Адхара время от времени поглядывала на Амину, которая, как и в первые дни побега, шла, окруженная аурой молчания и враждебности. По всей видимости, принцессу мало интересовали окружавшие ее страдания и лишения. Страстное желание расправиться с человеком, виновным в смерти ее отца, очевидно, было сильнее. Иногда Адхара даже ненавидела девочку за то, что добро и зло теперь скрывались за иной внешностью, и различить их было совсем не просто.

Дыхание Адхары стало равномерным, и ее сердце перестало учащенно биться. Девушка взяла себя в руки. Эти черные пальцы, казалось, уже начали отсчет отведенного ей в этой жизни времени. Адхара едва ли могла бы с уверенностью сказать, что ожидает ее в будущем, и это обстоятельство настораживало девушку больше всего.

— Мы остановимся в том лагере, о котором говорил нищий? — спросила Амина.

— У нас нет иного выбора.

Небо сделалось свинцовым, и заметно похолодало. Адхара огляделась по сторонам, вспоминая об испытанном ею вместе с Амхалом потрясении от увиденного в Земле Воды. Казалось, что с тех пор здесь ничто не изменилось, а между тем прошлая жизнь девушки не имела ничего общего с гнетущей ее реальностью.

К полудню, после нескольких часов пути по тропинке, обнаруженной в лесу, путницы заметили показавшуюся среди деревьев деревянную изгородь.

Девушки еще издалека внимательно изучили лагерь. В изгороди имелся только один вход, да и там стояла охрана.

— Думаешь, это то самое место, что мы ищем? — спросила Амина; дрожащий голос девочки выдал ее смятение.

Все сходилось. Бродяга говорил о четырех днях пути, и ровно столько дней прошло со времени их встречи. Да, похоже, что это то самое место.

Обследовав лагерь со всех сторон, девушки нашли на нем опознавательные символы Объединенных войск. Радостная улыбка озарила лица обеих девушек. Наконец-таки они добились своего. Выпив по глотку снадобья, путницы переоделись в другую одежду. Теперь они были полностью готовы.

Амина и Адхара шли не спеша, на виду у всего поселения. Едва они попали в поле зрения одного из часовых, как он, нацелив на девушек копье, грозно выкрикнул:

— На землю!

— Мы пришли с миром, нам очень нужна помощь…

— Я сказал, на землю.

Адхара остановилась и упала на колени, заставляя и Амину последовать ее примеру.

Стражник подошел к девушкам и внимательно рассмотрел их уже с близкого расстояния.

— Кто вы такие?

Адхара подняла голову, чтобы ответить, но стражник отступил назад.

— Я сказал, вниз! — крикнул он и угрожающе нацелил на них копье.

Адхара была вынуждена говорить, уткнувшись лицом в опавшую с деревьев листву. Девушка рассказала, что они — две сестры и что они убежали из своей деревни, спасаясь от заразы.

— Чужаков мы не пускаем, — сухо возразил мужчина, отступая от них еще на несколько шагов.

— Умоляем вас, нам нужна помощь. Мы очень голодны, а еще на нас напали разбойники…

Амина жалостливо запричитала, но охранник не обратил на нее никакого внимания. Тогда она попыталась встать, чтобы посмотреть ему в глаза и растрогать мужчину.

— А ну, пригнись к земле, не то я тебя убью!

— Умоляем вас, нам некуда больше идти…

Часовой стремительно двинулся вперед, и Адхара, резко вскочив, обхватила Амину за бока, чтобы прикрыть собою принцессу.

— Стой!

Удара не последовало, часовой, копье которого замерло прямо перед животом девушки, застыл на месте.

— Тебе не кажется, что это уже слишком?

Это слова принадлежали старику, убеленному сединой. На нем была поношенная туника, но выглядел он очень достойно и сурово. Без всякого сомнения, он здесь самый главный, промелькнуло в голове Адхары.

Часовой склонил голову, оставаясь при этом начеку и в любой момент готовый к нападению.

— Это — чужестранки, и нам неизвестно, откуда они пришли. Я всего лишь исполняю приказ.

Мужчина подошел к девушкам ближе, мозолистой рукой приподнял лицо Адхары и внимательно его изучил. Амина молила в душе, чтобы маскировка ее не подвела.

— Она твоя сестра?

