Возьмем хотя бы хвост — немаловажный инструмент в беседе животных. Увы, нашим четвероногим соседям достигнуть взаимопонимания с помощью хвоста трудновато. Кто не видел, что, испугавшись, собака поджимает хвост. (Порой и про трусливого человека говорят, будто он живет «поджав хвост».) Разгневанная же собака держит хвост «морковкой». Если у нее хвост ходит ходуном, она безмерно рада.

С кошачьим хвостом дела обстоят наоборот: «хвост трубой» говорит о благодушии, а виляет он, когда разгневана его владелица. И до тех пор, пока беседы хвостами между собаками и кошками будут вестись без переводчиков, информация будет искажаться и трений не избежать.

И все же иные собаки и кошки хорошо понимают друг друга — иначе они не состояли бы в дружбе. И совсем не зря в золотом фонде мировой литературы увековечен рассудительный Кот, понимающий, что к чему, — Кот из сказки Л. Кэрролла «Приключения Алисы в стране Чудес». Сказочный Кот мимоходом высказался и о другой сигнализации — мурлыканье, физиологическая основа которого не объяснена ни в выдуманном, ни в реальном мире.

«— Возьмем нормальную собаку, не бешеную. Согласна?

— Конечно. — сказала Алиса.

— Итак, — продолжал Кот, — собака рычит, когда сердится, и виляет хвостом, когда радуется. Она, как мы условились, нормальная. А я? Я ворчу, когда мне приятно, и виляю хвостом, когда злюсь. Вывод: я ненормальный.

— Разве вы ворчите? По-моему, это называется мурлыкать, — сказала Алиса.

— Пусть называется как угодно, — сказал Кот».

Все нормальные собаки, даже те, которые и ростом не вышли, любят гонять кошек. Но стоит кошке по-настоящему разъяриться (такое чаще бывает, если ей некуда удрать), как собачий пыл испаряется на глазах. Выдержать ужасную схватку с кошкой может только героический пес: большинство собак отступают, стараясь соблюсти достоинство.

Из всех домашних животных кошка пользуется наибольшей самостоятельностью. Казалось бы, она должна быть признательна за это. К сожалению, ее привязанность к дому бывает сильнее любви к хозяину. Истоки такого эгоизма уходят в седую даль времени: дикая кошка была оседлым животным и в одиночку охотилась на небольшой территории, как бы владела ею. Поэтому и сейчас она считает себя равноправным, а может, и главным квартиросъемщиком. Переезд хозяёв в новый дом довольно много кошек принимают за неразумный поступок и возвращаются на старое место, даже если их увезти на десятки километров. Они возвращаются не домой в нашем понимании, а на свой охотничий участок, где столько раз все изучено, обнюхано, исхожено.

Таинственный компас, влекущий кошку к дому, работает неплохо. Вот тому подтверждение. Несколько кошек, уроженок западногерманского города Киля, посадили в загородный загон с выходами в разные стороны. Когда дверки открыли, четвероногие покинули место заключения именно через те выходы, которые смотрели на их далекие, невидимые дома.

Кое-кто из специалистов утверждает, что домашняя кошка — это дикий зверь, который просто согласился жить рядом с нами. Под такое утверждение подведен базис: кошки до сих пор сохранили рефлексы, свойственные жизни на воле. Даже разжиревший кот, которого не пускают за порог городской квартиры, пытается жить по закону предков. У него есть убежище (подушка или уголок дивана). Здесь он хозяин. Тут у него благодушное настроение и владельцы могут фамильярничать: ласки будут благосклонно приняты.

Менее доступен кот на территории для прогулок. Моцион он совершает по одним ему видимым тропинкам, а не слоняется по квартире как попало. Например, к окну или любимой батарее он идет по одной и той же трассе. И, наконец, толстый арестант в заставленной мебелью квартире пытается отвоевать для себя еще одну зону — аналог охотничьих владений. Здесь он наиболее сердит.

