Виконт с печальным взором и болью в сердце созерцал, стоя около стрельчатого окна, как Беатрисса садится в карету, её кортеж покидает замок, направляясь к северным городским воротам.

После последнего разговора, в котором графиня ясно дала понять, что более не желает делить ложе с пасынком, тот тщетно искал ответ на вопрос: кто же завладел вниманием его возлюбленной? Но, увы…

Разумеется, Анри не хранил верность мачехе, время от времени развлекаясь с Сюзанной. Вот и теперь предстоящую ночь он намеревался провести с ней, а по возможности и выяснить: кому из рыцарей отдала предпочтение Беатрисса.

… В отличие от графини молоденькой Сюзанне нравились горячие и грубые объятия виконта. Она находила в них несказанное наслаждение. И теперь она отдавалась любовнику с особенной страстью, мечтая понести от него ребёнка, ибо, как раз по её подсчётам время сему благоприятствовало.

Анри, насладившись своей партнёршей, прикрыл глаза и задумался: «А что если отравить отца?.. Он достаточно пожил на этом свете… Я стану графом де Мюлуз, полноправным властелином города и эшевеном. Женюсь на Беатриссе… Она не сможет противиться мне… А Сюзанну оставлю в любовницах…»

Сюзанна прильнула к груди возлюбленного.

– О чём вы думаете, Анри?.. – прошептала она и поцеловала его в мускулистую грудь.

– О твоей госпоже… – не считаясь с чувствами девушки, признался тот.

Сюзанна отпрянула.

– Но почему?! – удивилась она. – Неужели я хуже в постели?

Анри промолчал.

– Ах, так! – оскорбилась Сюзанна. – Вы любите свою мачеху, несмотря ни на что! Так знайте: вы ей не нужны!

Анри рывком притянул Сюзанну к себе.

– Что ты знаешь? Выкладывай!

– Мне больно! – пыталась сопротивляться камеристка. – У меня останутся синяки на руках…

– Их будет ещё больше, если ты не расскажешь мне: почему я не нужен графине? – рявкнул он.

Сюзанна почувствовала страх перед любовником, впервые его сила не доставляла ей наслаждения, а лишь – боль.

– Хорошо! Я скажу… Только отпустите меня…

Анри ослабил хватку. Сюзанна, воспользовавшись моментом, быстро поднялась с ложа и накинула пелисон[35].

– Графиня влюблена с другого… – бросила она через плечо, запахивая просторное одеяние.

– И в кого же?! Говори! – терял терпение виконт.

– В какого-то безродного рифмоплёта, которого она намеревается сделать придворным голиардом. Точно я не знаю…

Анри почувствовал, как кровь прилила к голове. Он вскочил с постели, как ужаленный.

– Ага! Ты с ней заодно! Графиня специально тебя оставила в замке! Ты же её камеристка! – возопил он в гневе, наступая на Сюзанну.

Девушка не на шутку испугалась.

– Я? Заодно с графиней?.. Но почему? – искренне недоумевала она.

– Да потому, что она – там, в Шальмоне, в объятиях безродного проходимца! А тебя оставила здесь, чтобы ты морочила мне голову! – не унимался виконт.

– Ничего подобного. Я не знаю с кем графиня делит ложе в Шальмоне, но осталась я по своей воле, а не по её приказу… Ибо я люблю вас…

Признание девушки возымело на виконта некоторое действие.

– Теперь понятно! Графиня несколько раз говорила мне о женитьбе. Уж не на тебе ли?

Сюзанна гордо вскинула голову, её длинные волосы рассыпались по плечам.

– Именно на мне. А что? Я кажусь вам не подходящей партией? – без обиняков спросила она.

Анри зашёлся безумным смехом. Не в силах более сносить пренебрежения и оскорбления, Сюзанна выбежала из покоев виконта вся в слезах.

Тот же, обуреваемый гневом и снедаемый ревностью, прометался до рассвета и осушил кувшин вина. Едва церковные колокола отзвонили приму, извещая о начале дня, виконт приказал седлать лошадь, намереваясь, как можно скорее достичь Шальмона, увидеть графиню и бросить ей в лицо обвинения. Правда, какие именно он не решил… И на каком основании – тоже.

