Со всеми основными племенами возобновляются договоры, структура которых модифицируется: кроме односторонних (deditio) появляются и двусторонние с обязательствами мира и союза (foedus). Такие федератские договоры обязывали римлян к ежегодным субсидиям и военной помощи союзному племени против третьей стороны; германцы поставляют в римскую армию воинские контингенты, официально именуемые федератами. После завершения военной кампании они возвращались на родину. Были и другие федераты, служба которых длилась десятилетиями. Это были либо добровольно пришедшие со своими вождями на службу в империю отряды (например, Крок), либо военнопленные, отсылаемые на отдаленные границы (франкский конунг Фраомарий, взятый в плен и отосланный на палестинскую границу в высоком ранге дукса, командира приграничного округа), либо рекруты из расселенных внутри империи варваров. Увеличение таких элементов в римских войсках положило начало процессу варваризации, а для Западной Римской империи — германизации римской армии. В IV в. этот процесс приобретает даже внешние проявления: в римских легионах появляется нетипичное ранее для них оружие, отдельные тактические приемы, традиционный римский боевой клич «барра» постепенно вытесняется германским «барритус». В 361 г. в Лютеции (совр. Париж) узурпатор Юлиан провозглашается римским Августом по германскому обычаю — поднятием на щите.

В позднеантичной историографии германцы все реже называются «скифами», все реже упоминаются отдельные племена, в то время как «франки», «аламанны», «готы» выступают как консолидированные племенные группы, занимающие определенные территории. В источниках появляются топонимы "Alamannia" (впервые в 296 г.) — земля между верхним Рейном и верхним Дунаем, "Francia" (в 310 г.) — территория к востоку от нижнего Рейна, "Gothia" (конец IV в.) или «Дакия там, где и Готия» — земли к северу от среднего и нижнего Дуная, "Saxonia" (вторая половина IV в.) — географические параметры для IV в. не уточнены.

Позднеантичные авторы с тревогой отмечают постоянный демографический рост среди германцев на фоне спада народонаселения в империи. Аммиан Марцеллин ок. 370 г. писал об аламаннах: «Хотя этот дикий народ терпел с тех пор, как существовал, тяжелый урон в людях от различных несчастий, но он возрождался в своей силе так быстро, как будто оставался в течение долгих веков в неприкосновенности».

Об изменениях в экономике племенных союзов IV в. известно немного. Неясно, претерпели ли какие-то изменения аграрные отношения; можно лишь предполагать, что социальные и поземельные структуры уже приближались к тем, что были зафиксированы в «Салическом законе». Археологически установлен факт, что массы римского провинциального населения использовались в качестве рабов во внутренней Германии. Это позволяло высвобождать германцев для военного дела. Очевидно, в большей мере пленные обслуживали потребности племен в ремесленной продукции (керамика, стекольное производство, бронзовые украшения и особенно изготовление оружия). Германцы продолжали жить в деревянных «длинных домах», без каменных фундаментов, чураясь в основной своей массе городов. Военный нобилитет тем не менее осознал значимость укрепленных бургов, которые аламанны и саксы строили на возвышенностях. В захваченных римских городах размещались конунги со своим ближайшим окружением. Какой-либо заботы о покоренном населении не проявлялось, что быстро вело к исчезновению денежного обращения, письменности. Приграничные провинциалы сначала постепенно, позже массами мигрировали в более безопасные южные районы империи. В первой половине IV в., когда царила относительная стабильность в приграничье, римская администрация определяла места торговли провинциалов с германцами. К традиционным статьям германского экспорта (скот, в меньшей степени зерно, кожи, мед, металлургическое сырье) добавились рабы, захваченные в качестве добычи в межплеменных войнах. Импортировались предметы роскоши, лошади, оружие. В 373 г. римское правительство под страхом смертной казни запретило вывоз оружия из империи.

Этнополитические процессы у аламаннов и франков в IV в.

