Священный мусор (Сборник)

Страниц: 84
Символов: 567947
В избранное добавлена 18 раз
Прочитали: 5
Хотят прочитать: 15
Читают сейчас: 2
Не дочитали : 2
ID: 171504
Язык книги: Русский
Оригинальный язык книги: Русский
Книга закончена
Год печати: 2012
Издательство: Астрель
Город печати: Москва
Создана 23 июля 2013 07:28
Редактировалась 1 мая 2022 04:32
Опубликована 23 июля 2013 09:58
Нет доступа к чтению
Нет доступа к скачиванию

Оценка

7.80 / 10

5 4 1
Ваша оценка книги:
Ваш статус прочтения

Новая книга Людмилы Улицкой — автобиографическая проза и эссеистика — писалась-собиралась в общей сложности двадцать лет, параллельно с «Сонечкой», «Казусом Кукоцкого», «Даниэлем Штайном…», «Зеленым шатром». Тем интереснее увидеть, как из «мусора жизни» выплавляется литература и как он становится для автора «священным», и уже невозможно выбросить ничего — ни осколки и черепки прошлого, ни мысли, опыт, знания, догадки, приобретения, утраты…

Эта книга — бесстрашная в своей откровенности и доверительности. Улицкая впервые пускает читателя в свой мир, вступает с ним в диалог не только посредством художественных образов, а прямо и доверчиво — глаза в глаза.

Валерий Рябых
28 мая 2020 17:15

Л. Улицкая.
 
«Священный мусор» - это же надо, какой оксюморон подобрала Улицкая, озаглавив так свой сборник?!
Читал по рекомендации, предложенной компьютером LiveLib, он спрогнозировал пять звезд – все сошлось.
Я люблю Улицкую писателя, она как-то созвучна моему бытовому, эстетическому, даже этическому мировосприятию, чего, правда, не скажешь о ее политических воззрениях – отъявленная либералка. А я – консерватор, государственник.
Конечно, литература в России не может быть вне политики, хотя я и не разделяю тезис Ленина о партийности литературы.
Книга очень разноплановая, полифоничная, тут и биографический очерк, следом философское эссе, далее идет политический памфлет – интересная книга. Кратким отзывом, разумеется, не охватить затронутых в ней вопросов и тем.
Поэтому ограничусь отдельными ремарками...
Я согласен с ее мыслью, что «национальная идея» чистый абсурд, многие страны живут, и живут прекрасно, без всякой идеологической доминанты или стержня (как хотите). Задача государства обеспечить достойный уровень жизни своих граждан, заботиться о детях, стариках, инвалидах и больных.
И пассажи моего несогласия...
Улицкая зачем-то наехала на Илью Эренбурга, видите ли, ей в корне не нравится провозглашенный им в суровую годину лозунг «Убей немца!». Всему свое время и обстоятельства (будто мы не читали его «Люди, годы, жизнь») – скажу я.
И в тоже время, щемящей болью легли на душу слова его престарелой дочери Ирины: «Вон Эренбург пролетел..., с розой в руке?!». Тут и Шагал, тут и Христос!...
Странны отношения писательницы с мужем, художником Андреем Красулиным. Она «влюбилась» в его авангардистскую картину «Восход солнца в Сокольниках», он знал о том, но куда-то задевал картину, чуть ли не продал. А ведь женщина любила ее больше всех – так подари! Какое-то непонятное отчуждение супругов? Писательница на протяжении всей книги поет мужу дифирамбы, хотя используя ее терминологию (касательно прочих), его творчество, в любом случае не сопоставимо с масштабом дарования самой писательницы. В итоге картина оказалась на многие лета заброшенной на антресоли, нашлась, и муж с барской руки отдает ее жене. На её «Подари!?» - «Да возьми, ради Бога...».
Улицкая закончила биофак МГУ, исконное образование сказывается, в книге очень часто человеческие отношения характеризуются физическими и химическими терминами: потенциал, валентность и т.п. Как-то не замечал эту особенность в ее остальных опусах, может, ошибаюсь...
У каждого своя правда! Ее деды сидели из-за Сталина, мой же погиб на Войне – за Родину, за Сталина – и чья правда сильней?! Эх, не хватает в России мемориала, подобного «Долине павших» в Испании, помирившего всех! Хотя слышал - их либералы-социалисты уже лет двадцать пытаются снести его.
И о неравенстве...
У нее – девочки ребенка, был огромный дедовский шкаф, битком набитый мировой и русской классической литературой, даже имелись первоклассные дореволюционные детские издания. У меня – только черный картонный рупор радио. Слава Богу, хоть записали в библиотеку, где круг моего чтения до двенадцати лет определял библиотечный работник (именно так - «работник»).