Следовательно, что бы ни таилось в глубинах бассейна, это должно быть действительно морское существо, способное добывать кислород из самой воды.

Остается предположить, что это одна из разновидностей горианских акул, далекие предки которой, вероятно, были доставлены на Гор с Земли Царствующими Жрецами, или же это серебристый гурд – быстрый, как молния, внешне напоминающий гигантского ската хищник, предки которого также были завезены в горианские морские просторы Царствующими Жрецами с других планет, возможно, даже более далеких, чем Земля.

Однако с кем бы из них мне ни суждено было встретиться, времени до этого момента оставалось все меньше.

– У меня нет никакого желания наблюдать за тем, что сейчас произойдет, – проворчал Ха-Кил, – поэтому, с вашего позволения, я удаляюсь.

Сафрар выглядел взволнованным, но не более, чем того требовала простая учтивость. Он с подчеркнутым добродушием взмахнул своей пухленькой ручкой с накрашенными ногтями и великодушно разрешил:

– Ну, конечно, мой дорогой Ха-Кил. Вы можете поступать так, как вам больше нравится.

Ха-Кил коротко поклонился и, круто развернувшись, с видимым раздражением зашагал из комнаты.

– Меня бросят в бассейн со связанными руками? – поинтересовался я.

– Ну, конечно, нет! – воскликнул Сафрар. – Это будет просто несправедливо!

– Приятно сознавать, – сказал я, – что вы придаете такое значение подобным мелочам.

– Ну, что вы! – всплеснул руками торговец. – Подобные вещи для меня очень, очень важны!

Выражение его лица при этом было такое же, как в тот вечер, на празднестве, когда он готовился отправить в рай какую-то небольшую трепещущую живность, наколотую на длинную ярко раскрашенную палочку.

Из-под надвинутого на глаза капюшона паравачи донесся тихий смех.

– Установите деревянный щит, – распорядился Сафрар.

Двое охранников немедленно оставили комнату.

Я внимательно рассматривал бассейн. Он был желтым и сверкал, словно его наполнили драгоценными камнями. Откуда-то из глубины его поднимались крохотные пузырьки воздуха, словно заполненные разноцветным сиянием. Я вдруг обратил внимание, что испарения поднимаются над поверхностью воды не равномерно, а с какой-то периодичностью. Я присмотрелся, действительно, в выделении пара из воды наблюдалась определенная ритмичность. Я также заметил, что и поверхность воды не находится на постоянном уровне: в какой-то момент времени вода словно приподнималась и затем, освободившись от насыщающего её пара, снова оседала.

Мои наблюдения за этим странным феноменом были прерваны возвращением двух охранников, принесших деревянный заградительный щит в четыре с половиной фута высотой и футов двадцати длиной, которым они отгородили нас с Гарольдом от людей, в чьих руках мы находились: Сафрар, паравачи и арбалетчики остались по ту сторону щита.

– А этот щит для чего? – поинтересовался я.

– Это на случай, если у тебя вдруг возникнет желание бросить в нас кайву, – ответил Сафрар.

Это показалось мне глупостью, но я ничего не сказал. У меня, конечно, и в мыслях не было швырять в своих врагов единственное оружие, с которым мне вот-вот придется бороться за свою жизнь в Желтом Бассейне. Чушь какая-то!

Я отвернулся и снова принялся изучать бассейн.

До сих пор ни единое существо не вынырнуло на поверхность воды глотнуть воздуха, из чего следовало сделать вывод, что мой невидимый противник действительно был водным животным. Хотелось бы надеяться, что оно в этом бассейне в единственном экземпляре. К тому же более крупные существа, как правило, двигаются значительно медленнее, чем мелкие. Так, к примеру, если бы в бассейне меня поджидала стая пятнадцатидюймовых горианских речных щучек, то даже убей я их несколько, остальные все равно бы успели растерзать меня в считанные минуты.

– Позволь мне прыгнуть в бассейн первым, – попросил Гарольд.

– Не будь таким нетерпеливым, – остановил его Сафрар. – Настанет и твой черед.

