— Он с большой неохотой терпит ее присутствие и, я полагаю, вовсе о ней не думает, — отозвалась Харриет. — Во всяком случае, такое впечатление создалось у меня, пока мы водили дружбу. — Она умолкла и слегка посерьезнела. — Однако мне всегда казалось, что в их отношениях с Клейвером Уикстидом есть нечто загадочное. Похоже, этот человек обладает большим влиянием в замке, и у меня давно возникло ощущение, будто он внушает Хью беспокойство. Даже представить себе не могу, почему Хью позволил человеку, коего он, судя по всему, не любит, занять такое могущественное положение в своем доме.

— Итак, Уикстид, как мы предполагаем, — человек относительно неопределенного происхождения, и, какими бы ни были его таланты и достоинства, нам неизвестно ни одного факта из его прежней жизни, который мог бы объяснить, почему он способен стать самым влиятельным человеком в одном из наиболее богатых домов графства, коим он теперь и является. — Краудер почесал подбородок. — Нужно подумать, каким образом можно узнать об этом человеке несколько больше. Если Уикстид что-то знает о Хью и может угрожать ему этим, маловероятно, что он с нетерпением ждет появления в замке Торнли законного наследника. Весьма вероятно, что управляющий не будет иметь такой же власти над Александром, преемником титула, если того найдут и убедят вернуться домой.

Харриет смотрела в свою кофейную чашку с таким видом, будто пыталась обнаружить в ней руны.

— В этом есть определенный смысл, — согласилась она.

— Однако какого рода власть Уикстид имеет над Хью? И существует ли она вообще? А может, Хью просто счел его хорошим управляющим, даже не питая к нему личной приязни? — засомневалась Рейчел.

Краудер серьезно поглядел на девушку.

— Мы должны подозревать что угодно, но ни во что не верить, пока не получим доказательств.

— В этой доктрине есть нечто аморальное, господин Краудер, — улыбнулась Рейчел и получила улыбку в ответ.

Харриет снова начала барабанить пальцами по тканевой обивке дивана.

— Госпожа Мортимер не знает о тайнах, коими Уикстид может угрожать Хью, а если этого не знает Белинда Мортимер, могу ручаться, что и прочие домочадцы ничего не подозревают об этом. К тому же, мне кажется, она рассказала мне обо всем, что ей известно.

— Я видела ее племянника — он явился на конюшню, сияя от счастья, — сообщила Рейчел.

Харриет ухмыльнулась.

— Что ж, я намереваюсь потратить твой доход от кожных мазей на его жалование и новые сапоги для него и Джеймса.

— Если Хью невиновен, — вздохнув, проговорила Рейчел, — не думаете ли вы, господин Краудер, что Уикстид мог убить Брука, дабы не позволить Хью узнать о местонахождении Александра?

— Вероятно. В таком случае мне представляется, что Уикстиду пришлось добиваться своего нынешнего положения. Всем известно: если человеку приходится бороться за должность или деньги, он весьма неохотно расстается с ними.

Печально глядя в пространство, Рейчел правой рукой скрутила уголок подола, затем тихо проговорила:

— А вот Александр поступил иначе — просто оставил все это и ушел.

Мурашки пробежали по затылку Краудера, и его собственный голос, когда анатом заговорил, показался ему невероятно далеким.

— То, что, взрослея, мы имеем в изобилии, мы, как правило, ценим меньше всего.

Некоторое время каждый из трех собеседников вглядывался в свою часть лиственного орнамента, искусно исполненного на коммодорских коврах. Первой очнулась Харриет.

— Краудер, нынче вы полны афоризмов. Мы должны собрать их вместе и составить книгу публике в назидание. — Анатом, не вставая с кресла, отвесил ей едва заметный поклон. — Нам нужно пойти и повидаться с господином Торнли, — сказала она и добавила, обращаясь к сестре: — Без тебя, моя дорогая, пойдем лишь мы с Краудером.

— Сомневаюсь, что он отнесется к нам иначе, чем просто отправит ко всем чертям, не говоря уж о том, чтобы рассказать, существует ли тайна, коей Уикстид способен угрожать ему.

