Когда я вышел из машины, Делиз сразу подошла ко мне и крепко обняла. Я виновато потупился.

– За что это? – спросил я. Странно, что она не почувствовала пакета у меня под пиджаком.

– Разве я не могу обнять тебя просто так, Дейв?

Я подумал, не использовать ли это необычное проявление чувств моей подруги, чтобы объявить ей о предстоящем появлении в Манчестере Сьюзан Эттли. Но природная робость и знание такой особенности Делиз, как внезапные перепады настроения, советовали быть настороже: если Делиз узнает, как я провел Новый год и каковы планы Сьюзан на ближайший уик-энд, меня ждет эффект турбины, на которую вылили средних размеров выгребную яму. Потому что любовь втроем не совсем во вкусе мисс Делани. Как истинная экзистенциалистка, она хочет все или ничего.

Фиона открыла нам автоматическую дверь в подъезд, и, пока мы поднимались на второй этаж, я изложил Делиз отредактированную версию новогодних событий.

– Эта Эттли хочет передать кое-какую информацию в полицию и просит меня пойти вместе с ней. Она нашла компромат на Джейка Гордона, и мне нужно будет ее сопроводить.

Делиз бросила на меня удивленный взгляд, но мы уж подошли к двери Салвеев, и она ничего не успела спросить.

– Проходите, пожалуйста. Дэвид Кьюнан, вам придется кое-что объяснить. Что вы сделали с моим братом? Вы знаете, что в данный момент он находится в аэропорту, в поисках каких-то сведений для вас? Вам известно, что ему шестьдесят лет?

Финбар был самостоятельным взрослым мужчиной, и я ни к чему его не принуждал.

Суровый взгляд Фионы несколько смягчился.

– Я переживаю за него. Кроме него, у меня никого нет. Он старше меня на пару минут – но я всегда воспринимала его как младшего брата. Вы же знаете, что для самого себя он не способен сделать ничего. Сначала его как зеницу ока берегла мать, потом он всю жизнь провел в армии. – Наверное, по нашим лицам было видно, что необходимы разъяснения. – Он же был офицером, а за них все делают подчиненные!

Я все равно не понимал, к чему она клонит. Она понесла скороговоркой:

– Финбар рассказал мне, что вы узнали про эту Вуд. Я по секрету сказала своей кузине, она – своему деверю, а его сестра работает у Теда Блейка. Финбар узнал, устроил скандал и ушел из дома. Он говорит, что не вернется, пока я перед вами не извинюсь. Забрал паспорт, все свои вещи…

Делиз принужденно улыбнулась и повернулась ко мне:

– Все-таки хорошо, что ты не уволил Джея или меня, правда?

Новость Фионы сразила меня наповал. Я был совершенно уверен, что Финбар будет держать язык за зубами, но упустил из виду, какую роль в его жизни играет сестра.

– Финбар говорит, что бортпроводник Коулман кажется ему итальянцем, – неуверенно сообщила она. Окончив исповедь, она быстро пришла в себя.

– В этом нет ничего противозаконного, – проворчал я и подумал: так просто она не отделается.

– Но тогда зачем он поменял фамилию? Наверняка он что-то скрывает, – настаивала Фиона.

– Может быть, у него какое-нибудь непроизносимое имя – знаете, типа Берньокоччони или Сбцегутти. Может быть, так захотела его жена. Раз полиция решила доверять его показаниям, значит, его как следует проверили, – возразил я сердито. Я был недоволен самим собой не меньше, чем Фионой. Как я мог заподозрить Джея и Делиз? Из-за этой болтушки я чуть не уволил одного и не потерял другую.

– Вы только за этим просили нас приехать? Рядом с вами, Фиона, местная радиостанция ни к чему, – закончил я. Мне не терпелось ехать дальше.

– Я так виновата! – Она казалась искренне огорченной и подавленной. – Нет, на самом деле не только за этим. Вы поднимались к себе? Они сняли табличку «Продается», то есть либо кто-то купил квартиру, либо они сняли ее с продажи.

– Сходи наверх, Дейв! – сказала Делиз.