Виконт преодолел пять лье, которые разделяли Мюлуз и замок Шальмон. Несмотря на зиму, погода стояла ясная, и при подъезде к Шальмону уже ярко светило солнце.

Ревнивец достиг замка, ныне охотничьей резиденции Мюлузов, с тяжёлыми мыслями. Он направил лошадь вокруг Шальмона, со всем тщанием оглядев стены, дабы решить: где именно пробраться в замок, дабы не быть замеченным и застать графиню врасплох?

Немного успокоившись от быстрой скачки верхом, Анри понял, что поторопился покинуть Мюлуз без слуг, провизии, с одним мечом на перевязи. Обдумав своё положение, виконт решил дождаться темноты, а затем под покровом ночи, перебраться через сухой ров, что окружает замок, преодолеть стену высотой в пять туазов[36], незаметно миновать стражников на верхних галереях и достичь покоев коварной возлюбленной. Виконт уже предвкушал, как застанет графиню в объятиях безродного голиарда и пронзит его мечом.

Тем временем колокола домовой часовни Шальмона пробили терцию. Виконт ощутил голод и жажду…

Он решил направиться в ближайшую деревню, дабы за несколько медных монет получить, еду и отдых. Староста селения узнал знатного гостя, решив, что тот совершает конную прогулку, дабы полюбоваться здешними красотами. Действительно, места вокруг Шальмона были живописными. Виллану[37] и в голову не могло прийти, что виконт вынашивает коварные планы, намереваясь тайно проникнуть в замок.

Виллан распорядился накормить виконта самой лучшей едой – зажарить каплуна, достать бочонок вина из погреба – и предоставить для отдыха чистый тюфяк. Насытившись и немного отдохнув, Анри собрался с мыслями и решил, что для преодоления сухого замкового рва, да и самих стен ему понадобятся лестницы.

Ближе к полудню, когда виконт ощутил прилив сил, он поинтересовался у старосты:

– Найдутся ли у тебя пара длинных лестниц и прочные верёвки?

Виллан пожал плечами.

– Найдутся… – ответил он. Его раздирало любопытство: зачем всё это понадобилось знатному сеньору? Но всё-таки он воздержался от лишних вопросов.

– Вечером они мне понадобятся.

Анри было скучно коротать время в крестьянской хижине, пусть даже зажиточной по здешним понятиям. Он расплатился с гостеприимным хозяином за сытный завтрак и приказал собрать какую-нибудь снедь в походную сумку.

Виконт направился обратно к замку и занял наблюдательную позицию в близлежащем лесу.

Вскоре его терпение было вознаграждено с лихвой. В полдень ворота замка отворились, из них показались две повозки, нагруженные провиантом и разобранным охотничьим шатром; затем – егеря, псари с маалосскими догами, графиня верхом на белоснежной лошади, за ней – несколько камеристок также верхом, три придворных охотника, затем прислуга, музыканты и жонглёры.

Охотничий кортеж графини направился к ближайшему лесу, дабы достичь поляны, где по обыкновению Её сиятельство любила разбивать охотничий лагерь.

Сердце виконта затрепетало при виде Беатриссы. Она была хороша в тёплом ярко-синем платье с розовым шапероном[38], подбитым белым мехом, восседая в женском седле красного цвета. Из-под шаперона виднелась рубашка в мелкую сборку, плотно облегающая грудь. Голову её венчал бархатный берет, украшенный перьями фазана. Графиня держала на левой руке «птичью собаку»[39], что умела приносить перепелов и куропаток.

Белоснежная лошадь графини шла неспешно, рядом с ней – распорядитель охоты, одетый в красные чулки-шоссы, белое сюрко с жёлтыми полосками, к которому крепился ярко-зелёный капюшон, голову его венчала красная фетровая шляпа, украшанная перьями.

Анри направил лошадь вслед за кортежем, а затем на некотором расстоянии последовал за ним, отчётливо различая за деревьями графиню и её свиту. Ревнивый виконт обратил внимание на молодого человека, ехавшего среди камеристок. Его внешний вид, одеяние из сиреневого бархата, подбитое мехом куницы, зелёные чулки-шоссы, красные туфли, шапка из белого меха, украшанная перьями и бисером, меч с рукоятью отделанной золотом, видневшийся на добротной перевязи – всё говорило о достатке и знатной происхождении.