– Костя, я приехал… – не дождавшись реакции, стал тормошить товарища, но тот лишь перевернулся на другой бок и захрапел громче.

Савелий решил принять экстренные меры – облить спящего водой. К сожалению, графин оказался пустым, и он вынужден был отправиться по воду. Открыв дверь ванной, Удодов оторопел от увиденного:

«Надо же так напиться, чтобы здесь уснуть», – подумал Савелий. – Вставай, красавица! Замерзнешь! – толкнул девушку в плечо и, почувствовав, что она холодная, потрогал пульс. – Вот это я попал! Вот это вляпался! – забыв о пустом графине, он поспешил в спальню.

– Константин, вставай! У тебя мертвая баба в ванной! Вставай, черт бы тебя забрал! – приводя в чувство товарища, он несколько раз ударил его по щекам ладонью.

Когда Перегуда наконец открыл глаза, Савелий увидел в них огонь безумия.

– Что ты орешь, как чумовой? Я знаю, что она сдохла! Передоз… За этим тебя и позвал. Одному с трупом не справиться – тяжело. Хотел «чистильщиков» вызвать, а потом подумал, зачем посторонних в это дело посвящать. Лишняя трата времени на объяснения. Ведь у меня есть ты – товарищ и соратник!!!

Константин встал с дивана и первым делом произвел ревизию принесенного Савелием пакета. Достав выпивку, радостно воскликнул:

– Молодец! Ты будешь? – спросил, разливая живительную влагу по стаканам.

– Я за рулем. И в данном случае я, скорее, подельник, чем напарник… – очень тихо произнес Савелий. – Что собираешься делать в сложившейся ситуации?

– Возьмем красотку под белые рученьки и посадим в машину рядом со мной. Будет досыпать на моем плече… Затем отвезем в Южное Чертаново…

– Ясно… А кто она?

– Обычная потаскуха… Навязалась в ресторане… Не знал, что она наркоманка.

Перегуда, поправив здоровье виски, разрезал вдоль белый батон, не спеша намазал не менее ста граммов масла и выложил поверх банку икры. Смачно закусывая, он обратился к товарищу:

– Ты знаешь… – он прервался, глотая очередной кусок, – …что сейчас творится в Ливии после смены полковника Каддафи?

– Что там творится? – с широко раскрытыми глазами переспросил Савелий, будто появилась блицновость, неизвестная ему.

– Жрать нечего! Даже курбан-байрам отметить нечем.

– И-и-и?

– Там новое правительство разрешило многоженство.

– К чему это ты? Не пойму…

– Жен много, чтобы было что жрать! Ха-ха-ха… – зашелся смехом Константин.

– Ну и шуточки у тебя.

Покончив с легким перекусом, шутник облизал пальцы и, посмотрев на унылое лицо товарища, улыбнулся.

– Савелий! Все будет хорошо.

– А если ее станут искать? Ты же говорил, что познакомился с ней в ресторане. Найдутся свидетели, видевшие, что она выходила с тобой…

– Ты что, дружище, я вышел один! И кому нужно что-либо расследовать? Мало куда пропала супружеская пара. Не они первые, не они последние, сожранные мегаполисом. Давай не будем тратить время на разговоры.

Зеленые мухи всегда летят на падаль

Через полчаса генералы доехали до нужного места и избавились от трупа. Костя Перегуда не преминул еще раз подколоть друга:

– Теперь мы с тобой, Савва, братья по крови. А за девку не переживай! – он широко улыбнулся и добавил, проговаривая фразу по слогам: – Никому еще не удавалось уйти от Константина Перегуды безнаказанным.

Когда они подкатили к конспиративной квартире, на небе уже появились проблески первых лучей солнца.

– Отправлю себя в командировку позавчерашним числом в Украину. Имею приказ на операцию, подписанный главным. Так что я не я и хата не моя, так вроде говорят жители этой страны? – вслух размышлял Перегуда.

Войдя в квартиру, Костя поспешил умыться и переодеться. Вскоре он вошел в гостиную, где дремал Савелий в застегнутом на все пуговицы мундире.

– Проснись! Нас ждут великие дела! – браво произнес генерал.

