Морис Магр

Сокровище альбигойцев

Фернан Ньель

АЛЬБИГОЙЦЫ И КАТАРЫ[1]

(главы из книги)

Манихейство

Гностики. — Гностицизм (от греч. «гнозис» — познание, знание) является широким эклектичным религиозно-философским течением поздней Античности и Средневековья, стремившимся обобщить и синтезировать различные восточные верования, греческую философию и христианство. Расцвет гностицизма приходится на первые три века нашей эры. Насчитывается от шестидесяти до восьмидесяти гностических школ, но в большинстве случаев их методы и доктрины отличаются друг от друга исключительно деталями. Общим для всех течений является снятие с Бога ответственности за создание материального мира, за изначальную причину Зла. В основном гностики придерживались христианского учения и, прекрасно зная греческую философию, отделяли Зло от творения Господа. Между нематериальным миром, местопребыванием и царством бога Добра, и миром чувственным, творением Сатаны, они помещали один или несколько промежуточных миров, населенных полубогами, эонами, то есть существами, обладающими природой как божественной, так и человеческой. Одним из таких существ считался Иисус.

Главная заслуга гностиков состоит в противостоянии расколу между античной философией и христианством. Отвергая Ветхий Завет полностью или частично, многочисленные гностические секты требовали от своих адептов то самого сурового аскетизма, то исполнения странных обрядов, многие из которых носили очевидно отталкивающий характер. Нередко создается впечатление, что обширные усилия гностиков были направлены исключительно на мистические искания при негативном отношении к разуму. Отцы Церкви изо всех сил старались избавиться от разнообразных гностических сект, которыми нередко прорастали христианские общины. Самыми известными гностиками являются Симон Маг, Василид, Маркион, Карпократ, Валентин, Вардесан и т. д.

Мани. — Имя Мани часто упоминают наравне с именами гностиков. Однако, хотя его учение достаточно тесно связано с гностицизмом, фигура самого Мани, по сравнению с Валентином, Маркионом или Вардесаном, стоит поистине на недосягаемой высоте, и рассматривать их в одном ряду не только несправедливо, но и неправильно. Мани родился 14 апреля 216 г. в деревне на севере Вавилонии. Отцом его был некий Фатак, мать его звали Мариам. Родители, персы по происхождению, скорее всего, принадлежали ко двору правившей в то время в Иране династии Аршакидов. Уроженец Вавилона, Мани был персом как по отцовской, так и по материнской линии. Однако отец его, исповедовавший зороастризм, был не слишком крепок в вере. К тому времени, когда родился Мани, Фатак начал поиски собственного духовного пути — добравшись до Вавилона, он, вероятнее всего, примкнул к секте гностиков, близкой по духу секте мандеев. Таким образом, Мани рос и воспитывался в окружении гностиков.

Считается, что первое божественное откровение Мани получил в возрасте двенадцати лет. Ангел, посланный «Царем Светлого Рая», якобы сказал ему: «Покинь этих людей (секту гностиков мандеев). Ты не принадлежишь к ним. Твое предназначение — исправлять нравы, но ты еще слишком молод, и время твое еще не пришло». Еще через двенадцать лет он получил второе откровение: «Время пришло. Пора всем узнать о тебе, а тебе — поведать всем свое учение». Совершив путешествие в Индию, Мани отправился ко двору Шапура из династии Сасанидов, недавно сменившей на персидском троне династию Аршакидов. Мани был принят при дворе и, похоже, даже сумел найти адептов среди окружения шаха и получить разрешение проповедовать свое учение. Многие считают, что шах Шапур сам обратился в новую веру. Согласно легенде, Мани забрал шаха с собой на небо, и там они некоторое время пребывали вместе. Почти тридцать лет, с 242 по 273 г., пророк активно пользовался разрешением, полученным от шаха: он путешествовал по самым отдаленным уголкам империи, где исповедовали древнюю зороастрийскую религию, и везде вербовал все новых и новых адептов своего учения.