Охотничья территория деревенских котов и кошек обычно начинается метрах в пятидесяти от дома. Но если кошек устраивает мини-участок радиусом этак метров в триста, то коты сущие захватчики — им подавай километры. В своей охотничьей вотчине уважающая себя кошка людей ненавидит. Это и понятно — хозяйка, лопочущая ласковые слова, тут оборачивается врагом, спугнувшим поджидаемую жертву. Какая любовь, если изо рта вынимают честно заработанный кусок мяса, который юркнул в норку или упорхнул в гнездышко.

Вотчина застолблена запаховыми метками, и попытки пересечь границу решительно пресекаются. Визу на въезд из-за границы можно получить только в период гона, но не для охоты, а для распевания душераздирающих любовных арий. Вообще, к частной собственности кошки относятся уважительно — пришельцы безропотно позволяют хозяину совершить ритуальный осмотр и обфыркивание своей нежелательной персоны, а потом удаляются не солоно хлебавши. Правда, бывает, что пришельцу хозяин покажется хлюпиком, которому такие богатые владения ни к чему. Тогда феодалу придется меряться силами с агрессором.

Сражение начинается завыванием соперников. Наконец одному из солистов надоедает выть и он беспардонно бьет противника лапой по носу. Теперь драка неминуема. Главное, что следует сделать, — это вцепиться зубами в ненавистный загривок. Но и противник не лыком шит: мгновенно валится на бок, чтобы разодрать тебе живот когтями мощных задних лап. Загривок приходится выпустить и самому принять позу обороны. После этого бой обычно прекращается. Узнать, кто победил, просто: счастливчик нюхает землю как бы в знак благодарности за дарованную ему силу, а потерпевший уходит, всей своей фигурой выражая величие: внушает себе, будто поражение случайно, что он еще покажет, кто он такой.

Нехорошо бить лапой по носу, нехорошо вцепляться зубами в нежный загривок собрата. Это больно и негигиенично. Впрочем, и тут рефлекс — в экспериментах, когда макетам мышей голову пришили к хвосту, кошки неизменно вцеплялись в их затылок.

Зато кошка-мать — сама добродетель. Она бескорыстно воспитывает и защищает не только своих котят, но и подкидышей. А подкидывали кого угодно: бельчат, зайчат, лисят, цыплят... Однако не хочется вести речь про эксплуатацию материнского чувства. Лучше немного поговорить про настоящих кошкиных детей.

Не пройдет и часа с момента появления котят на свет, как они принимаются за еду. Конечно же, нагулять аппетит они не успели, аппетит пробуждает «огораживающая" поза мамаши: кошка ложится на бок и, вытянув передние и задние ноги, как бы огораживает котят своим телом. Поначалу котята держатся скромно, не требуют невозможного — первые 20 дней кормление начинается только по инициативе мамаши, когда «пришло" молоко. Да и за столом котята ведут себя пристойно: у каждого любимое место — свой сосок.

Котята набираются сил, становятся резвее, и их потешные игры могут рассмешить и детей и взрослых. А вот специалистам по поведению животных не до смеха — у них нет четкого определения, что такое игра...

Завеса над личной жизнью кошек только начала приподниматься. И чем больше мы узнаем, тем больше удивляемся. Ну не странно ли видеть, как коты, знающие, почем фунт лиха, коты, схожие по характеру и силе, не цапаются, а дружат? Или открытое П. Лейхаузеном другое явление: в кошачьем мире, кроме частной собственности, есть и общественная — площадка для встреч кошек и котов, обитающих поблизости. Здесь мяукающее общество часами пребывает в неге и довольстве, иногда облизывая друг друга. Тут рядом мирно восседает кошачья знать и кошки-парии. О чем они беседуют? Что решается на этих собраниях? Входит ли в повестку дня продовольственная проблема?

Часть четвертая — критическая, или рассказ о том, почему кошкам пора потесниться

За миллионы лет охотничьих походов кошки пристрастились к мышам. Это и понятно — мышь для них еда № 1 (рыба, вероятно, не еда, а лакомство, валерьянка же вовсе не еда, а кошачий наркотик, на который особенно падки коты; некоторые даже выкапывают корни валерианы). Пристрастие кошки к мышам имеет и физиологическое объяснение. Дело тут в прозаическом элементе — сере.