Услышав слова товарища, просочившиеся в полусонный мозг не призывом, а скорее вопросом, Удодов невпопад произнес:

– Костя, я сочувствую. Дал команду, чтобы выяснили причину смерти твоих родных. – Выразив таким образом поддержку, Савелий вместо скорби, вызванной потерей отца и сына, увидел в глазах Константина дьявольский блеск.

– Спасибо. Но это сейчас не самое главное. Что будем делать с технологиями, которые достанутся нам?

– Я не могу один решать. Ты был в командировке. Ждал твоего возвращения.

– Есть мысль… – начал Перегуда, выпрямился и, заложив правую руку за борт кителя, продолжил:

– Я родился в СССР, хорошо помню время, когда весь мир нас боялся, и был очень горд этим. Даже кровь проливал во имя этого величия. А потом три негодяя разрушили империю, не спросив никого, и разбежались по своим княжествам. Разжиревшая свора отняла идею у народа! Двадцать миллионов русских живет без надежды на лучшую долю. Спиваются потихоньку… Миллионы подсели на наркотики… Заводы не работают… Армии, по большому счету, не существует. Полиции народ боится больше, чем бандитов. Страну весь мир воспринимает как большую бензоколонку. И никто ее больше не боится… А зачем! Половину ведь давно скупили. Народ хочет Сталина – Савелий с опаской взглянул на Константина, меряющего шагами комнату, и, дождавшись паузы в его монологе, произнес:

– Костя! Я понимаю, у тебя горе. Но к чему эта политинформация? Может, помянем усопших?

Перегуда наклонился над товарищем и прошептал:

– Я хочу стать Сталиным! Хочу из обрезанной страны создать империю! И не в советских границах, а в прежних…. И мы это сделаем! Мы наведем порядок с помощью нашей «машинки» и покараем всех негодяев! И тех, из-за кого сгорели мои. Ты со мной?!

– А какая роль мне отведена? – перешел на официоз гость, вновь поверивший словам Константина.

– Тебе отведу роль Берии, – торжественно объявил Перегуда.

В парадном генеральском мундире и домашних тапках он выглядел весьма комично. Блеск глаз говорил о пожаре, бушующем в его воспаленном мозгу. – Не помнишь, как его звали? – спросил доверительно, как-то по-детски заглядывая Савелию в глаза.

– Лаврентий, – тихо ответил подельник. – Только он был врагом народа… Да и имя мне не нравится… Нерусское.

– Твое имя, Савелий, тоже русским ухо режет. А насчет того, что либералы назвали его врагом народа, не заморачивайся, – реабилитирую первым же указом. – На секунду задумавшись, Константин добавил: – Берия – это будет теперь должность. Тем более он был такой же бабник, как и ты, и никто ему не отказывал. Ты же любишь баб?

– Люблю, – при мысли о женщинах Савелий облизнул красивые губы. – Только как же мы станем Нью-Сталиным и Берией?

– С помощью аппаратуры, доставшейся от Карова. Чтобы ты понимал, – его установка корректирует мозги. Только представь! Внушим населению, что с сегодняшнего утра страной правят новый Сталин и его друг Берия! Половина страны до сих пор ему поклоняется без корректировки сознания. А остальные, проснувшись, поверят беспрекословно.

Савелий, не прекращающий мечтать о женщинах, услышав такое, открыл глаза:

– Только мы не сможем той установкой воспользоваться… Мы даже не знаем, работает ли она. А может, нам достался кусок железа… Мы пока не сможем откорректировать даже мозги нашего начальника. А ведь нам надо докладывать о результатах операции…

– Тут ты прав. Жаль, что мы захватили только одного умника, управляющего этой машинкой, – от досады Перегуда заскрежетал зубами и несколько раз стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

– Мы захватили много людей, но, увы, они все неадекватны. И даже не знаем, кто они: технический персонал или ученые… – вздохнул Савелий.

– По поводу доклада начальнику. Я готовлю рапорт о том, что во время операции по захвату лаборатории Карова оборудование было повреждено. Каров исчез. А ты займись персоналом. Попробуй привести мозги пленников в рабочее состояние.

– А как же я починю им мозги? Их теперь даже в «Кащенко» не починят.