Когда после окончания войны были составлены так называемые официальные инвентари мекленбургских деревень, там сплошь и рядом встречались записи: «крестьянин и вся его семья мертвы», «крестьянский дом в развалинах», «поля пустуют». В 1640 г. в районе Лютице из существовавших там 333 крестьянских дворов сохранилось лишь 27. В Мекленбурге количество жителей в результате войны сократилось с 200-250 тыс. до 40-45 тыс. человек, т. е. около 80 % жителей погибло или покинуло родные места. В герцогстве Вюртемберг из 400 тыс. жителей (1619) в конце войны осталось едва 50 тыс. Запустели не только деревни, но некогда крупные и богатые германские города. Так, к концу войны в Аугсбурге из 80 тыс. жителей осталось 16 тыс., в Кёльне из 60 тыс. — 25 тыс., из 6,5 тыс. жителей города Левенберга в Силезии — всего 40 человек. Пфальц лишился 70-80 % своих жителей.
Катастрофический характер обезлюдения страны виден из мер, к которым была вынуждена прибегнуть католическая церковь. Так, крестьянам разрешалось иметь двух жен, посвящение же в монахи допускалось лишь с 60-летнего возраста. Согласно новейшим подсчетам сельское население сократилось на 40 %, городское — на 33 %, а в абсолютных цифрах — с 15-16 млн человек в 1620 г. до 10 млн в 1650. Впервые численность населения в Германии стала меньше, чем во Франции. Это был фактор, благоприятствовавший гегемонистской политике Людовика XIV (1643-1715) в последующие десятилетия.
Очень трудно оценить размеры материального ущерба, нанесенного войной. Потеряли свое былое значение многие ганзейские города, в то же время динамично развивались как крупнейшие ярмарочные центры Германии Лейпциг и Франкфурт-на-Майне. За время войны заметно уменьшилась площадь обрабатываемых земель, выросло число пустошей. При этом на востоке сельское хозяйство переживало бурный подъем. В целом сократилось и количество скота (в некоторых областях потери составили 90 % довоенного стада). Сельское хозяйство сильно пострадало там, где были велики людские потери и ощущался острый дефицит рабочих рук. Многие города были разрушены или обезлюдели. Городское и сельское ремесло переживали кризис, так как снабжение сырьем было затруднено из-за грабежей и убийств, а произведенная продукция не находила сбыта. Вследствие перемещения основных международных транспортных путей в Атлантику пришла в упадок транзитная торговля южно-немецких городов. Многочисленные таможенные границы, опутавшие Германию, по-прежнему затрудняли внутреннюю торговлю. К примеру, от Базеля до устья Рейна располагалось 37 таможенных постов, принадлежавших 16 разным правителям.
В то время как Нидерланды (Голландия) и Англия укрепляли свое господство на морях, а Франция превращалась в ведущую финансовую державу Европы, перед Германией стояла задача ликвидировать отставание во многих сферах хозяйственной деятельности. Если в Англии, Нидерландах и Франции успешно развивалось мануфактурное производство, достигшее в XVII-XVIII вв. своего расцвета, то Германия смогла восстановить свое ремесло и окончательно перейти к мануфактурной стадии лишь к концу XVIII в.
Война способствовала также сохранению и усилению аграрного характера немецкой экономики. Отставание от ведущих европейских стран сказывалось не только в стагнации внешней торговли, но и в весьма скромном росте уровня жизни основной части населения. К тому же после подписания Вестфальского договора мир не сразу пришел в немецкие земли. Долгое время договор нарушался, а французские армии неоднократно вторгались на территорию Германии. Разгорались и новые военные конфликты. Поэтому фаза экономической депрессии затянулась надолго.
Культурная и политическая ситуация
Материальным бедствиям сопутствовал ярко выраженный культурный упадок страны. За 30 лет, среди огня и разрушений, погромов и зверских насилий, выросло поколение, не знавшее грамоты и школы, жившее в постоянном страхе и горькой нужде, унижаемое иноземными солдатами. Даже немецкий язык в этот период подвергся порче, огрубел, оказался «засоренным» чужеземными словами и в особенности вульгаризмами. После войны в Германии резко сократились бюргерские слои, которые могли бы востребовать художественную, богословскую и научную литературу. Труды немецких писателей долгое время не пользовались популярностью, зато рос интерес к французской литературе и моде. В крупных городах прекратилось строительство. Произведения художественного творчества долгие годы не находили спроса. Обедневшему городскому бюргерству и обремененному долгами сельскому дворянству было не до искусства.
