Двоим его друзьям ни чуть не легче, они тоже ловят кошмары, но с несколько иной спецификой. Один ближе к мафии, друг к арабским террористам. Генри грезит как с него террористы живьем сдирают кожу, затем отрезают язык и, посыпав солью выставляют жариться в пустыне. Адольфа разнообразными способами терзают рэкетиры, бандиты, менты. Особенно противно, когда тебя опускают возле параши. Здесь никому не сладко. Наконец череда ужасов заканчивается. Горит бешеное пламя и выбрасывает на свежий воздух.

Пираты долго не могут придти в себя. Наконец, самый закаленный среди них, Геринг осматривается. Кругом лежат сугробы, сыплется снег. Вдали видны массивные дома с маленькими окнами и толстыми стенами. Рядом с ним два каких-то незнакомых человека. Герман окликает их.

— Ты кто?

— Я? — Рослый детина удивлен. — Адольф Шифер.

— Да! — Геринг смотрит себе на руки. Действительно у него не ласты, а крепкие человеческие руки. Ноги в блестящих свежееначищенных сапогах. Геринг ощупывает одежду, осматривая себя. На нем мундир гаупмана СС. На груди стальной крест первого класса. Два субъекта стоящих с ним одеты как рядовые эсесовцы. Геринг тычет во второго.

— А ты кто!

— Генри Ропата! А вы извините кто?

— Ваш командир Герман Геринг.

— Но мы же вирусы!

— Были вирусами! — Геринг вздохнул, расправил плечи и полной грудью вдохнул морозный воздух. — А теперь мы снова люди. Чего уставился? Каким-то образом это оружие с дьявольским цветком сработало таким образом, что мы оказались в своем прошлом, вернее я.

— А мы! — Адольф подошел к Герингу.

— А вы со мной. Почему-то из множества силовых и транс-временных линий был выбран именно этот поток. Это уже тайна "Цимаду". Мы же должны в свою очередь подумать, как быть нам дальше. Возможно это временное наше пристанище, или наоборот мы здесь застряли на всегда, и нам предстоит здесь жить и приспосабливаться.

— Есть один способ проверить это. — Произнес Адольф.

— Какой?

— Сделать себе харакири. Ведь после смерти наша душа должна переместиться из этого мира.

— Это всегда успеется. А пока, в разведку.

Отвыкший от снега Геринг несколько неуклюже шагал по сугробам, Адольф и Генри следовали за ним. Снегопад прекратился, и уже можно было разглядеть доты. В дали, в облаках на мгновение мелькнуло солнце, оно было непривычно круглым, потом словно испугавшись, ушло за тучу. Часовой в белом халате передернул затвор пистолета-пулемета.

— Пароль!

— Черная лошадь! — Машинально ответил Геринг.

— Проходи!

Отвыкшим от морозов бывшим вирусам было зябко, и они с удовольствием спустились в бункер.

Ваши документы! — проревел, вышедший им на встречу штунбанфюрер СС. Геринг полез в карман, его руки дрожали. Наконец он сунул заветную бумажку.

— Вот так! Герман Геринг летчик, Ас. А это кто?

— Адольф Шифер и Фридрих Клейн. — Быстро ответил атаман космических пиратов, опасаясь, что американское вернее английское имя вызовет подозрения у эсесовца.

— Тоже документы. Сюда. Шнель!

Геринг боялся инцидента, но неожиданно Адольф и Генри вытащили самые настоящие документы. Герман с облегчением улыбнулся:

— Вот видите Герр майор, ваши подозрения напрасны.

— Можете пожаловать к столу.

Немцы ели консервы, кусок свиного мяса и пили шнапс. Втроем они охотно присоединились к трапезе. Немецкая водка приятно согревала горло, мясо было сочным и вкусным. Подкрепившись, свежеиспеченные эсесовцы поинтересовались делами на фронте.

— Не важно обстоят дела. Русские подошли к восточной Пруссии. Рождество мы встречали в окопах, сейчас будем отмечать Новый год. Но вы летчики вас, скорее всего, отправят на западный фронт.

— Что же, баш на баш! Техника у американцев получше, зато у русских летчиков крепче боевой дух! — Произнес Геринг.

— У американцев? — пробормотал разомлевший Генри. — Но они же тоже ненавидят Россию. Может лучше объединиться и вместе кромсать русских.

Майор СС рассмеялся:

— Это правильная мысль. Но видимо дьявол, и доллар затуманили мозги американцам, вот Сталин и запряг их в свою упряжку. Ну, это их проблемы, а вы летчики, что так плохо нас прикрываете?