Девушка кивнула:

— Мы скрываемся от заразы, которая истребила почти всех жителей нашей деревни. Нам бы только немного поесть и переночевать одну ночь.

Старик улыбнулся:

— Мы никогда никому не отказывали в помощи.

Он помог обеим путницам подняться, отведя рукой в сторону копье охранника.

— Осмотрительность — это, конечно, хорошо, но сострадание — прежде всего.

На обед была тарелка чечевичного супа, черный хлеб и кусок старого твердого сыра. Конечно, эта еда не отличалась особым изыском, но зато все населявшие этот лагерь люди оказались очень приветливыми. Девушки сидели в просторной палатке за столами, стоявшими прямо возле стволов деревьев. Напротив огромного котла выстроилась длинная вереница из тех, кто терпеливо ждал своей очереди. Здесь было много солдат, но больше всего — беженцев. Адхара с трудом верила своим глазам. За время, проведенное ею вместе с Амхалом в Дамиларе, в Северном лесу, девушка твердо усвоила, насколько болезнь могла ожесточать человеческие души, и эта долгая дорога еще больше убедила ее в этом.

А между тем царящая в этой палатке атмосфера была совсем другой. Сразу после обеда какая-то девушка вызвалась поухаживать за принцессой, сопроводив ее к реке, чтобы умыться. На вид она казалась вполне порядочной, и после стольких дней постоянного напряжения Адхара согласилась и отпустила обеих. Она видела вокруг раненых и здоровых людей, суетливо сновавших в лагере: женщины мирно стирали в ручье белье, а дети хохотали и резвились — все выглядело вполне мирно.

— Мы совсем не против принять вас в наше сообщество, но наше руководство хотело бы познакомиться с вами получше, — неожиданно из-за спины девушки послышался слабый голосок.

Это была беззубая старушка, которая, взяв девушку за руку, отвела ее в самую приличную из всех имеющихся в лагере палаток.

— Не бойся, они просто зададут тебе кое-какие вопросы, — добавила она.

Адхара напряглась. Теперь ей следовало быть как можно убедительнее. Перешагнув порог, она увидела того пожилого человека, который защитил их у входа в лагерь. Возле него стоял молодой человек чуть повыше ее ростом. У юноши были вьющиеся волосы, черные, как колодцы, глаза, и он так походил на старика, что Адхара сразу поняла, что перед нею отец и сын.

— Тебе уже лучше? — улыбаясь, спросил девушку пожилой мужчина.

Адхара неуверенно кивнула.

— Нам бы очень хотелось дать тебе передохнуть еще немного, но, несмотря на то что наш лагерь существует здесь вполне независимо, мы обязаны сообщать военным о положении дел, а их военачальники хотели бы знать обо всем, что с тобой приключилось, — продолжал мужчина.

Адхара, собравшись мыслями, ответила не сразу.

Она поняла, что говорить неправду ей будет довольно трудно. Девушка поведала о несуществующей деревне, в которой она вместе со своей сестрой вела обычную жизнь. Адхара рассказала об эпидемии, о смерти ее близких, об их бегстве. По сути своей, все эти ужасы она видела своими глазами, не один раз сама была на краю гибели. В конце своего рассказа Адхара заплакала, но на этот раз слезы были настоящими. Такой неожиданный прием разрушил невидимую броню, служившую ей защитой от всех окружавших ее ужасов.

— Мы понимаем тебя, — шепнул старик Адхаре. — Мы слишком хорошо тебя понимаем.

Он поднялся со своего стула и по-отечески обнял девушку.

— Мы жили в рыбацкой деревушке, — начал он свой рассказ. — Я был там старостой и управлял деревней вместе с моим сыном. Сначала зараза за три дня смела с лица земли наше селение, а всеобщая подозрительность довела дело до конца. Но худшее было впереди. Нам удалось собрать вместе всех выживших, восстановить деревню и вдохнуть в нее жизнь. Вокруг нас собрались порядочные люди. Вот тогда-то и пришли они.

Мужчина замолчал, и тогда его сын взял слово:

— Мы видели, как они неожиданно нагрянули к нам с равнины. Мы были слишком слабы, измучены горем и безоружны. Мы — не воины, вот поэтому мы просто-напросто убежали от них. Мы подожгли селение и укрылись в лесу. Лучше остаться живыми, но без родины, чем убитыми на развалинах собственных домов.