Хотя это могло быть только плодом моего воображения, мне вдруг показалось, что желтизна воды в бассейне стала более насыщенной, а сконцентрировавшиеся ближе ко мне пузырьки поднимающегося пара начали сверкать ярче. Отдельные пузырьки в глубине воды словно собирались в небольшие стайки, и свечение их казалось теперь ритмично пульсирующим. Да и весь ритм выброса пара над поверхностью воды несколько участился, и я начал замечать – или мне это только казалось? – что влажность воздуха в помещении увеличилась, словно мельчайшие частички воды постепенно заполняют весь объем.

– Развяжите его, – приказал Сафрар.

Пока охранник развязывал мне руки, двое других продолжали крепко держать меня, а стоящие вокруг арбалетчики взяли меня на прицел.

– Если мне удастся убить или ускользнуть от этого животного в бассейне, – словно между прочим поинтересовался я, – я, конечно, могу считать себя свободным?

– Именно так, – пообещал Сафрар.

– Хорошо, – согласился я.

Закутанный по самые глаза в капюшон паравачи откинул голову назад и весело рассмеялся. Дружно вторили ему и арбалетчики.

– Пока, однако, никому это ещё не удавалось, – предупредил Сафрар.

– Ну, что ж, – ответил я.

Я не сводил глаз с поверхности воды в бассейне: она менялась буквально на глазах. В центре бассейна она словно опустилась, а края её, лижущие мраморные стенки бассейна, заметно приподнялись, словно стремясь дотянуться до наших сандалий. Я решил, что это какой-то не известный мне обман зрения.

Ближе к нам вода буквально кипела от пузырьков воздуха, на глазах увеличивающихся в размерах и взрывающих поверхность воды. Ритм выброса пара увеличился, а влажность воздуха стала такой насыщенной, что давила на глаза. Все выглядело так, словно бассейн дышал.

– Входи в воду! – скомандовал Сафрар.

С кайвой в руках я шагнул в бассейн и погрузился в желтую жидкость.

К моему несказанному удивлению, бассейн, во всяком случае с краю, оказался совсем неглубоким.

Вода доходила мне только до колен. Я сделал несколько шагов. Ближе к центру глубина бассейна увеличивалась. На расстоянии примерно одной трети от края бассейна вода начала доходить мне до пояса.

Я оглянулся по сторонам, ища существо, которое могло бы на меня наброситься, но разглядеть что-либо в глубине было невозможно из-за чрезвычайной насыщенности воды желтизной и все возрастающим сверканием поверхности воды, потревоженной моим движением.

Я обратил внимание, что пузырьки воздуха и пар уже почти не поднимаются с поверхности воды: она стала совершенно гладкой, и я смог заметить в ней какие-то крохотные сгустки и голубоватые нитевидные волокна, тоненькие жилки, казалось, живущие в массе воды своей собственной, обособленной жизнью. На меня никто не нападал. Пузырьки воздуха также перестали рваться к поверхности, приглушили интенсивность свечения, притихли. Некоторые из них, особенно имеющие беловатый оттенок, люминесцирующие, казалось, старались держаться поближе ко мне и, легко паря под самой поверхностью воды, образовали вокруг меня на расстоянии десяти футов ясно различимое кольцо. Я двинулся было к его краю, но пузырьки, очевидно подхваченные образованной моим движением волной, словно выражая свое неудовольствие, медленно рассеялись. Насыщенная желтизной вода в бассейне уже не стремилась поразить мое воображение своей неестественной вибрацией и оптическими выкрутасами.

Я приготовился к нападению подводного чудовища.

Я простоял так в успокоившейся жидкости две-три минуты.

Затем, внезапно приходя в ярость от мысли, что бассейн пуст и из меня просто сделали посмешище, я раздраженно крикнул Сафрару:

– Ну и когда же наконец я увижу твое чудовище?

Из-за деревянного щита до меня донесся хохот Сафрара.

– Ты его уже увидел, – сказал он.

– Ты лжешь! – закричал я.

– Нет, – потирая руки от наслаждения, ответил он. – Ты его действительно уже увидел.

– Что же это за чудовище?

– Сам бассейн!

– Бассейн?!