Сильные меровингские короли, например тот же Хильперик, распространяли налоги и на свободных франков, силой принуждая их платить также и церковную десятину. Эта модель постепенно распространилась на всю Северную Галлию, Австразию и даже отдаленную Баварию. Перевод держаний в дарения был следствием гражданских войн и вынужденной уступкой королевской власти. Зачастую дарение было наградой сторонникам короля из земель, конфискованных у побежденной стороны. Дарения нередко сопровождались дарением крупным землевладельцам иммунитета, т.е. комплекса политических прав (сбор налогов, осуществление административного регулирования и суда и т. д.). При Хлотаре II и Дагоберте I широко практиковались дарственные из фискальных земель церквам и монастырям.
Сила и единство Меровингского государства основывались на власти короля, которая была наследственной. Поднятие на щит при провозглашении короля было выражением древнегерманского волеизъявления воинов. Внутри королевской фамилии передача власти символизировалась вручением копья-фрамеи. По германскому обычаю новоиспеченный король давал обещание управлять на основе древних традиций. Это был ответ на клятву верности его подданных. Официальный титул королей звучал как «король франков, сиятельный муж». Королевской резиденцией был пфальц (германское производное от латинского palatium — «дворец»).
В меровингскую эпоху, притом что существовала практика управления «из седла», т. е. решения текущих вопросов в ходе походов, охот, инспекций, строительство удаленных, «походных» пфальцев было редким явлением. Короли предпочитали постоянные резиденции в старых римских городах: Турнэ, Суассоне, Париже, Реймсе, Меце. В придворный персонал входили палатины и доместики (левды) — королевская пешая гвардия-свита и конные антрустионы. К придворным относились королевские сотрапезники и советники римского или германского происхождения. Дети из знатных фамилий прислуживали в качестве пажей. Кроме них источники называют врачей, поваров, кузнецов, ремесленников.
Высшие сановники, пфальцграфы (лат. comites palatii — «спутники дворца») служили придворными судьями при королевском суде. Имуществом пфальца и королевскими доменами, разделенными на сотни, управлял доместик дворца в ранге «сиятельного мужа». Королевский камерарий был хранителем казны; референдарий (от лат. refere — «доносить, сообщать») — хранитель печати с обязанностью редактирования окончательного текста документов. Ему были подчинены королевские канцелларии, составлявшие любые документы на латыни (все более и более вульгаризирующейся), а потому обучавшиеся в «придворной» школе. Центральное управление, таким образом, в какой-то мере продолжало позднеримские традиции вплоть до детальных подробностей формы документов и курсива чиновников. Самым значительным пфальцграфом был майордом (maior domus — «старший по дому», т. е. дворцу). Он возглавлял все королевское окружение, весь придворный персонал. При дворе Теудеберта Австразийского его по аналогии с императорским чиновным персоналом сравнивали с позднеримским начальником всех служб в ранге «сиятельный муж». Около 600 г. должность майордомов становится наследственной; их фамильные связи с магнатами государства, регионально сконцентрированные земельные владения постепенно привели к тому, что подлинными владыками стали они, а не меровингские короли. Поэтому борьба за майордомат между региональными группировками знати стала стержнем внутриполитической истории Меровингского королевства в VII в.
Главной опорой королевской власти было войско, в котором при Хлодвиге обязаны были служить только свободные франки; при его внуках служили уже и галло-римляне. Зачастую командовали войском не короли, а дуксы-герцоги; военная добыча делилась по древним германским обычаям, причем особого права при дележе короли не имели. Ежегодно 1 марта король собирал войско на смотр на Марсовом поле (также древнеримский обычай); отсюда — мартовские поля. Еще при Хлодвиге военное планирование проходило на этих собраниях; позже решения, принятые королем и optimates без участия войска, обретали силу закона.
Франкский король обладал высшей военной и гражданской властью. Королевская юридическая практика продолжала римские традиции: документы короля назывались, как и в Римской империи, декреты и эдикты. В целом восприятие римского права, зачастую довольно архаичной его части, в меровингской нормотворческой практике огромно. Длительное сосуществование и, соответственно, знакомство с правовым регулированием социальных процессов привило франкской элите определенный пиетет к знатокам юриспруденции. Государственная мудрость Хлодвига состояла в призвании на королевскую службу римлян — королевских сотрапезников, кодифицировавших обычное право салиев на латинском языке, хорошо отдававших себе отчет о состоянии общества завоевателей и потребностях королевской власти. Не случайно в значительном массиве меровингского нормативного материала присутствуют юридические конструкции как из римских «Законов XII таблиц», так и более поздних произведений великой эпохи римской юриспруденции. Переходный характер периода синтеза довольно ярко отображается в этих формах властеизъявления. В целом вся меровингская письменная культура была романизированной, как будто не существовал германо-готский алфавит, созданный Ульфилой, и, несомненно, известный образованным франкам. Во всем этом сказывался не столько «синдром подражания империи», не комплекс франкских королей перед константинопольским престолом, сколько прагматичный, идущий от Хлодвига процесс освоения римского наследия для создания собственной государственности.
На уровне местного управления изменения были более существенными. По территориальной структуре совпадали только церковная и прежняя римская городская организация. Границы епископатов соответствовали границам бывших римских городских общин. Имперское провинциальное деление исчезло. Административными единицами зарейнской Австразии были прежние pagi (области), границы которых многократно менялись со времен Тацита. В Галлии светскими администраторами были comites civitatis, исполнявшие гражданские и военные функции; важнейшей их обязанностью был надзор за сбором налогов и судебных пошлин в королевскую казну. «Салическая правда» прямо называет их судьями (комит или граф). Графства (комитства) делились на сотни, судебные округа во главе с центенариями (сотниками). Несколько графств объединялись в герцогство (дукат), причем в зарейнской части королевства дукаты покоились на этнической основе. Очевидно, что местное управление строилось по принципам франкской военно-судебной организации.
Низшей административной единицей был древнегерманский тинг (mallus) — региональное народное собрание, как правило, объединяющее несколько деревень во главе с тунгином. В ведении тинга были судебные дела; центенарий либо граф председательствовали в случаях, связанных с тяжкими уголовными преступлениями. В случаях нормативных пробелов в «Салической правде» обращались к судебным прецедентам, память о которых хранили особо уважаемые старейшины — рахимбурги. От решения политических вопросов местные тинги уже в VI в. были отстранены.
Политический кризис в Меровингском королевстве и его последствия
В конце VI — начале VII в. в Меровингском королевстве, после кратковременного объединения государства Хлотарем I в 558-561 гг., начался долгий период войн между его наследниками. Победителем, однако, стала франкская знать. В октябре 614 г. знать, кроме аквитанской, собралась в Париже на всегосударственное собрание и пригласила на него Хлотаря И. 18 октября 614 г. король издал эдикт, в котором пошел на значительные уступки светской и духовной аристократии. Утверждались все земельные пожалования, сделанные прежними королями. Уничтожались все «неправедные», с точки зрения знати, налоги. Наоборот, утверждались действующие пошлины. Объявлялась свобода епископских выборов и подсудность клириков их судам, а также патронат церкви над вольноотпущенниками. Графы назначались только из числа местных собственников. Имущество умерших без завещания наследуют родственники, а не казна; завещания в пользу церкви становятся правомочными.