили на марше, играя но очереди, ряд интересных перестроений, чем вызвали бурю аплодисментов.

Покинув набережную, оркестры, как было предусмотрено, стройными рядами под музыку подошли к кафе: швейцарцы пригласили своих коллег «выпить по стаканчику». Столы были накрыты под деревьями.

«Надо бы тост произнести, — сказал мне начальник оркестра Женевы капитан Рей, — вы переведёте?» «Охотно!» — ответил я. Быстро освободили один из столов от бутылок и стаканов. Мы влезли с капитаном на стол, пригласили советского полковника — начальника оркестра, и начался импровизированный митинг дружбы. Ораторы менялись, а я так и простоял целый час на столе. Вечером советские и женевские музыканты дали совместный концерт. Советский подполковник дирижировал женевским оркестром, а швейцарский старший сержант-резервист — советским.

Небольшой перерыв, и на набережную, вслед за оркестрами, въезжают автомобили, украшенные цветами и рекламными щитами. На каждом из них — красивые девушки, изображающие сцены из мифологии. А следом, на автоплатформе, появляется «белый лебедь» — балерина в пачке и с короной на голове. Она плавно передвигается по платформе, изображая лебедя, то скользящего по волнам, то готового подняться в небо.

Женевцы любят удивлять зрителя. Вслед за балериной на набережной может оказаться… стадо длинношёрстных овец или коз, крупных высокоудойных коров, принадлежащих какой-либо туристической фирме (они пасутся на лугах вдоль туристических трасс, украшая пейзаж и символизируя богатство и процветание страны), табун першеронов и прочей живности. За стадами идут пастухи в одежде, соответствующей роду их занятий, с кнутами и собаками. Прошли животные, а за ними — мушкетёры, или американские ковбои в живописных нарядах. И что бы ни показывали, кто бы ни проходил по набережной — зрители всё и всех встречают с восторгом.

Шествие продолжается часа четыре. После этого набережная отдаётся в распоряжение публики. На проезжей части гуляют папы и мамы с детьми, резвятся подростки, а на тротуаре у парапета бойко работают многочисленные кафе и рестораны, где можно выпить чашку кофе, бокал вина, рюмку коньяка, а то и пообедать на свежем воздухе, любуясь великолепным видом на озеро и горы.

Но главное зрелище еще впереди. Ровно в 21.00 город погружается в темноту. К этому времени набережные с той и другой стороны озера заполняются людьми: яблоку упасть негде. И вдруг несколько мгновений шума, треска, взрывов, и всё озаряется яркими огнями. С берегов озера, с барж, стоящих у причалов или на якорях, из укрытий взвиваются тысячи ракет и рассыпаются в небе на множество ярких цветов, разноцветных зонтиков, шаров. И снова кромешная тьма, потом шум взлетающих цветных и шумовых ракет и новое море огней.

После фейерверка — гуляние, которое заканчивалось около 4-х часов утра.

Стоит такой праздник недешево. Но власти Женевы практичны и знают, как заработать. За все платят предприниматели, рекламирующие во время праздника свою продукцию, хозяева кафе, баров и ресторанов, получившие право торговать на набережной, и, конечно, сотни тысяч зрителей, покупающие входные билеты, программы праздника и разнообразные сувениры, мороженое и игрушки детям.

К чести швейцарцев, они умеют организовывать массовые мероприятия, не нагоняя туда, как часто бывает у нас, батальоны полицейских. Полицейские там, конечно, присутствуют, но их не видно: они в штатском. Кроме того, их функции могут выполнить, в случае необходимости, пожарные, которые официально несут там дежурство, службы безопасности отелей и различных офисов, расположенных на набережной. Если же им что-то окажется не под силу, у них хорошо организована связь с полицией, и они могут мгновенно вызвать её.

Стоит коротко рассказать и о двух других женевских праздниках, которые ежегодно и очень торжественно отмечаются в декабре.

Первый — «Эскалад». В переводе с французского — «подъём по лестнице». Происхождение его таково. Длительное время у Женевы был очень неспокойный и агрессивный сосед — Савойское герцогство. Уж очень лакомым куском считали герцоги Женеву, да сил не хватало ее к рукам прибрать. И в ночь с 11 на 12 декабря 1602 года герцог Савойский под прикрытием ночи и сильного дождя решил взять её штурмом. Савойцы тихо подошли к крепостным стенам, и солдаты уже взбирались на них по штурмовым лестницам. Смелая попытка могла бы завершиться для них удачей, если бы не случайность: тётушка Руайом приготовила овощной суп для стражи и с горшком в руках вышла на крепостную степу. Вышла и обомлела: из-за стены показалась голова вражеского солдата в шлеме. Привыкшая жить в крепости, старушка быстро пришла в себя и выплеснула кипящий суп в лицо врага. Ошпаренный солдат закричал от боли, и этого было достаточно, чтобы отдыхавшая охрана крепости схватилась за оружие и приняла бой.

Атака неприятеля была отбита с минимальными потерями для защитников крепости: у них погибли 17 человек, а савойцы потеряли не одну сотню солдат убитыми, многие попали в плен. Поскольку война ими официально не была объявлена, женевцы поступили с ними как с бандитами: всех повесили без суда. С этого дня и празднуют женевцы «Эскалад».

За две-три недели до праздника во всех продуктовых лавках и магазинах начинают продавать сделанное из шоколада «горшки тётушки Руайом». Газеты рассказывают о подвиге тётушки и защитников крепости, публикуют копии подлинных документов той поры, в музеях устраиваются выставки оружия и мундиров крепостного гарнизона, вывешиваются списки участников обороны. В Старом городе на 2–3 дня открываются для обозрения подземные переходы, которыми пользовались защитники города для выхода на стены и за пределы крепости.

Вечером 11 декабря женевцы, стар и млад, собираются в Старом городе. Вся Женева, для большего эффекта, погружена во мрак. Собравшиеся напряжённо ждут, прислушиваясь. Издалека доносится бой барабанов. «Идут! Идут!» — раздаются голоса собравшихся. Шум всё сильнее. Вот появляются факельщики. За ними всадники, знаменосцы, копьёвщики. Дальше — закованные в железо рыцари с мечами в руках, арбалетчики и, наконец, артиллерия. Пушки и осадные машины той поры везут крепкие першероны. Следом за войсками идут «пленные савойские солдаты» в сопровождении женевского «палача», одетого в ярко-красный костюм с капюшоном. За ними — «горожане» той эпохи, что легко угадывается по их костюмам. В руках у них зажженные фонари и атрибуты их профессии.