Политическая структура племенных союзов IV в. хотя и претерпела определенные изменения, однако сохраняла и прежние организационные элементы. Прежде всего, специалисты классифицируют несколько типов союзнических связей. Первый — соединение усилий нескольких племен на равных условиях для достижения одной, разовой цели (франки и саксы в 286 г. ради ограбления берегов Бретани). Второй — объединение нескольких племен вокруг лидера (в 406 г. для прорыва рейнского лимеса к вандалам присоединились аланы и свевы). Союзные связи в обоих случаях не вели к утрате этнической автономии. Третий тип, наоборот, базируется на едином этнониме, особых элементах внешнего вида, цементирующих союз племени. Так, «аламанны» (этимологизируется как «все мужи») около 400 г. характеризовались как «аламанны, которые прежде и доселе назывались германцами», красили волосы в красный цвет и носили короткие плащи. «Франки» («смелые», «стремительные»), о которых римляне горько шутили, что они, «смеясь, ломают верность», полголовы красили в красный цвет, а затылок — брили, облачались в мохнатые куртки. Известны также «длиннобородые» лангобарды, «лохматые» фризы, «оседлые» саксы и т. д. Очевидность этнической преемственности новых племенных союзов с более ранними племенами и пережившая века устойчивость «союзных» этнонимов позволяет говорить о сознательном, продуманном выборе «псевдонима», который должен был носить максимально нейтральный характер, не ущемляя «патриотических» чувств входящих в союз племенных групп и индивидуумов.

Единство «союзного» этнонима и обычаев имели основания военного характера: совместная оборона «союзной» территории и общие крупные наступательные операции. В знаменитом сражении под Аргенторатом 357 г. приняли участие 35 тыс. аламаннов под командованием семи рексов «в силу обязательства взаимной помощи» (Аммиан Марцеллин). На границах аламаннов с бургундами были выставлены пограничные камни, римские владения от аламаннских областей отделялись валами. В свою очередь, «союзные» территории аламаннов разделялись внутри себя на области, обладавшие известной политической самостоятельностью. Во властных структурах аламаннского и франкского союзов отчетливо прослеживается иерархия рексов. Зачинщики похода на Аргенторат, рексы Хнодомарий и Серапион, превосходили своей властью других рексов. Власть рексов становится наследственной, переходя от отцов к сыновьям; нередки случаи совместного правления братьев. Так будет и у франков с перспективой создания собственной династии: процесс становления королевской власти (Stammeskönigtum) стал необратимым.

Племенной союз франков, о которых римляне писали «франкские племена: хамавы, которые и франки», занимавший с момента своего возникновения последовательную антиримскую позицию, постепенно распадался на три отдельные группы. Захваченная в плен и предназначенная римлянами к расселению на рейнском левобережье (главным образом, в провинциях Нижняя Германия и Белгика) с конца III в. на статусе дедитициев часть франкских племенных групп образовала категорию имперского населения лэтов, социально близкого к колонам, но без римских гражданских прав. Согласно своему юридическому положению лэты подвергались принудительному рекрутированию; их число в римской армии по сравнению с другими германцами было много большим.

Зарейнские франки, разгромленные в конце III в., были принуждены к договорам (вероятнее всего, deditio) поплеменно. Франки были весьма ненадежными партнерами. В 308 г. за нарушение условий договоров Константин Великий приказал казнить двух захваченных франкских конунгов. Воспользовавшись внутренними неурядицами в империи, узурпациями Магненция (351 г.) и Сильвана (355 г.), в 355 г. франки захватили и сожгли римскую колонию Агриппина (Кёльн). В 357 г. последовал карательный поход цезаря Юлиана против «франков... которых обычай называл салиями». Аммиан Марцеллин, современник событий, первым засвидетельствовал наличие во франкском союзе отдельной ветви салиев, которые еще раньше прочно обосновались на имперской территории близ Токсандрии (низовья Мааса, Рейна, Шельды). Император Юлиан в 361 г. в одном из своих писем сообщает о своих победах над хамавами и «племенем салиев». Специалисты считают, что «салий» этимологизируется как «друг, спутник, соратник».