После войны потеряли свое былое значение конфессиональные противоречия, хотя они и не исчезли совсем. Вестфальский мир закрепил конфессиональные границы, а отношения церкви и государства определялись князем (монархом) и его окружением. В немецком католицизме стала проявляться тенденция к снижению зависимости от папства. В протестантизме, напротив, господствующая церковь укрепилась благодаря развитию государственных институтов.
Происходит локализация культурной и общественной жизни в рамках одной земли, города-резиденции (столицы княжества, территориального государства). Разница между сравнительным благополучием княжеских дворов и жизнью народа в городах и селах возросла. Сословные границы консервируются, преодолеть их могли немногие. Вместе с тем в различных немецких государствах начинается с разной степенью интенсивности в различных землях приток дворянства к княжеским дворам. Бюргерские элементы в княжеской службе и в образовании ищут себе не только благосостояния, но и социального престижа. «Сделать карьеру» в хозяйственной сфере многим бюргерам было достаточно сложно, а растущая потребность абсолютистских режимов в образованных людях предоставляла им возможность поступить на государственную службу и достичь определенных чиновничьих высот.
Германия, бывшая в XVI в. страной динамичной и всесторонней городской культуры, с середины XVII в. становится страной дворов, из которых лишь немногие имеют общеевропейское значение. Многие немецкие города долго не могли достичь довоенной численности населения, социальная и экономическая стагнация в них привела к тому, что функции управления постепенно переходили к князьям, так как только государственные запросы стимулировали в них некоторую производственную динамику. На первый план выдвигаются столицы княжеств. Дворы с их растущими властными устремлениями становятся «новыми заказчиками»; армия и администрация разными способами — прямо и косвенно — воздействуют на общество, «дисциплинируют» его.
«Дисциплинирование» — классическая тема исторической социологии. В последнее время она вызывает живейший интерес у специалистов. Они считают дисциплинирование одним из важнейших средств общественной стабилизации, полагая, что современное общество немыслимо без существования целого ряда дисциплинирующих технологий. Часть их была выработана в течение раннего Нового времени. Благодаря социальному дисциплинированию, как считает Р. Фиргауз, сформировалось особое социальное и политическое самосознание немцев, находившее проявление в законопослушании и чинопочитании, в угодливости, в слабости общественного сознания, которые единодушно отмечали и иностранные путешественники, и сами немцы.
Политическое развитие Германии в указанном периоде определялось не только итогами Тридцатилетней войны и Вестфальским миром. Но именно мирные решения Оснабрюка и Мюнстера послужили основанием для дальнейшего развития процесса немецкой децентрализации, конфессионального плюрализма и абсолютизации региональной власти. Они сформировали механизмы регулирования межгосударственных отношений и вместо конфессиональных проблем поставили на повестку дня проблемы политического характера, такие как стабилизация и расширение власти правителей, защита сословий, обладавших собственностью, и т. д.
Часть «территориальных» статей мира 1648 г. лишь подтвердила уже сложившееся статус-кво — выход из империи Нидерландов и Швейцарии. В Верхнем и Нижнем Эльзасе, где Франция впервые получила земли, прилегавшие к Рейну, французское правительство не ограничилось этим и во второй половине XVII в. неоднократно предъявляло претензии на дальнейшие приобретения. Огромные области с немецким населением достались Швеции. Значительные приобретения, имевшие важные последствия для его будущей истории, получил Бранденбург. Потеряв Переднюю Померанию и Рюген, он был вознагражден епископствами Гальберштадт, Минден, Гаммин, а также Магдебургом. Из состава Юлих-Клевского княжества к Бранденбургу отходили Клеве, Мархия и графство Равенсберг (Вестфалия).