Он увидел Арваса Яника, который стоял над ним в дверном проеме малого святилища, среди штор из зеленого бархата. Лицо командующего было напряженной маской жестоких намерений, шлем был пристегнут магнитами к поясу.

— Что ты говорил? — произнес командующий, рискнув сделать шаг вперед.

Омегон потянулся к своей броне и обнаружил три широких неровных пробоины в нижней части нагрудника. Он исследовал каждое отверстие кончиком пальца и изучил расположение каждой из ран. В край пупка. Выше бедра. Омегон кивнул самому себе. Ни одна не задела позвоночник. Он знал, что тело вошло в режим перенагрузки, различные органы, супрагормоны и организованные процессы взаимодействовали, снижая серьезность ран.

Оперевшись перчатками и подошвами на пол, Омегон немного протолкнул ранец вверх по стене. Он ощущал отчетливый гул надстройки. Нечто большее, чем далекое землетрясение.

— Что ты говорил? — повторил Яник.

— Предупредительные выстрелы? — поинтересовался Омегон.

Командующий кивнул.

По ту сторону забрала Омегон закашлялся кровью.

— Я говорил, что тебе следует похвалить за первоклассную безопасность и контрмеры, осуществляемые на этой базе.

— Не хвали меня, — предостерегающе ощерился Яник. — Будь они и в самом деле первоклассны, тебя бы тут не было.

— Я тебя понимаю, — произнес Омегон, — но все же самыми примечательными были засады здесь и на спальном уровне. Ты знал, что мы попытаемся заглушить часовню — первоочередную цель — и даже оставил на схемах фальшивую спальню. Очень умно.

— Довольно, — сказал Арвас Яник. — Сними шлем. Ты назовешь себя и свои замыслы касательно этой базы. Раскроешь, как узнал о ее местонахождении. Выдашь свой истинный Легион и сообщишь имя командира, которому хватило глупости отправить тебя сюда на самоубийственное задание.

— Звучит так, будто ты в этом уверен, командующий, — с мрачным юмором пробормотал Омегон.

— Сейчас. Позже. Неважно, — посулил Яник. — Мы известны терпением и своими методами убеждения. Мои легионеры прочешут базу в поисках улик, мое начальство выследит твоих покровителей по следу, который вы, несомненно, оставили, придя сюда. Тем временем я прикажу своему апотекарию разделить тебя на части, кусок за куском — начав с ног и поднимаясь вверх — забирая органы один за другим, пока ты не почувствуешь, что готов добровольно поделиться информацией, которую я хочу знать.

— Думаю, ты не поверишь, что я офицер Альфа Легиона, а эта база проходит инспекцию? — спросил Омегон.

— Нет, — с ухмылкой отозвался Яник.

— Или что это инсценировка, которая организована для проверки твоей пригодности к повышению?

— Нет, сэр, не поверю. Я уверен, тебе известно, что это операция уровня «Вермильон». Приказы поступают к нам непосредственно от высшего руководства — от самого примарха. Так же обстояло бы дело с разрешением на инспекцию или инсценировку, о которых ты упоминаешь. Многие из моих людей мертвы. В какой инспекции братья-легионеры проливают кровь друг друга?

— В очень серьезной, командующий, — произнес Омегон, втискивая ранец в зазор между кафедрой и стеной. — А теперь позволь сказать тебе, что мне на самом деле известно, и почему я согласен с тобой в том, что это не имеет значения.

Надстройка базы под ними вновь задрожала, на сей раз более сильно. Омегон придвинулся ближе к командующему. Держа между ними болтер, Яник подался вперед.

— Гидра Доминатус, брат, — прошептал примарх.

Яник наморщил лоб. Выпрямился. Его лицо исказилось от ярости и разочарования.

— Что?

Он попятился, а затем его взгляд упал на шлем в руке Омегона.

Его шлем, отстегнутый с пояса.

Малое святилище внезапно превратилось в вихрь завывающих несомых ветром обломков. В широких вентиляционных проемах над головой Омегона завизжал выходящий воздух, и все незакрепленные предметы в комнате поволокло к внешним открытым переборкам. Шторы, брошенное оружие и устилавшие пол помещения тела за несколько мгновений пролетели мимо примарха в визжащей турбулентности, их тянуло через узкую дверь неодолимое вытеснение искусственной атмосферы. Секунду Арвас Яник находился перед примархом с болтером в руке, а в следующий миг уже колотился о двери и коридоры секции, мчась по ревущему пути наименьшего сопротивления к зеву шахты подъемника снаружи.