Когда в 273 г. Шапур I умер, Мани лишился своего главного покровителя. Сын Шапура, Ормузд, также благоволил апостолу; но, к сожалению, он правил всего лишь год, а следом за ним на престол взошел его брат Бахрам. Находясь под влиянием зороастрийских жрецов, Бахрам не собирался у себя в стране дозволять проповедовать веру, отличную от маздеизма. Маги без труда получили разрешение на арест Мани. Пророка посадили в тюрьму, приковали к стене тяжелыми цепями, и через двадцать шесть дней, 26 февраля 277 г., он скончался в тяжких муках. Ученики собрали его останки и похоронили в Ктесифоне.

Манихейский дуализм. — Среди дуалистических систем, сложившихся после появления христианства, наиболее известной, без сомнения, является манихейская. Сенсационные находки, обнаруженные в Турфане, в китайском Туркестане и в Фаюме (Египет), существенно дополнили разнородные источники, бытовавшие ранее в научном обиходе, и, таким образом, на сегодняшний день учение Мани можно восстановить практически полностью, не прибегая к сочинениям его доктринальных противников. Пророк провозгласил себя последователем Будды, Зороастра и Иисуса. Он стал последним в череде пророков, каждый из которых внес в мир свою долю истины. Получив полное и всеобъемлющее знание, Мани, последний посланец Господа, изложил его в обширном корпусе текстов, составленных им самим. Тем не менее манихейство не только является синтезом или синкретическим учением, объединившим буддизм, маздеизм и христианство, из которых было изъято все, что казалось ложным, и взято все, что казалось правильным, но и представляет собой высшую теологию, ибо спасение заключается в знании, а манихейская теология решает великую проблему, а именно вопрос о слиянии частицы божественной материи, то есть души, с телом, творением земного мира, который сам является изначальной причиной Зла, созданием демона. Подобно гностикам, манихеи создают своеобразную и сложную мифологию, крайне запутанную с точки зрения современного менталитета. Поэтому с современных позиций Мани, без сомнения, можно поставить в один ряд с гностиками.

С самого начала в учении Мани господствовал абсолютный дуализм, признание двух эквивалентных субстанциальных начал: Добра и Зла, Света и Мрака, Бога и Материи. И хотя речь идет о двух началах, понятно, что под ними подразумеваются два различных божества, ибо ни один бог не воплощает в себе сразу две противоположные сущности. Таким образом, термин «дуализм» получает свое исконное значение и даже приобретает негативный оттенок. Однако есть основания полагать, что манихеи ловко обошли возникшее затруднение. Известно, что даже Блаженный Августин долгое время исповедовал манихейство. Затем он порвал с сектой и написал несколько сочинений, направленных против манихеев. В одном из своих трактатов, озаглавленном «Против Фауста» (речь идет о Фаусте Милевском, манихее и идейном противнике Блаженного Августина), он помещает следующий диалог: «Считаете ли вы, что существуют два бога, или же бог только один? — спрашивает он у Фауста. — Бесспорно, бог только один, — отвечает Фауст. — Тогда почему вы учите, что есть два бога? — Никогда и никто, — отвечает Фауст, — не слышал, чтобы мы говорили: «два бога». На чем основаны ваши сомнения? — Вы провозглашаете наличие двух начал, принципа Добра и принципа Зла. — Да, правда, мы говорим о наличие двух начал, но только одно начало мы называем Богом; другое же начало мы называем hyle или материя, а большинство людей именует его демоном. А если вы считаете, что исходя из этих принципов мы утверждаем существование двух богов, значит, вы считаете, что врач, говорящий о здоровье и о болезни, утверждает наличие двух «здоровий», а философ, рассуждающий о добре и о зле и об изобилии и скудости, утверждает, что существуют два «добра» и два «изобилия».