— Бензина мало, да и самолетов не хватает. Вот если бы воевали хотя бы на один фронт. — выдавил из себя Геринг.

— Ладно вам пора на аэродром. Сами дойдете или проводить?

— Лучше проведите. — Геринг и сам не знал где самолеты. А его приятели и вовсе потеряются.

Выпив на брудершафт, эсесовцы направились к выходу. Лица раскраснелись от водки, холод не ощущался, идти стало веселее. Так как все трое были рослые спортивные парни, то до аэродрома добрались быстро. Он и в самом деле был не плохо замаскирован, частично уходил под землю.

Там их уже ждали. Штандартенфюрер СС Кох Ревир, натужно улыбаясь, встретил пополнение.

— А, это Герман Геринг, — прославленного и неоднократного награждено Аса сразу узнали. — А это кто?

— Новички не давно окончили курс подготовки, правда, очень способные.

— Это мы узнаем в ближайшие часы. Вы, как испытанный ас получите под свое начало Ме-262, а им достанутся истребители Ме-109.

— Этим парням тоже не помешал бы реактивный самолет. Да и я хочу на "Саламандру".

— Эти самолеты только- только стали поступать на вооружение и, у нас их нет.

А теперь по машинам. Слышите, звучит сирена русские, начинают налет.

Геринг побежал, затем не хотя сел в истребитель. "Мессершмит"-262, недурная по вооружению и маневренности машина, но очень не надежная, да и скорость у нее поменьше "Саламандры". Подымается чуть тяжелее, хотя реактивный самолет в этом отношении втрое круче винтового. Рассекая атмосферу, он устремляется в высь. По небу плывут тяжелые темно-бурые тучи. Где-то в них могут прятаться советские самолеты. Его истребитель быстро отрывался от остальных, скорость примерно 850 километров. Остальные винтовые "мессершмиты" явно устарели, куда этим черепахам до воздушного боя. А вот, наконец, видны самолеты противника. Их много, в основном Яки и "Ланкастеры", за ними бомбардировщики Пе-4. Машины не очень грозные, с американским Б-27 и близко не стояли, зато хороши для бомбовых атак на малой высоте. Геринг воспроизводит кульбит и по косой линии, атакует советские истребители. У него мощное вооружение, три тридцатимиллиметровых пулемета. Грозная сила, можно стрелять по врагу с большой дистанции; прошивает и лобовую броню. Летящий впереди Як попал под удар — следует взрыв. Попасть, конечно, с дистанции не легко, только такой матерый ас как он может на подобное решиться, зато можно сбивать врага, находясь в относительной безопасности. Геринг перевел пулеметы, и рубанул сразу с трех стволов. Еще один ЯК. Русские, не смотря на потери, продолжают держать строй, чем лучше, их так гораздо проще сбивать, ответный огонь из двадцати миллиметровых орудий и крупнокалиберных пулеметов не столь эффективен. Лишь когда задымил третий истребитель, русские поменяли тактику, распавшись в разные стороны. Теперь эсесовец выполнил антиманевр, сделал двойную бочку, и сбил еще один самолет. Потом быстро ушел, благо скорость на двести километров выше советских истребителей. Можно и покуражиться, сделать тройную горку, потом в пике набрать предельную скорость. Сразу два советских самолета попадают под чудовищный "веер", видно как дымятся хвосты. Конечно, выполнять фигуры высшего пилотажа, и заодно прицельно стрелять и попадать, может далеко не каждый ас. Но у Геринга опыт боев и стрельбы на несравнимо больших скоростях с плазменными пушками. И по этому этим его не удивишь. Сейчас он гораздо более сильный летчик, чем в прежние времена. Легкое беспокойство за своих двоих не столь опытных товарищей, да и самолеты у них похуже, могут и не вернуться из боя. Вот разлетелся на осколки и взорван седьмой истребитель. Круто теперь новая горка, затем "вертушка" уничтожаешь двоих заходящих на тебя яков. У одного на фюзеляже видны звездочки. Значит матерый противник, умеют биться русские! Ба! Пушки заглохли. Кончились снаряды! Ну что же, ни чего страшного, можно просто уйти. Жаль что реактивных самолетов, да и таких асов как он мало, а то бы ввалили союзникам по первое число. Разорвал дистанцию, сзади слышны выстрелы, рвутся снаряды, и по изломанной траектории ушел от поражения.