-А мотив этого поступка?

   -Мотив прост, я подозреваю, что у вас острое нервное расстройство, и вы скрытый патологический психопат. Моих подозрений достаточно, чтобы обязать вас, беседовать на разные темы, при включённом детекторе лжи, приемлемое по длительности время, каждый день. И быть может, я ещё придумаю как вывести вас молодой человек на чистую воду.

   Глава 23: Саша.

   Последующие две недели Ян провёл очень скучно. Он каждый день работал по многу часов в лаборатории армии США, в маленькой лаборатории химии, где были только склянки, самые тупые реагенты и микроскоп. И ничего экзотического, даже собственная лаборатория Яна в МГУ, оснащённая самодельным оборудованиям, и то позволяла больше. Несмотря на то, что стоимость реагентов в лаборатории химии в этом бункере была просто огромна. Тут были иридий, склянки с порошком палладия, бериллия, гафний, торий, даже лютеций и скандий с иттрием были в ассортименте, и многое другое. Всё это стоило бешеных денег, и не имело никакой практической пользы для химии. При этом, директор и заведующий лабораторий считался в США великим учёным, химиком с мировым именем. Ян даже сам, без наводок угнетателя, допёр, что великий химик, для которого была создана эта тайная лаборатория, просто пудрит мозги своему начальству, абсолютно не представляя как можно практически использовать все эти редкоземельные элементы, с абсолютно обычными и ненужными химическими свойствами. Притом, что все эти уникальные химические свойства было несложно получить и у обычного алюминия или меди, если правильно обработать или просто использовать другие ингредиенты, например, превращая металлы в соли фтора и тому подобное. И всё же, независимо от качества оснащении лаборатории, Яну было скучно. Он не любил лаборатории, он любил развлекаться, играть в компьютер в онлайн игры, а здесь Интернет был запрещён. Пить пиво с друзьями, последнее здесь можно было добыть, а вот друзей не было. Разве что Саша Краус, которая работала с ним целыми днями в лаборатории, и стала для Яна весьма привлекательной особой. И всё же ему было скучно, очень скучно, он мог так работать и жить день, два, три, но не долго.

   Тем не менее, первое время профессор, великий химик, был очень недоволен тем, что Яну позволяют работать в его лаборатории, на его уникальном оборудовании. И что тот имеет право брать всё, что пожелает из его коллекции бесполезных и невероятно дорогих редкоземельных элементов. Также профессор был недоволен тем, что Ян явный дилетант, который сам не понимает что делает. И вместо использования столь важных и уникальных элементов, что имелись в лаборатории, фантазия и знания Яна, явно ограничивалась какими-то забитыми дешёвыми железом, фтором, кислородом, алюминием, медью, углеродом и азотом. И никаких палладиевых электродов за полмиллиона долларов, никакого скандия и иттрия. Тем не менее, даже в такой алхимической песочнице, которая мало отличалась от лабораторий средневековых алхимиков по принципам своей организации. Не имея возможности создавать нужные температуру и давления для своих реакций, пропускать через реагенты электричество, помещать их в переменное высокочастотное электромагнитное поле. Также не было никакой возможности создавать нано порошки, покрывать отдельные частицы защитными плёнками и так далее. И всё же Ян сумел добиться определённых успехов. Создав дешёвую резину и пластмассу на основе азота, боле прочные, более стойкие и долговечные, и, вне всякого сомнения, экологичные. Правда, тут он всё же пожульничал. Генерал запретил ему использовать пресс, и вообще что-либо кроме стеклянных колбочек. В которых было сложно что-либо взрывать. И Ян сумел всё же провести взрыв в условиях стеклянной колбы, так, чтобы факт взрыва никто не заметил, поскольку особое мало стабильное вещество, полученное Яном химическим путём, позволило ему абсорбировать температуру и давление взрыва везде, кроме эпицентра. И он всё-таки создал давление, необходимое для улучшения резины, на уровне ста атмосфер, конечно, в условиях пресса, а не стеклянной склянки, создать такое давление было проще и дешевле. Но выбора то не было. И Яну пришлось довольно ловко фехтовать с тенью, создавая самые нелепые по химическому составу вещества, в основном, чтобы охлаждать что-либо, создавать давление, или наоборот высокую температуру. И всё это в условиях обычной стеклянной склянки. Не имея холодильника, чтобы стабильно хранить полученные образцы. Не имея права использовать даже газовую горелку, чтобы нагреть смесь. Хотя последнее было глупо, так как, имея лабораторию с окислителями и восстановителями, получить тепло было не сложно. Тем не менее, шёл день за днём, Ян химичил в лаборатории, потому что больше всё равно заняться было нечем. Создавая в основном всякую фигню, не имея возможности нормально хранить образцы, или пользоваться нормальными инструментами. Вероятно, был какой-то нелепый приказ, согласно которому, Яна так решено было ограничить, пока что.