Оставшегося в одиночестве в опустошаемом малом святилище Омегона удержал на месте застрявший ранец, а также его дополнительно фиксировали магнитные захваты подошв, которые были недавно активированы после грохота добывающих машин демиургов, прорезающих себе путь через основание базы.

Сделав это, пробужденные к действиям угрожающей их территории трассой подрывов Крайта чудовища ксеносов проломились сквозь ту же самую систему находящихся под давлением запоров, которой осторожно воспользовалось отделение «Сигма» при проникновении на базу. Вход добывающих машин, впрочем, оказался менее разобщенным, и в результате того, что автоматы прорезали и прорывали себе дорогу, база разгерметизировалась, потеряла целостность и выбросила искусственную атмосферу в пустоту.

Внезапно наступила тишина.

Как и было предсказано, когитационные блоки, которые управляли климатом базы, запечатали пробитые нижние уровни. Все закончилось за секунды.

Отключив магнитные захваты, Омегон поднялся и побрел к выходу. Прижимая одну перчатку к ране в животе, примарх огибал углы и продвигался по искривленной планировке оперативного уровня.

Наполовину передвигаясь бегом, наполовину ковыляя по командной секции, он обнаруживал, что в помещениях нет офицеров Альфа Легиона и стратегарха Гено Семь-Шестьдесят. Остались лишь подключенные к креслам сервиторы — они сидели там с пожелтевшими, лишенными век глазами и сморщенными от гниения губами. На большом руническом экране светилась последовательность уровней, большая часть блоков и секций мигала алым. Добывающим машинам демиургов не требовалось много времени, чтобы пробиться через аварийную переборку или прорезать себе путь на верхние уровни.

Топая мимо постов прослушивания вокса и ауспик-станций дальнего радиуса, Омегон наткнулся на защитную переборку, в толстом металле которой было прожжено неровное отверстие. Он мгновенно узнал ее: это был центр безопасности.

Зажимая живот, примарх рискнул на мгновение глянуть через прорезанный плазмой проем. Помещение внутри было темным, его освещали лишь блоки пикт-экранов. Омегон обнаружил жирный труп Волькерна Авгурама, пристегнутый к наблюдательному креслу, которое перемещалось между рядами мониторов на вращающемся шарнире. Эмпир-мастера действительно обнаружили солдаты Спартоцида, и его закутанное в одеяния тело было изрешечено беспощадным огнем лазеров. Экраны сообщали об еще более убийственном опустошении, творившемся по всей базе.

Омегон увидел, как Альфа легионеры перестреливаются с часовыми-скитариями и собранными группами Спартоцида. Экраны дьявольски светились от вспышек лазерных карабинов, огнеметов и болтеров. Ведьмовские отродья во всем их проклятом многообразии бросались на жертв, разрывая тех на части сверхъестественной силой, или же изрыгая перед собой варповое пламя и дуги зеленых молний. Одна из ведьм — долговязое скрученное создание — раздвинула челюсти, словно какая-то змея, и верещала на солдат и охранников с убийственным эффектом.

У легионеров гарнизона на нижних уровнях дела шли лучше благодаря хорошо натренированным построениям и тактике, однако появление прорывающихся сквозь пол огромных медных машин ксеносов усложнило задачу. Луковицеобразные чудовищные пауки с жужжанием рассекали броню Альфа легионеров тяжелыми лазерными резаками.

В сумятице и резне была ужасающая красота. Восхитительный хаос, истинное отражение доктрины гдры — многочисленные головы атаковали, неся разное по масштабу, но скоординированное опустошение.

Оставив позади тело эмпир-мастера, Омегон, пригнувшись, выбрался из центра и заковылял по прилегающему коридору. Светящиеся полосы над головой слабо зашипели и отключились, но мрак внезапно нарушила жгучая вспышка мощных режущих лучей, прожигающих металлический пол. Примарх затормозил и остановился, чтобы избежать пары лучей, шипевших чуждой энергией и пересекавших его путь, а затем поднырнул под искореженную переборку.