— Пускай отправляет. Однако, если он невиновен, мы должны попытаться помочь ему.

— А сиделка? Ее-то с какой стати убили? — Рейчел подняла взгляд на собеседников. — Полагаю, она погибла не от собственной руки.

— Ее убили, — вяло согласился Краудер. — На этот счет у меня нет ни малейшего сомнения.

Поднявшись с места, Харриет принялась мерить шагами салон, курсируя мимо сидевших напротив друг друга Краудера и сестры. Рейчел провожала ее взглядом, анатом же, молитвенно сложив ладони, продолжал глядеть в пол и слушать беседу сестер.

— Однако какое участие она могла принимать в этом деле? — вслух удивилась Харриет.

— Вероятно, она знала, что за власть Уикстид имеет над Хью, — предположила Рейчел.

Остановившись, Харриет снова обернулась к сестре.

— Возможно, именно об этом говорилось в письмах. Однако как ей удалось узнать тайну, если она так недавно находится в этом доме, ведь о ней не ведает даже госпожа Мортимер, регулярно бывавшая там еще до рождения Хью и Александра!

Краудер ощутил, как задвигался окружавший его воздух, — казалось, в центре сознания открылось пространство, готовое к формированию новой мысли. Вокруг него теснились обрывки идей, и если бы ему удалось связать их воедино в своем мозге… Там что-то рождалось, стремясь обрести форму.

— Когда сиделка лорда Торнли прибыла в замок? — спросил он.

Обернувшись к нему, Харриет пожала плечами.

— Она жила в этих краях дольше нас. — Госпожа Уэстерман развернулась к сестре. — Разве она появилась не по чистой случайности, спустя месяц или два после того, как заболел лорд Торнли?

Рейчел кивнула.

— Да, она как раз ехала в дилижансе в Брайтон, к своей сестре, и по дороге услышала о лорде Торнли. В прошлом она приобрела опыт с подобными болезнями — ну, то есть работала сиделкой, — а потому решила пешком добраться из Пулборо и предложить свои услуги. Домочадцы были очень рады принять ее.

Обе женщины с любопытством поглядели на Краудера, чувствуя напряжение в его худом теле. Когда мысли канатом сплетались в его уме, он, к собственному стыду, осознавал, что испытывает огромное удовлетворение, ловя внимательные взгляды дам, а снова заговорив, сделал это не без налета важности, с коим актеры выходят на сцену.

— Ну конечно! Таинственные письма из Лондона! Своевременное появление, а затем смерть. Я понял! — Анатом оторвал взгляд от пола; глаза на его бледном лице внезапно стали неестественно синими. — Ее послал Александр.

III.3

Харриет быстро расправилась с обедом, Краудер же почти не ел. Как только слуги оставили их втроем, они снова стали обсуждать предположение — то, что сиделку Брэй мог послать Александр, и, казалось, дамы были готовы принять его за факт.

— У нас нет доказательств, — устало и уже в третий раз проговорил Краудер.

— Завтра должно быть дознание, — слегка раздраженно ответила Харриет. — Вероятно, у сиделки Брэй в замке были друзья, о коих нам пока неизвестно. Возможно, они смогут что-то сообщить нам.

— Ради их же собственного блага, — вздохнула Рейчел, — я надеюсь, что они не знают адреса Александра. Кажется, это очень опасные сведения.

Внезапно замерев, Краудер и Харриет воззрились на девушку.

— На вашем месте, — продолжила она, — прежде чем направиться в замок и потребовать от Хью ответа, что именно держит его в зависимости от управляющего, я бы выяснила, можно ли что-то узнать у господина Картрайта. Все же он единственный известный нам человек, встречавшийся с Картером Бруком, когда тот был еще жив. Он огорчился, что его считают знакомым Брука, и, возможно, рассказал не все, что ему известно о покойнике.

Краудер кивнул.

— Вы совершенно правы, мисс Тренч. Вероятно, это самый лучший образ действий.

Положив себе еще немного рыбы, Рейчел слегка задиристо улыбнулась Харриет.

— Он наверняка не захочет видеть вас. Так что, Харриет, я предложила бы долгую прогулку по жаре до самого городка и внезапный приступ дурноты прямо возле лавки.