мечу преградой и искрою

чтоб под копытами топить

не смог седок следы героя

приди возьми – ответ в зачет

теперь никто не опровергнет

и эллин в линию встает

история – наука смертных

славянка

но яндекс врет что писем нет

изъяны их хранит бумага

на якорях янтарный след

и город скрыт под тенью флага

где гномы нумеруют день

заявленный для новой встречи

весна гадает на дожде

но время подвигов не лечит

и май на миг сведет мосты

чтобы хоть раз но мы не мимо

пусть снова разность долготы

вросла в сюжет полынным дымом

но я наверняка неправ

когда стихам доверил вето

по чаяньям весенних трав

славянка марширует в лето

а пока ли

расскажи о своих снах

проведи по черте до

пусть обрушится тишина

на застывший во тьме дом

пусть войдет тот кого ждешь

прекращая минут счет

раз вдвоем пополам ложь

пусть врет

но ножи дележи жизнь

заложи чтоб успеть прочь

с этих лестниц страниц вниз

не считать этажи строк

только тих полушаг нот

и в бреду ты не убедишь

тех что сбрасывают ночь

с крыш

ведь важнее всего твой

неразменный на сто раз

золотой отрывной злой

зарифмованный пересказ

где о каждом из нас слог

где прерывистый тих вдох

где на город сплошной смог

из эпох

может быть это будет год

может быть это будет бог

может быть это будет тот

кто придет

два снимка

да, это просто рок-н-ролл

но твой прыжок расколет небо

на потолок и слабый пол

и пиксель к пикселю плацебо

на каждый день на каждый клик

улыбка взгляд с разлетом челки

и строчкой обернется миг

затвором камеры прищелкнут

ну а потом спиной к весне

раскинув руки в такт полету

ты ждешь касания извне

и ветер выдувает соты

но ожиданье тоже спорт

звенят сердечки на запястьях

мичуринский гибридный сорт

к фотоискусству не причастен

попытка романса

в царстве фи-лоло-логии

ходит по корешкам

образом без подобия

библио-девушка

носит берет "а фигли вам?"

сеточкою чулки

и переводит библию

в новые языки

прячась от серо-синего

тьму создают очки

и по мостам по линиям

острову вопреки

та что выводит попросту

дни на просвет строки

взглядом порывом хохотом

легким крылом руки

в пальцах ее растаяли

тысячи тысяч слов

переводными тайнами

тех кому повезло

если бы не погибли мы

я бы просил руки

переводящей библию

в новые языки

этимология

этимология тьмы

правописание снов

шорохи прошлой зимы

корюшки свежий улов

вверх на часы не взглянув

делим эфир на двоих

и с междометием ну

местоимение их

позеленевший солдат

в форме пипец цифровой

амфетаминный салат

горбится город герой

в дебрях разводит мосты

что без воды не растут

местоимение ты

вновь изменило маршрут

вечер вписав в поворот

гонит апрель рок-н-ролл

лишь алкоголь антидот

в месиве радиоволн

только картинку размыв

вновь покидают рассказ

местоимение мы

местоимение нас

явное

и ушла, оставив открытой дверь

и письмо нечитанным на столе

и кота некормленным, и портвейн

и отпетое сердце углем в золе

вычисляя ненужный повод среди причин

замыкая неближним светом далекий круг

чтоб закрыть на замок (и в огонь ключи)

путь, которым уходит из дома звук

мне теперь – ну все, что походу придет на ум

лишь бы не понять по тени, что одному

только этих слов, шлифующих тихий шум

я ведь, и родившись заново, не пойму

что потом? следить за песком в часах

да кричать тем птицам через стекло

комкать стены, стирать и опять писать

и хранить в кулаке оставшееся тепло

от первого

от первого шага до первого тоста – короткий срок,

время, когда еще можно хоть что-то успеть:

понять, как устроен мир и как завязать шнурок,

и даже сломать свой первый велосипед.

а дальше ночь будет мрачнее, враги сильней,

но электрический ток нам в помощь из верхних вольт.

а если вдруг вышибет пробки пустым напряженьем дней,

то тут как тут и он самый – твой брат алкоголь.

вот только и он не поможет, твой новый печальный брат

с такой же проблемой – кончается на ходу.

брать ли его поболее или совсем не брать –

выбор забыт ещё в самом смешном году.

и вот в твоем подпространстве правильный ход игры

зависит от выбора тем, меж тем ты забыл свою.

отныне любые законы действуют до поры,

а после пары стаканов перестают.

дайвинг

ныряя в ночь из радиоэфира

сквозь фильтры слов сквозь звука пелену

остывший город по углам раскинув

и все софиты в сторону свернув

считая этих птиц на черном фоне

и сверху вниз и вверх через разрез

забудешь кто ты где и чем ты болен

глаза в глаза и нет свободных мест

на кухне встык и выше этажами

до самых крыш сегодня просто ночь

и пропадает быстро вместе с нами

горизонталь небес глазное дно

но всем переплетеньям не поверив

будильник утром грубо не балуй

короткий кофе опечатал двери

и метит в лоб контрольный поцелуй

вот такое

вот такое случилось лето

дождь и сырость – на том стоим

перемешаны невским ветром

светло-серое с голубым

ждать тепла – это так привычно

бледной кожей влипая в ночь

и надежда последней спичкой

догорела давным-давно

и за краем растущей тучи

исчезая в чужом строю

мелко дрогнет последний лучик

снова осень – июнь, июль…

электричество

электричество в наших домах

заменяет движенья рук

заменяет и влагу глаз

и зверей обращенных в слух

и дверей затяжную мглу

и чернила на белом дне

и окна предрассветный груз

вновь растаявший в тишине

только тот беспардонный ток

плюс на минус вперед вперед

слово к слову не то не то

время тянется но не ждет

пиктограммы куда кого

взгляд насквозь а теперь иди

переулки нечетных шагов

и рубильник в пустой груди

время мимо книг

но время мимо книг

бумажная вода

не утолит песка

меж ржавых шестерней

а их не провернуть

и голой горстью сна

священная весна

служители поют

но им не до тебя

у них воскрес христос

и бденья и чины

и кастинги на казнь

в эфире на весу

порожних прежних тем

набита пустота

сюжетной тишиной

герои навсегда