   Каждый вечер его звал на допрос генерал, и выпытывал у него секретные военный тайны, расспрашивал на тему наличия склонностей к терроризму. Интересовался, не желает ли Ян помочь Аль-Кайеде, создав в лаборатории химии ещё одну ядерную бомбу, которая уничтожит весь американский континент? А вдруг он подлый инопланетный пришелец, решивший погубить Землю, или что ещё хуже, засланец Путина который... Бред этот душевно надоедал Яну, и учитывая то, что этот бред повторялся день за днём, ему становилось всё тоскливее и тоскливее. Единственным человеком, который как-то компенсировал всё это, была Саша Краус. И Ян замечал день ото дня, что она всё красивее и красивее. Она не делала дорогих макияжей, хотя периодически красила ногти то в красный, то в чёрный, и пользовалась помадой и духами. Её одежда всегда была одинакова, колготки, синяя юбка и белая блузка, с двумя расстёгнутыми сверху пуговицами, которые с одной стороны влекли мужчин, а с другой стороны всё же не позволяли увидеть что-то интересное. Жила Александра Краус, вместе с ним в одном бункере, по тому же распорядку дня, что и он сам. Только ели они отдельно, и она занималась каждое утро спортом, не менее часа, просыпаясь раньше Яна. Также вероятно, у неё всё же была какая-то связь с внешним миром, и не только на приём. Потому что мировые новости Ян тоже смотрел. Работала с ним в лаборатории, разговаривала, иногда шутила.

   Как-то вечером, после одного очередного допроса длительностью час, с генералом и его психологом, Ян покинул комнату мучений, и собирался направиться в свою спальню, чтобы, предавшись нерадостным думам уснуть. Но его у выхода поймала Саша.

   -Ну что Ян, а я вот решила устроить тебе подарок.

   -Своди меня в Нью-Йорк погулять, никогда не был на Манхэттене.

   -Пойдём за мной.

   Она взяла его за руку, и потащила за собой, Ян подчинился. Они прошли в какую-то комнату на краю бункера, тут Ян никогда ещё не был. Она открыла дверь, и они оказались в какой-то маленькой квадратной комнатушке. Тут стоял компьютер, ксерокс и маленький столик. Вероятно, тут был кабинет кого-то, кто работал в бункере. Но главное, посреди комнатушки стоял стол на двоих, свечи, шампанское, какие-то блюда, не густо, но уже что-то.

   -Это сюрприз.

   -Я подумала, мы с тобой знакомы почти две недели, ты такой умный, и вроде как друзья. А ни разу даже не обедали вместе.

   -Да, я тоже об этом думал.

   -Я тоже тут не пустышка, немножко тряхнула связями, и вот, выкроила для террориста номер один вечер, думаю, нам не будут тут мешать. Там внизу есть ещё бутылочка вина. Я не люблю пиво, но ты говорил, любишь, так что я и его раздобыла бутылочку.

   -Да я обычно с друзьями пил, да так. Пиво здесь не к месту, вино и шампанское кстати.

   -Садись, свечи длинные, но всё равно хватит на час, а запасных нет.

   Ян сел за стол и приступил к беседе, это был маленький, но всё же праздник. Для заточения последних двух недель это было не плохо.