Я поднялся по знакомым ступенькам. К двери был приклеен скотчем адресованный мне конверт. Выпавшие из конверта два ключа подходили к новому замку. Я вошел. На полу перед дверью скопилась куча писем, на одном из них синел знакомый логотип «Полар Билдинг». Харрисон лаконично извинялся за «преждевременное прекращение ипотечного кредита» и отчуждение квартиры в результате «административной ошибки». О возмещении ущерба, разумеется, ни слова. Я обошел комнаты. Ковровые покрытия и шторы никто не трогал. Оставалось только внести обратно мебель.

И тем не менее меня не покидало чувство, что я в какой-то другой квартире. После родительского это был мой первый и единственный дом. Я купил квартиру, когда мы с Эленки поженились. Это произошло всего через три месяца после знакомства. И ее, и мои родители категорически возражали. А потом она умерла от анемии серповидных клеток.

Может быть, я и сам из породы тревеллеров? Живя в автоприцепах, эти бродяги всегда могут отправиться куда глаза глядят. В своем кирпичном пригороде я начал задыхаться, и встряска подействовала на меня освежающе. Оказывается, мне не хватало именно этого – чтобы меня взяли за шкирку и вытряхнули на улицу. Зачем мне оседлая жизнь? Ни жены, ни детей у меня пока нет. А отсутствие постоянного дома превращает каждый новый день в приключение.

Я в последний раз заглянул в спальню. Если «Полар Билдинг Сосайети» сделало для меня что-то еще – оно вернуло призрак моей жены. Я вышел с твердым намерением никогда не возвращаться.

Делиз болтала внизу с Фионой.

– Что там? – спросила она с надеждой.

– Они пишут, что произошла ошибка и я могу возвращаться. Но я не хочу. Я превратил эту квартиру в собственную гробницу, и пора бежать.

Делиз посмотрела на меня понимающе. Это было уже слишком. Еще минута и мы бы оба разрыдались.

– Ну, хватит! – сказал я. – Мне пора ехать к бабе, которая выставила меня из этого дома, а тебе – к Джону Пултеру. Постарайся выпытать у него, что на самом деле произошло с книгой регистрации в «Альгамбре». Позвони Тревозу, возьми у него домашний адрес Пултера и поезжай к нему. Обещай ему деньги, или возврат работы, или фунт моего мяса, лишь бы он забрал обратно показания, которые выдоила из него полиция. С законами в данном случае я церемониться не намерен. Это забота адвокатов.

В комнату вошла Фиона с чаем на подносе. Мы выпили по чашке и побежали. Фиона чудесная женщина, она расшибется для вас в лепешку, только не просите ее помолчать.

В машине я показал Делиз наличность, которой Мэри Вуд согрела мою болящую грудь. Мы решили вернуться в город и оставить деньги и документы в камере хранения на вокзале Пикадилли. Там же Делиз смогла бы нанять машину, чтобы отправиться к Пултеру, а я вернусь к управлению полиции, чтобы встретиться с Сьюзан Эттли и откликнуться на призыв Синклера. Я надеялся, что Сьюзан, ожидая меня на автостоянке напротив главного полицейского заведения, будет в безопасности. Пистолет я решил также оставить в камере. Если он мне понадобится, я всегда смогу его забрать.

В камере хранения выяснилось, что не так-то легко снять рубашку на глазах у любопытной публики, прикрываясь лишь стройной фигуркой Делиз, но в конце концов мы управились и взяли напрокат «форд-эскорт». О том, чтобы возвращаться в «Пимпернел инвестигейшнз», не было речи. Блейк знал, что мне есть что прятать, и там наверняка торчали его ищейки.

Мы с Делиз расстались. «Дейв, эта Сьюзан блондинка? – спросила она меня на прощание. – Будь осторожен». Я не знал, что она поняла из моего краткого рассказа об общении со Сьюзан Эттли, но как будто была настроена довольно миролюбиво. Мы договорились встретиться вечером в доме ее матери. По Динсгейт моя машина ползла как черепаха, через Кендал я пробирался минут двадцать и опоздал на стоянку «Уайт-Сити» на полчаса.

Я медленно проехал мимо сонного полицейского в будке и стал высматривать машину Сьюзан. Из павильона «Биг-Боулинг» толпой валила ребятня, торговля в «Пицца-Паласе» шла полным ходом. Наконец я увидел чопорное лицо Сьюзан в ее сияющем «гольфе». Она помахала мне рукой. Я подъехал, но поблизости места не нашел. Я припарковался в некотором отдалении и пешком направился к ее машине.